Охотники на мамонтов - Ауэл Джин Мари Антинен - Страница 26
- Предыдущая
- 26/216
- Следующая
Джондалар говорил, что Эйла — целительница, вспомнила Неззи. Она тогда еще удивилась, что плоскоголовые думают о лечении болезней, она также не представляла, что они могут говорить. Но, с детства зная Ридага, Неззи понимала, что он — не глупое животное, как считало большинство людей, хотя и не может внятно говорить, как все дети. «Эйла, конечно, не Мамут, — подумала Неззи, — но может быть, не обязательно быть шаманом, чтобы разбираться в болезнях?»
На землю перед ними легла чья-то тень, и обе женщины удивленно подняли глаза.
— Эйла, Мамут велел мне спросить, не хочешь ли ты прийти побеседовать с ним, — сказал Дануг. Увлеченные разговором женщины не заметили приближения подростка. — Ридагу страшно понравилась новая ручная игра, которую ты показала ему, — продолжал он, — Лэти все рассказала мне. Ридаг хочет, чтобы я попросил тебя научить и меня тоже каким-нибудь знакам.
— Да-да, я научить и тебя. Я научить любого.
— Я тоже хочу узнать много твоих знаков, — сказала Неззи, когда обе женщины поднялись с земли.
— Утром? — спросила Эйла.
— Да, завтра утром. Но послушай, ведь ты, наверное, еще ничего не ела. Надо сначала немного подкрепиться, — сказала Неззи. — Пойдем со мной, я знаю, чем угостить тебя и Мамута тоже.
— Я проголодалась, — откликнулась Эйла.
— И я тоже, — добавил Дануг.
— А когда ты бываешь сыт? Я думаю, вы с Талутом сможете съесть на двоих целого мамонта и все равно останетесь голодными, — шутливо заметила Неззи, с гордостью поглядывая на своего рослого и здорового старшего сына.
Когда Эйла и Неззи во главе с Данугом направились в сторону земляного жилища, то их уход был воспринят как сигнал того, что пора отложить все дела и немного подкрепиться; поэтому остальные Мамутои тотчас потянулись следом за ними. Все снимали верхние одежды и вешали их на стенные крючки в прихожей. Наступило время обычной ежедневной утренней трапезы, которую можно было готовить либо у своих семейных очагов, либо разводить огонь в просторном помещении общей кухни, где вокруг центрального очага темнели углубления нескольких маленьких очажков. Одни довольствовались холодными остатками вчерашнего мамонтового жаркого, а другие подкрепляли свои силы похлебкой, приготовленной из мяса и рыбы, в которую для аромата добавлялись коренья и овощи, а для густоты — горсти зерен, вышелушенных из колосьев диких степных злаков. Но даже если процесс приготовления еды проходил у семейных очагов, в конце концов большинство людей сходились к общему очагу, чтобы попить горячего чаю и обсудить какие-то вопросы перед очередным выходом из дома.
Эйла сидела рядом с Мамутом и с большим интересом наблюдала за действиями окружающих. Шум от громких разговоров и смеха вновь поразил ее, однако она уже немного привыкла к нему. Гораздо больше ее поражало то, что женщины на равных общаются с мужчинами. Казалось, у этих людей не существует никакой жесткой иерархии, никаких четких правил общежития, касавшихся приготовления и потребления пищи. Каждый самостоятельно накладывал себе еду, за исключением тех женщин и мужчин, которые помогали маленьким детям.
Джондалар, подойдя к Эйле, медленно опустился на циновку рядом с ней, проделав это с особой осторожностью, так как обе его руки были заняты не слишком удобной чашкой с горячим мятным чаем. Этот не пропускающий воду сосуд был сделан из медвежьей травы, его зигзагообразное узорное плетение подчеркивалось контрастным сочетанием цветов, однако этой чашке без ручки явно не хватало жесткости формы.
— Ты встал сегодня совсем рано, — сказала Эйла.
— Мне не хотелось тебя будить, ты так сладко спала.
— Я проснулась от стонов и криков и подумала, что кто-то заболел. Но Диги сказать мне, что эта старуха… Крози… всегда разговаривает с Фребеком на повышенных тонах.
— Да, это был горячий спор, я слышал его даже снаружи, — сказал Джондалар. — Может быть, Фребек и смутьян, но я не спешил бы обвинять его. Эта неугомонная старуха верещит, как сойка. Не знаю, как с ней можно ужиться?
— Я подумала, что кто-то заболел, — задумчиво повторила Эйла. Джондалар недоуменно взглянул на нее, не понимая, зачем она повторяет свое ошибочное предположение о болезни.
— Ты права, Эйла, — вставил свое слово Мамут, — старые раны иногда долго болят.
