Только во имя любви - Росс Кэтрин - Страница 9

• Предыдущая
• 9/28
• Следующая

— Я пришлю вам условия нашего брака и контракт, чтобы вы могли ознакомиться с ними, прежде чем подписать.

Как он мог, так прикоснувшись к ней, непринужденно перевести разговор на деловые темы? Она проглотила комок. Что такое с ней происходит? Ей следовало заявить, что она тщательно проштудирует контракт на предмет любых отклонений от их договора, потому что ни на грош не верит ему, но голос изменил ей.

— Да, и еще, — добавил Антонио, — не слушайте чушь, которую может нести Том. Он всего лишь бухгалтер, главная тут — вы.

Ожидал ли он, что она поблагодарит его? Внутри у нее бушевали гнев и смятение и не было никакой благодарности. Однако ее и не требовалось — он уже шел к двери в зал.

Губы все еще покалывало, и она прижала к ним руку, словно желая стереть след его пальцев. Как могло такое легкое прикосновение так глубоко взволновать ее?

Она глубоко вздохнула и повернулась к двери в комнату, напоминая себе, что Антонио Кавелли ей не союзник — он ее враг, и он обещал позаботиться о ней, проявляя такую щедрость и помогая выпутаться, единственно потому, что это устраивало его. Необходимо было помнить об этом и не терять бдительности, потому что через неделю, как бы ни пытался он смягчить удар, ей придется выйти замуж за своего врага.

Виктория старалась не думать слишком подробно о том, что она делает, пока ее везли в лимузине. Лучше всего вообще ни о чем не думать, сказала она себе, потому что мантра, помогавшая ей в последние дни, теперь почти не работала, и ей все труднее было думать о свадьбе как о сделке.

Она не видела Антонио с того дня, когда он представил ей команду, но мало-помалу он дал ей понять, что полностью контролирует ситуацию, и это пугало ее. Вчера вечером, когда она паковала свой старый чемодан, ее почти тошнило от мрачных предчувствий. Она поймала себя на том, что вспоминает обещание, данное самой себе, когда она уходила от тети: ни за что не позволять кому-то снова ранить или использовать ее. Тогда ей было страшно, но она была полна решимости сделать будущее своего ребенка безопасным и счастливым. Когда Натан родился, эта решимость, сопровождаемая желанием любить, защищать и обеспечивать всем необходимым, усилилась. Она должна была дать ему стабильность, которой не было у нее самой. Она очень старалась — но ей не удалось. Ее жизнь снова зависела от другого человека, который пугал ее.

Виктория закрыла глаза и постаралась не думать о влиянии, которое оказывал на нее Антонио Кавелли. Их брак — всего лишь краткосрочный деловой договор, который положит начало обеспеченной жизни для нее и ее сына. Всего лишь поставив свою подпись, она выберется из финансовой ямы, станет независимой владелицей бизнеса в одной из лучших частей города, да еще с таким внушительным жилым помещением, а к ее приезду все подготовят в соответствии с ее требованиями. Через шесть недель ее ресторан откроется. Она была счастлива сообщить своим служащим, что она не только сохраняет за ними их места, но и повышает им зарплату. Они это заслужили: они стали ей родными, поддерживая ее, не требуя ее присутствия, когда Натан болел, присматривая за ним, когда ей приходилось работать допоздна.

Виктория посмотрела на мальчика, сидевшего у нее на коленях, и поцеловала его в шелковую макушку. Теперь, когда Антонио положил деньги на ее счет, все будет хорошо, твердо сказала она себе. Больше не надо будет таскать Натана из одной кроватки в другую по окончании ее смены. Правда, он никогда не жаловался и быстро снова засыпал. Ее сердце сжалось, когда она посмотрела на сына. Он был одет в новенькую белую рубашку, темно-синие брючки и такую же курточку и выглядел очаровательно. Она так любила его! Конечно, все, что пойдет ему на пользу, — правильно.

Лимузин остановился, и она выглянула в окно — они подъехали к мэрии. Виктория с трудом сглотнула. Это просто сделка, повторила она про себя, но слова не помогли. Каждый раз, когда она представляла, как будет приносить брачные обеты, а Антонио наденет кольцо ей на палец, ее сердце словно проваливалось в желудок. Необходимо было взять себя в руки.

