Око Каина - Бовен Патрик - Страница 3

• Предыдущая
• 3/80
• Следующая

— Прекрасный трюк, Хейзел. Я вам уже почти поверил.

Она подошла к нему. Ее лицо было непроницаемым.

Он невольно сделал шаг назад.

Она выхватила бутылку у него из рук, швырнула ее в мусорную корзину, потом снова вернулась к кровати и села. Поправила юбку и скрестила руки на груди.

— Послушайте, — сказала она, — ваши выходки ничем мне не грозят. Именно из-за них я вас и выбрала.

Он почувствовал, как в ее тоне промелькнули едва уловимые суровые нотки.

— Но я хочу, чтобы вы четко усвоили: никаких конфликтов с журналистами! Телевидение, пресса — это мои владения. Если вам так уж не терпится затеять ссору, на то есть ваши собратья по игре. Можете хоть поубивать друг друга. В вашем распоряжении целая неделя.

Томас подошел к окну и остановился рядом с ним. Уже наступил вечер. Окно выходило на северо-восток, и из него открывался вид на парк Хоуп-стрит с его металлическими скульптурами в оранжевых арках. Дальше поблескивали огни Уолт-Дисней-Сентрал-Холл, вид которого всегда наводил его на мысль об огромных скрученных листах алюминия.

Какое-то время он бездумно созерцал панораму города, пересеченную яркими линиями уличных огней и тянувшуюся до самого подножия темной череды гор.

Он мог бы сейчас быть совсем в другом месте. Ехать в облаке пыли на джипе по ухабистой дороге на Н’Гуими. Мог бы, бросив одежду на плоской скале, погрузиться в озеро Чад. Огромные африканские звезды сияли бы у него над головой, а ветер проводил бы прохладными пальцами по его волосам… Он почувствовал, как его сердце забилось сильнее.

— Значит, вот чего вы ждете? — тихо спросил он.

— Простите?

— Чтобы кандидаты поубивали друг друга?

— Ну, я на этом не настаиваю.

Томас обернулся.

— Так что? Вы пришли убедиться, что несчастный негритосик больше не будет хулиганить на вашем телешоу?

Хейзел ничего не ответила, очевидно желая посмотреть, далеко ли он зайдет в своих провокациях.

— «Око Каина», — продолжал Томас. — Прямо-таки библейское название… Вам не кажется, что это отдает манией величия?

— Религиозная тематика — один из элементов этого шоу.

— И, полагаю, вы все предусмотрели. Публика должна с нетерпением ждать, пока раскроется тайна каждого кандидата. Подстерегать тот момент, когда мы сломаемся под бременем наших прошлых ошибок. Точнее, грехов, если я правильно помню, что написано в рекламном буклете…

Хейзел, поджав губы, молча наблюдала за ним. Он принял нарочито расслабленную позу.

— Может, вам нужно, чтобы я плакал горючими слезами? — продолжал он. — Или катался по полу? Ваши сценаристы наверняка так и задумывали…

— Вот именно!

Эта резкая фраза хлестнула Томаса как пощечина.

— А вы что думали? — продолжала Хейзел. — Что я позвала вас участвовать в конкурсе певцов из варьете? Что вы будете прыгать перед камерами в окружении старлеток на каком-нибудь экзотическом острове? «Око Каина» — это исключительное шоу, не похожее ни на какое другое! — Она снова машинально поправила костюм. — Десять кандидатов. Десять обычных людей, всех возрастов, из всех слоев общества. Таких же, как вы или я. За одним лишь исключением: у каждого есть какая-то тайна в прошлом. Нечто, чего он стыдится и не хочет, чтобы другие об этом узнали. Соберите этих людей, перемешайте их, посмотрите, как они справляются с теми или иными ситуациями… — Хейзел остановилась и пристально взглянула на него. — Да, у каждого из кандидатов есть тайна, но она есть у любого из нас. У вашего соседа, у вашей жены. Каждый божий день мы вынуждены жить с грузом своих прошлых ошибок. И когда их вытаскивают на свет, нам некуда скрыться от чужих взглядов… Вот этои есть «Око Каина»! Откройте свою тайну. Распахните свою душу. Одолейте вашего демона и расскажите нам свою историю! Вот чего я жду! — Она широко раскинула руки. — То, чего я хочу, — это не телереальность. Это реальность, как она есть!

