Самый желанный герцог - Брэдли Селеста - Страница 52

Это было традиционное место для совершения обрядов у семьи Кавендишей, хотя Грэм не заходил туда десятилетиями. Тем не менее, его родители вступили там в брак. Насколько Грэм знал, это был единственный раз, когда его отец побывал в этой церкви. Однако его мать, по слухам, регулярно бывала здесь. Возможно, если такая вещь существовала, то дух его матери мог бы задержаться и стать свидетелем свадьбы этим днем.

Понравилась бы ей Софи? И еще важнее, понравился бы ей он сам?

Удивительно, но церковь была заполнена. У двери Софи заколебалась, ошеломленная перемещающимися, размахивающими веерами массами откровенно скучающих людей, которых она едва знала.

– Тесса рассказала всем.

Грэм пожал плечами.

– Я вовсе не рассержен тем, что все светское общество будет моим свидетелем. Кроме того, это может избавить нас от долгих часов объяснений позже. Мы просто позволим сплетням говорить за нас.

Софи не выглядела слишком ободренной.

– Мне это не нравится.

Грэм крепче сжал ее руки. Кажется, он просто не мог отпустить ее!

– Какой в этом вред? В конце концов, у нас нет никаких секретов.

Софи подняла подбородок и сделала глубокий вдох.

– Ты совершенно прав. У нас нет секретов.

Они пошли по проходу вместе, рука об руку. Когда первая голова обернулась, то двойная волна лиц качнулась в их сторону. Так много лиц – Софи ощутила легкое головокружение от их числа. Она была рада, что оставила свои очки в Брук-Хаусе.

– Все будет совершенно замечательно, – прошептал ей Грэм.

Тогда она рассмеялась, услышав, как ее собственные слова вернулась к ней. Он был прав. Она сделала это! Она здесь, в Лондоне, выходит замуж за удивительного, красивого мужчину, которого любила больше жизни, и к тому же собиралась стать богатой герцогиней!

Оказывается, иногда волшебные сказки все же претворяются в жизнь.

Что-то витало в воздухе между этой парой у алтаря, что-то идеальное, чистое и волшебное. Даже священник, который начал исполнять свои обязанности этим днем с раздражением и неодобрением – епископ раздает слишком много этих специальных разрешений! – ощутил всю проникновенность слов церемонии, которые он механически повторял много раз. Его пронзительный голос замедлился и стал глубже, а клятвы сделались торжественнее.

Толпа, состоящая в основном из легко утомляемой и неизлечимо отвлекающейся публики, сделалась странно неподвижной. Даже увлеченной. Бесчувственные вдовы подносили кружевные платочки к своим глазам. Беззаботные денди промокали щеки кружевными манжетами. Самые пресыщенные женщины и наиболее распутные мужчины сидели в зачарованной тишине, наблюдая за тем, что они сами отчаялись когда-либо найти.

Настоящая любовь.

На самых задних рядах церкви мистер Стикли, не стыдясь, вытер свои глаза. Мисс Блейк вышла из тени своей застенчивости и изменила собственную жизнь. Стикли нисколько не волновался, что герцог Иденкорт будет использовать ее бессовестным образом, или растратит ее деньги. Любой идиот мог видеть, что этот мужчина был полностью, по уши влюблен. А она – в самом деле, она сияла как слоновая кость и огонь, ожив от любви!

Ее сияющее счастье наполнило Стикли вдохновением. Хватит с него замкнутой, тоскливой жизни складывания колонок цифр и собирания кусочков и безделушек! Через несколько часов он отдаст траст Пикеринга и будет свободен!

Что он собирался сделать с этой свободой, так это найти серьезную работу и, возможно, однажды даже кого-то полюбить самому!

Однако самым первым делом нужно будет навсегда избавиться от Вульфа.

– Господи, это вызывает отвращение.

От этого серьезного и иронического голоса Стикли застыл, а затем медленно обернулся влево. Словно вызванный его самой крошечной мыслью, Вульф прямо сейчас прокладывал себе путь по ряду скамей, безжалостно наступая на чьи-то пальцы. Конечно же, он направлялся прямо к Стикли.

Стикли с неодобрением покачал головой.

– Ради Бога, – прошипел он. – Разве ты не знаешь никого, кроме меня?

