Когда приходит тьма - Айви Александра - Страница 27

• Предыдущая
• 27/59
• Следующая

— Может быть, мастер разрешит мне поиграть с этим вампиром, прежде чем изжарит его на огне, — мечтательно промолвила Кайла.

— Я бы предпочел, чтобы он превратил тебя в козу.

— Скопец!

— Шлюха!

Данте почувствовал, как женская рука выскользнула из ширинки его брюк, и услышал удаляющиеся шаги.

Он медленно досчитал до ста, прежде чем осторожно приоткрыть глаза. Данте не хотел, чтобы Амил заметил, что его пленник очнулся.

Вокруг было тихо. Кайла еще не вернулась. Данте увидел, что находится в пустом, похожем на подвал или подземелье помещении. Он был прикован цепями к каменному полу. Неподалеку от зияющей черной арки, ведущей в длинный темный коридор, горел факел.

Вокруг не было ни стульев, ни камней, ни даже палок, с помощью которых Данте мог бы сбить с себя цепи. Он понял, что должен каким-то образом убедить своих тюремщиков расковать его. Но удастся ли ему это?

Данте из-под полуопущенных век бросил взгляд на худого, на удивление молодо выглядевшего человека в темном облачении. Данте было трудно судить о магических способностях незнакомца, однако он не хотел недооценивать его. Этот человек сжимал в руке большую палку.

Данте с беспокойством думал об участи, уготованной Эбби. Ему надо действовать предельно осторожно и не дать убить себя прежде, чем он спасет ее.

Застонав, Данте притворился, что только что пришел в себя, и открыл глаза. Человек по имени Амил еще крепче сжал в руках палку и самодовольно ухмыльнулся.

Данте едва сдержал насмешливую улыбку. Он знал, что заносчивость этого мага поможет ему перехитрить его.

Надменность и самомнение часто заставляют людей вести себя крайне глупо.

— Итак, наш мертвец очнулся, — промолвил Амил, потрясая палкой так, чтобы Данте было хорошо ее видно. Должно быть, он стремился запугать своего пленника. — Не шевелись, иначе я всажу этот кол тебе в сердце!

Данте, усмехнувшись, сел на полу и привалился спиной к стене. Он не стал показывать этому идиоту свои клыки, а также сообщать ему о том, что он и так уже мертв. Данте нельзя было запугать какой-то палкой.

— Со мной это уже не раз проделывали, приятель.

Амил прищурился. Спокойствие Данте удивило его.

— Еще раз предупреждаю, не делай резких движений.

— Зачем мне делать резкие движения? Я не собираюсь уходить отсюда, — промолвил Данте, озираясь по сторонам. — По крайней мере в ближайшее время.

Амил явно пришел в замешательство, но попытался это скрыть.

— Ты притворяешься благоразумным, — натянуто улыбнувшись, промолвил он. — Однако я своими глазами видел, как ты в клочья разорвал шестерых моих слуг, пытаясь спасти женщину.

Данте пожал плечами. Он был недоволен собой. Всего лишь шестерых? Ему казалось, что он уничтожил по крайней мере девятерых зомби.

— У меня не было выбора. Таким меня сделали ведьмы.

— Да, и они попытаются убедиться в том, что ты постараешься спасти эту женщину от мастера.

Данте сделал вид, что глубоко задумался.

— Вряд ли, — наконец промолвил он.

Амил машинально сделал шаг к нему. Однако к сожалению, он все еще находился довольно далеко от Данте, и тот не мог вонзить в него свои зубы.

— Что ты хочешь этим сказать?

Данте, подняв руку, показал на толстые стены, и сковывавшие его цепи глухо звякнули от этого движения.

— Не знаю, где мы сейчас находимся, но я впервые за последние три столетия могу наконец вздохнуть свободно. Здесь я не ощущаю давления Феникса, он выпустил меня из своих когтей. И этим я обязан тебе, кто бы ты ни был. Знай, что вампир никогда не останется в долгу, — заявил Данте и широко улыбнулся.

На некоторое время в помещении установилась мертвая тишина. Амил, вероятно, пытался собраться с мыслями.

— Ты хочешь сказать, что проклятие больше не тяготеет над тобой? — наконец озадаченно спросил он.

— Кто знает? — уклончиво ответил Данте и, откинув голову, прижался макушкой к шершавой каменной стене. — Я хочу сказать только одно: сейчас я и пальцем не пошевельну ради той сучки, которая заманила меня в ловушку.