Томас взял куртку; вытащил из кармана пачку табака и начал обшаривать внутренние карманы в поисках спичек.

— Если не считать, что телевидение ею управляет, — сказал он. — Только «Око Каина» знает все о нашем прошлом. Ни зрителям, ни другим кандидатам ни о чем не известно.

— В том-то и интерес.

Карманы куртки оказались пусты. Он принялся рыться в карманах джинсов.

— Я не вижу в этом никакой подлинности. О какой реальности вы говорите? О своей собственной? Вы настолько убеждены, что я ни о чем не проговорюсь журналистам?

— Я как раз на это надеюсь.

Он прервал поиски и уставил на ведущую указательный палец.

— И вы правы. Потому что мне, черт возьми, есть что им рассказать!

Хейзел по-прежнему оставалась невозмутимой. Это его раздражало. Хотелось вывести ее из себя.

— Дайте прикурить, — сказал он.

— Это этаж для некурящих.

— У вас есть зажигалка?

— Я одолжу ее вам, но только не здесь.

— Плевал я на ваши штучки! И на ваше шоу! Зачем вы ко мне заявились? Перепихнуться захотелось?

— Вы пьяны.

— И что? Кажется, это здесь не возбраняется.

— Вы также подписали контракт.

Он стиснул зубы. Головная боль вновь дала о себе знать.

— Там не говорилось о том, что я должен бросить курить, пить и хамить. Если вы только сейчас об этом вспомнили, то уже поздно.

Она отошла на несколько шагов, потом снова приблизилась.

— Послушайте, Линкольн, я пришла ради одной-единственной вещи: убедиться, что вы будете на назначенной встрече. У меня в кабинете, через двадцать минут. Как вы знаете, я должна познакомить вас с Питером. Этот ребенок очень… необычный. — Она немного поколебалась, прежде чем произнести последнее слово. — Самый юный из кандидатов нашего шоу. Вы будете за него отвечать.

— Почему именно я?

— Раньше вы занимались трудными детьми.

— Я оставил практику.

— Вам придется к ней вернуться.

— А если я откажусь?

Хейзел нетерпеливо прищелкнула языком.

— Кажется, вы все еще не поняли: вы ужесогласились. И вы не только вовремя придете на эту встречу, но будете милы и любезны.

— Впутывать в это мальчишку — такая идея могла появиться только в очень расстроенном мозгу! Но, я так понимаю, не мне вас учить?

— В том, что касается моей работы, — безусловно, нет. Вы, как и все остальные кандидаты, получили двадцать тысяч долларов. За то, чтобы пожить в номере люкс, побыть иногда детским воспитателем и похныкать в свое удовольствие, — это весьма неплохая оплата, мне кажется.

Произнеся эти слова, Хейзел на мгновение задумалась — правильно ли она сделала, что выбрала его? Что, если на сей раз инстинкт ее подвел? Мысленно она поморщилась: так или иначе, было уже поздно переигрывать. Итак, нужно переходить к наиболее щекотливому моменту.

— И последнее, — снова заговорила она. — Предполагалось, что члены группы изначально не знакомы друг с другом. Однако для одной из пяти кандидатур мы сделали исключение.

Томас продолжал искать зажигалку. Теперь он принялся выдвигать ящики комода один за другим.

— Вот как? Сюрприз в последнюю минуту, — бросил он через плечо. — Ну и о ком идет речь?

Хейзел поглубже вздохнула и произнесла:

— О мисс Карен Уэлш.

— Что?

Он резко обернулся. Глаза его превратились в две узкие щелочки.

— Вы посмели это сделать? Пригласить ее одновременно со мнойв свою гребаную передачу? Да это…

— Я хочу, чтобы вы знали об этом заранее, — перебила Хейзел. — Да, ее тоже выбрали. Мы подумали, что столкновение с ней пойдет вам на пользу.

Томас стиснул и разжал кулаки. Казалось, ему не хватает воздуха.

— Вам нужно научиться противостоять реальности, — продолжала Хейзел — «Око Каина» для того и существует. Для вас, как и для остальных кандидатов, настанет момент, когда люди узнают вашу тайну. Узнают, что привело вас в Нигер. И за что вы были осуждены, доктор Линкольн.

Он положил руки на плечи ведущей.

— Не называйте меня так, я вам запрещаю! Я больше не врач! И никогда снова им не стану! Вы… вы специально все это подстроили!

• Предыдущая
• 3/80
• Следующая