– Отвали, Стик, – прорычал Вульф. – Мне чертовски нужно присесть.

Он втиснулся в крошечное пространство рядом со Стикли. Несколько соседей зашептались, протестуя.

– Отвалите и вы тоже, – с усмешкой произнес Вульф. – Я – раненый человек.

Стикли отодвинулся от него так далеко, как только мог, потому что пахло от Вульфа вовсе не приятно, даже для него.

– Где ты спал, в коровнике?

– Стик, я ненавижу тебя. Я всегда ненавидел тебя. Заткнись и смотри уже, как этот отвратительный герцог венчается со своей невестой с лошадиным лицом. Гнилой ублюдок с голубой кровью!

Вульф никогда на самом деле не был приятным, но это было слишком даже для него. Стикли решил, что сможет терпеть этого негодяя еще на протяжении одного часа. Затем он откажется признавать его существование до конца жизни.

К несчастью, Вульф продолжал бормотать ругательства. Наконец Стикли повернулся к нему.

– Вульф, заткни свою скандальную пасть!

Вульф, который грубо обращался со Стикли в течение более чем сорока лет, в изумлении открыл рот и открыто уставился на партнера.

Затем едкие облака ярости начали собираться в его глазах.

– Почему ты…

Внезапный шепот толпы привлек внимание Вульфа. Он грубо встал, чтобы лучше разглядеть то, что вызвало такое волнение в толпе, еще недавно сидевшей в восхищенной тишине.

Стикли наблюдал за тем, как лицо партнера меняется от глумящейся ярости до веселого предвкушения.

– Это, – заявил Вульф с уверенностью, – должно принести пользу.

Софи ощущала, как ее сердце выскакивает прямо из груди. «Я, Софи Блейк, беру этого мужчину…» О да, пожалуйста. Позвольте мне взять его. Позвольте мне всегда удерживать его. Если бы только я могла называть его своим, то я никогда больше не солгала бы до конца своей жизни.

Волна шепота прокатилась по церкви. Софи проигнорировала ее, потому что смотрела в сияющие зеленые глаза Грэма. Если и существовали небеса, то она была совершенно уверена, что уже знала, как они выглядят.

Затем Грэм отвел взгляд, с раздражением направив его в сторону двери. Она увидела, как он нахмурился.

– Тесса?

Софи заморгала, выведенная из счастливого транса. Она повернула голову, чтобы тоже посмотреть. Из-за яркого дневного света, льющегося в это мгновение через открытые двери, она прищурилась, чтобы разглядеть, что одна из вошедших фигур на самом деле была Тессой. А другая…

О нет. О, милосердный Господь, нет.

Тяжело переступая через дверь церкви с помощью своей трости, выбравшись из постели в первый раз на памяти Софи, с тяжелым телом, закутанным в шерстяные шали поверх старомодного шелка и кружева, появилась никто иная, как миссис Блейк, которой заботливо помогала Тесса.

Священник осознал, что ни муж, ни будущая жена не обращают внимания на священные слова брачного предупреждения.

Он захлопнул Библию резким щелчком и уставился на дверь.

– Что означает это вмешательство? – Его голос разнесся над усиливающимся шепотом.

Миссис Блейк остановилась посередине длинного прохода. Внутренности Софи превратились в лед, а ее сознание застыло. Все, что она смогла сделать – это схватить Грэма за руку.

– Любовь моя, мне так жаль, – прошептала она.

Грэм спокойно взял ее руку.

– Думаю, что я тоже хотел бы знать, что происходит. Кто эта женщина, Тесса?

Софи с головокружением обдумывала стратегический обморок. Это едва ли потребовало бы какого-то притворства, потому что она ощущала себя так, словно ее тело перестало существовать, за исключением бьющегося сердца. Сейчас все было слишком ясно. Толпа зрителей, безупречный выбор времени – все это было организовано Тессой для того, чтобы нанести удар с максимальной силой.

Затем уже стало слишком поздно.

– Я – миссис Блейк, последняя оставшаяся в живых внучка сэра Хэмиша Пикеринга. – Миссис Блейк оперлась всем своим весом на Тессу и подняла трость, чтобы указать на Софи. – Эта женщина – немоя дочь!