Шофер открыл дверь, и она вышла из машины, заметив, как обернулись прохожие, очевидно ожидая увидеть традиционно сияющую невесту в белом платье. Что ж, сегодня им не повезло. В этой свадьбе не было ничего традиционного, Виктория даже не купила платье. С какой стати, если Антонио все равно? К тому же ей не нравилось тратить деньги на одежду. Она решила, что его деньги будет тратить либо на дело, либо на Натана. Поэтому сегодня на ней был темно-синий костюм и белая блузка — так она иногда ходила на работу, и это вполне подходило к случаю, ведь Антонио не раз подчеркивал, что у них исключительно деловые отношения.

Крепко держа Натана, она поблагодарила шофера и вошла в здание, миновав только что поженившуюся пару и их друзей, готовых наполнить воздух конфетти. Их счастливый смех эхом отдавался в коридоре, по которому шла Виктория. Она никому не сказала о свадьбе, предоставив друзьям и коллегам строить собственные предположения, зачем она уезжает на несколько недель. Большинство подумало, что они с Натаном взяли давно заслуженный отпуск, а Эмма продвинулась чуть дальше, решив, что у нее наконец появился мужчина.

— Ты заслужила немного счастья, — серьезно сказала она, провожая Викторию. — Ты слишком много работаешь. Наслаждайся безумной страстью с этим парнем, кем бы он ни был.

Виктория не представляла, почему Эмма так решила, но чем яростнее она отпиралась, тем увереннее становилась Эмма. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала правду? Наверняка не поверила бы.

Повернув за угол, она увидела Антонио, разговаривавшего с какими-то людьми. Сейчас она сама с трудом верила в происходящее. Он не сразу заметил ее, и она смогла разглядеть его: темный костюм с иголочки, подчеркивающий достоинства фигуры, ослепительно-белая рубашка… Вдруг он обернулся, их взгляды встретились, и ее сердце бешено заколотилось. Нет, Эмма ни за что не поверила бы, что этот восхитительный итальянец сделал ей предложение. На него смотрели все женщины, которые точно пришли бы в ужас, увидев его невзрачную невесту.

Она вздернула подбородок, когда он окинул ее взглядом. Ей не было дела до чужих мнений, однако каждый шаг давался ей с трудом, и очень хотелось сбежать, пока все не зашло слишком далеко. Антонио улыбнулся:

— Вы пунктуальны, Виктория. Нам надо подписать кое-какие бумаги, прежде чем двигаться дальше.

Деловой тон помог ей собраться. Она позволила провести себя в маленькую комнатку, где стояли только стулья и стол. Антонио представил ее двум адвокатам, один из которых был нанят для нее и изучил контракты насчет ущемлений ее прав. Другой был итальянец, эти контракты составивший.

Пока она пожимала адвокатам руки, Антонио разглядывал ее. Костюм был деловой, но бесформенный — для молодой женщины она была удивительно неизобретательна в одежде, словно боялась открыть слишком много тела. Однако он женится на ней не из-за внешности, напомнил он себе, отодвигая для нее стул.

— Вы прочли добрачный контракт, который я прислал вам вчера?

Виктория молча кивнула. Она просмотрела его на всякий случай, но там были только те условия, которые он уже оговорил.

— Вас все устраивает?

Виктория чуть помедлила с ответом.

— Я больше ничего от вас не требую, если вы об этом.

Честность и беззащитность в ее голосе заставили его посмотреть на нее, прищурившись. Один из адвокатов заговорил с ним по-итальянски, он отвел взгляд и посмотрел на часы. Роберто был прав, надо было торопиться: самолет будет готов через полчаса. Ей не на что жаловаться, она заключает выгодную сделку, сказал он себе. Он был более чем щедр, устанавливая условия.

— Хорошо, давайте подпишем контракты и двинемся дальше.

Кто-то сунул ей ручку и пододвинул бумаги. Виктория надеялась, что ее руки не будут дрожать слишком сильно. Дышать было трудно.

Антонио смотрел, как она пытается усадить сына поудобнее, придвигая к себе бумаги.

• Предыдущая
• 9/28
• Следующая