— Диги жалеет Фрали. — Эйла повернулась к Мамуту, почувствовав, что наступил удобный момент для начала разговора; у нее накопилось много вопросов, но она не хотела выдавать свое полное невежество. — Что такое Брачный Выкуп? Диги говорила, что Тули запросила высокий Брачный Выкуп за нее.
Мамут не спешил с ответом, тщательно обдумывая, с чего начать, поскольку хотел, чтобы его поняли. Эйла выжидающе смотрела на седовласого старца.
— Я мог бы обойтись простым и кратким ответом, Эйла, однако это понятие включает в себя гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Долгие годы я размышлял над смыслом этой традиции. Ее не так-то легко понять и объяснить самому себе и своим людям, даже если ты — шаман и все приходят к тебе за ответами. — Прикрыв глаза, Мамут сосредоточенно сдвинул брови и начал с вопроса: — Ты понимаешь, что такое статус или положение человека в своем племени?
— Да, — ответила Эйла. — Статус вождя в Клане выше, чем у главного охотника и его подопечных. Мог-ур тоже имеет высокий статус, только совсем иного рода. Он… ведает духовным миром.
— А женщины?
— Все женщины имеют статус жены, но у целительницы — особый статус.
Ответ Эйлы удивил Джондалара. Она рассказывала о плоскоголовых много удивительных вещей, но ему с трудом верилось, что они могут строить свою жизнь на основе сложных понятий иерархии.
— Все понятно, — сказал Мамут и продолжил познавательную беседу: — Мы почитаем Великую Мать, создательницу и покровительницу всего живого: людей, животных и растений, рек, морей и скал, лугов, лесов и всех земных угодий. Она прародительница всей жизни, создавшая наш мир. Когда, испрашивая позволения на охоту, мы взываем к духу мамонта, к духу оленя или бизона, мы сознаем, что именно дух Великой Матери даровал им жизнь. Ее дух сотворит и нового мамонта, оленя или бизона вместо тех, что Она отдаст нам в пищу.
— А мы говорим, что это — дар Жизни Великой Матери, — понимающе заметил Джондалар. Он с интересом слушал Мамута, сравнивая верования Мамутои и Зеландонии.
— Мут, Великая Мать, наделила женщин особым даром, чтобы показать нам, каким образом Она обретает силу духа для сотворения новой жизни взамен той, которую Она забирает обратно к Себе, — продолжал старый шаман. — Когда подрастают паши дети, они узнают об этом из легенд, сказаний и песен, но я не буду пока рассказывать их, Эйла. Конечно, все мы любим послушать эти легенды даже в преклонном возрасте, но тебе сейчас необходимо понять их происхождение и скрытый смысл, чтобы постичь истоки многих наших традиций. У нас женщина-мать имеет высокий статус, а Брачный Выкуп показывает, как высоко мы ценим ее.
Эйла слегка кивнула, она сидела точно завороженная и с напряженным вниманием слушала шамана. Джондалар пытался как-то рассказывать ей о Великой Матери, однако логичные объяснения Мамута были гораздо легче для понимания.
— Когда женщина и мужчина решают соединить свои жизни, то жених и его стоянка присылают многочисленные подарки матери его избранницы и ее стоянке. Ценность этих подарков устанавливает сама мать или вожди, словом, решается вопрос: как много требуется подарков для выкупа невесты? Случается, что выкуп назначает сама невеста, но для этого должны быть особые причины, а не просто ее прихоть. Любая женщина хочет, чтобы ее оценили как можно выше, однако выкуп не должен быть слишком большим, иначе избранный ею мужчина и его стоянка просто не смогут или не пожелают заплатить его.
— Но почему женщину надо выкупать? — спросил Джондалар. — Разве она может служить предметом торговли, как соль, кремень или янтарь?
— Ценность женщины совсем иного свойства. Принося Брачный Выкуп, мужчина получает привилегию жить с женщиной. И богатый Брачный Выкуп взаимовыгоден. Чем он богаче, тем выше статус женщины; по нему судят о том, как высоко ценит женщину, во-первых, ее будущий муж, а во-вторых — ее собственное стойбище. Кроме того, стойбище жениха может снискать всеобщую известность и завоевать уважение, если ценность их даров будет достаточно велика. С другой стороны, стойбище жениха оказывает почет и уважение стойбищу невесты, и Брачный Выкуп служит своего рода компенсацией на тот случай, если молодая женщина покидает родные места. Ведь она может уйти к очагу мужа или их семья может основать новое стойбище. Однако важнее всего то, что богатые дары со стороны стойбища жениха показывают, как велико богатство и благополучие его племени.
- Предыдущая
- 26/216
- Следующая