— Я не верю тебе.

— Это твое дело. — Данте пожал плечами. — Но хотя бы скажи мне, она мертва?

Амил машинально бросил взгляд в сторону темнеющей арки, которая вела в коридор:

— Нет еще.

Данте понял, что Эбби находится где-то неподалеку. Его охватила радость, но он взял себя в руки. Нельзя расслабляться. Если он не избавится от цепей, то не сможет помочь Эбби.

Он изобразил на лице холодное удивление:

— Нет еще? Почему вы медлите? Ах да, конечно! Вы наверняка хотите принести ее в жертву Князю Тьмы.

Амил нахмурился, уловив в его голосе насмешливые нотки.

— Всему свое время, — буркнул он.

Данте усмехнулся.

— Позволь мне дать тебе один совет, мой мальчик, — сказал он. — Не откладывай в долгий ящик то, что ты собрался сделать. За стенами этого помещения бродит множество существ, готовых убить тебя и получить возможность самим принести Князю Тьмы эту жертву. Чем скорее ты возьмешься задело, тем скорее обретешь вселенскую славу.

Щеки Амила, поросшие юношеским пушком, зарделись.

— Слава достанется не мне, а мастеру, — сказал он.

— Мастеру? — Данте презрительно фыркнул. — Ты хочешь сказать, что пленил Феникса и намерен передать его в чужие руки, чтобы награда досталась не тебе, а кому-то другому? У тебя есть мозги, приятель? Впрочем, возможно, дело не в них, а в отсутствии у тебя мужского начала.

Амил побагровел и с угрозой поднял кол:

— Попридержи свой язык, жалкий вампир! Сейчас мне хочется только одного — всадить этот кол тебе в сердце!

Данте расхохотался. Он нащупал слабое место этого молокососа. Амил был амбициозен, и на эту болевую точку следовало давить.

— Не надо пугать меня, приятель, я стреляный воробей.

В белесых глазах Амила вспыхнула ярость, однако жажда славы была сильнее гнева.

— Я получу свою награду, — напыщенно сказал он.

— То есть получишь крохи со стола мастера? Сочувствую тебе.

— Заткнись!

Данте сложил руки на груди, хотя из-за сковывавших его цепей сделать это было непросто. Он ненавидел цепи. Они делали его агрессивным. Данте хотелось вонзить хоть в кого-нибудь свои клыки. Однако, подавив это желание, он мило улыбнулся.

— Ты мог бы получить все, что пожелаешь. Власть, славу, высокое положение в свите Князя Тьмы, — сказал он. — Впрочем, возможно, тебе нравится роль лакея. Я заметил, что большинство людей предпочитает быть овцами, а не волками.

Амил громко засопел:

— Я знаю, чего ты добиваешься, но твой фокус не пройдет.

Однако Данте видел, что его усилия не напрасны. Амил горел желанием получить огромную власть и стать повелителем мира.

— Послушай, мне все равно, кто убьет этого злосчастного Феникса. Главное, что я навсегда избавлюсь от него, — разглядывая свои ногти, промолвил Данте. — Я хочу только одного — выйти отсюда свободным.

Амил невесело улыбнулся:

— Ты надеешься, что Князь Тьмы откажется от удовольствия расправиться с тобой?

— А почему у него должно возникнуть это желание?

Данте чувствовал, что постепенно приближается к своей цели. Главное сейчас — не вспугнуть дичь.

— Ты стоял на защите Чаши.

Данте даже не потрудился поднять на Амила глаза. Впрочем, парень еще далеко.

— Во всем виноваты ведьмы, — сказал Данте. — Они наложили на меня заклятие, которое я не мог побороть. Я сидел на привязи, словно собака.

— Вряд ли наш Князь войдет в твое положение. Он сожрет тебя вместе с потрохами, — сказал Амил.

— И все же мои шансы остаться в живых больше, чем твои, — заявил Данте.

Амила потрясли прозвучавшие слова. Он принадлежал к разряду тех магов, которые хотят получить власть над миром, но не готовы заплатить за это высокую цену. А ведь эта власть обходится дорого.

— Ты же знаешь, что Князь Тьмы не может обойтись без свежей крови, — продолжал Данте. — Ему нужно много крови. К счастью, мою не назовешь свежей.

• Предыдущая
• 27/59
• Следующая