Братство порога - Корнилов Антон - Страница 58

• Предыдущая
• 58/77
• Следующая

— Добрый сэр Оттар… — снова всхлипнул Мон. — Да ведь опасно же это… Жизни лишат меня, а то до этого еще на дыбе повисеть придется.

— Когда стража узнает, что ты узнику мяса с лепешками приволок да убежать ему обещал помочь, ты точно дыбу получишь. А если будешь делать все, что я говорю, у тебя еще есть шанс спастись.

— Пощадите меня, добрый сэр!

— Хватит скулить! Давно бы уже все провернул. Проваливай отсюда да возвращайся с тем, о чем я тебе говорил. И завтра я жду тебя вместо жирного пьяницы Пала. Понял?

— По… По… Понял…

В камере снова стало темно. Оттар откинулся к стене, лязгнув цепью, и дотянулся ладонью до лба, чтобы вытереть пот.

— Помоги мне, великий Громобой, — прошептал он. — Помоги мне выбраться отсюда. Не дай сгинуть во мраке, иссохнув с голоду. Или умереть трусливой смертью на эшафоте. Не оставь верного слугу твоего, великий Громобой…

Жители Утурку, Королевства Ледяных Островов, не знали молитв. С богами, главным из которых являлся покровитель воинского ремесла Андар Громобой, разговаривали жрецы храмов Андара. Сами воины обращались к Громобою только в исключительных случаях. Не тогда, когда речь шла о жизни и смерти, совсем нет. А тогда, когда впереди маячила жуткая перспектива умереть позорно, не забрав с собой ни одного врага. Ибо воины, погибшие в бою, после смерти присоединялись к воинству Андара. А умершие какой-нибудь другой смертью Громобоя не интересовали вовсе.

Закончив разговор с богом, Оттар почувствовал, что на душе стало легче. Зазвенев цепями, он поднял с пола ломоть мяса, а затем лепешку. И принялся жадно есть, откусывая громадные куски то от одного, то от другого.

«Мог бы и пива кувшинчик притаранить», — мелькнуло в голове у повеселевшего северянина.

Хотя Константин запретил Гархаллоксу объявлять траур по убитому Ганелону, пир в честь избавления от зубанов было решено устроить без музыкантов. Это предложил Гархаллокс при молчаливом согласии генерала Гаера, прочих генералов и министров. Первый министр Гавэн предложение это поддержал только тогда, когда стало ясно, что Константин не будет возражать.

Как-то сразу так получилось, что после событий на Площади Плах Константин мгновенно вышел на первый план, дав понять всем, что Гархаллокс и Гаер, которых считали раньше верхушкой заговора, всего лишь его подручные, чья задача была расчистить путь истинному повелителю.

Дарбионский королевский дворец почувствовал: новая власть взошла непоколебимой твердыней, и нет сейчас такой силы, которая могла хотя бы попытаться что-то изменить. Генерал Гаер был одним из четырех генералов, кому подчинялись королевские гвардейцы, и слово Гаера считалось решающим для большинства воинов. Гархаллокс повелевал магами, так как являлся архимагом Сферы Жизни — самой могущественной из Сфер. Вот, пожалуй, архимаги Сфер Бури, Огня и Смерти — единственные во всем Дарбионе, кто мог бы как-то повлиять на ход событий. Но архимаги этих трех Сфер вскорости после осуществления переворота, ошарашенные известием о гибели Ганелона, поодиночке были взяты под стражу лично Гархаллоксом и низложены. Их места заняли маги их же Сфер, о которых ну никак нельзя было подумать, что они рвутся к власти. Да они и не рвались — поняли наиболее прозорливые из придворных. Они представляли собой исполнительных служак, лишенных амбиций. Бывшие архимаги, впрочем, никаким гонениям не подверглись — с них просто сняли большую часть прежних привилегий, оставив при дворе. Тем самым дав понять: причина того, что им пришлось оставить высокие места, — только стремление новой власти полностью контролировать магические Сферы.

Надо сказать, что Королевский Орден Магов воспринял переворот совершенно иначе, нежели министры и придворные рангами пониже. По-другому и быть не могло. Константин был ближе им, чем кому бы то ни было. Видевшие дальше и понимавшие больше обыкновенных людей маги традиционно мирились с тем, что власть принадлежит не им, только потому, что не различали в самом принципе власти человека над человеком ничего для себя притягательного. Маги всегда и везде были особыми. И маги же первыми поняли: восшествие на трон величайшего из людских королевств не есть самоцель Константина. Это всего лишь ступень лестницы, ведущей неизмеримо выше привычных представлений о жизни обыкновенных людей…

Константин не стал занимать покои Ганелона. Он изъявил желание поселиться в башне архимага Сферы Жизни, лишь перейдя из подземелья на верхние уровни. Но за пиршественным столом великий маг уселся на королевском троне. По правую руку от него поместился Гархаллокс, по левую — Гавэн и генерал Гаер. А министрам пришлось подвинуться дальше от трона, чем обычно, уступив место новым архимагам Сфер и их ближайшему окружению. Такую перестановку отметили все, но никто не осмелился на этот счет высказаться. Во дворце устанавливался новый порядок.

Поначалу пир протекал вяло. Из-за отсутствия музыкального фона каждому казалось, что голос его звучит неприлично громко, и очень часто заговоривший обрывал свою речь, бросив испуганный взгляд на Константина, неудобно ссутулившегося на троне. Но скоро вино сделало свое дело — не произносившего ни слова великого мага приноровились не замечать. Потому что почувствовали: он сам безмолвно разрешил им это…

— Посмотри на них, — не наклоняя головы к сидящему ниже его Гархаллоксу, негромко проговорил Константин. — Они пьют и едят как ни в чем не бывало…

— Они напуганы, — чуть помедлил с ответом архимаг, — это просто вино немного расправило их души. То, что ты устроил на Площади Плах… ты просто подавил их демонстрацией своей силы. Ничего подобного они никогда не видели.

Константин усмехнулся:

— Сейчас-то хоть ты не клянешь меня за этот маленький балаган?

— На Площади погибли люди: около двух десятков человек, — сказал Гархаллокс— Еще больше покалечено.

— Разве это слишком большая цена за то, чтобы двор признал меня?

Они говорили негромко. За общим шумом их никому не было слышно.

— Двор не признал тебя, — возразил архимаг. — Двор тебя боится. Как и весь Дарбион. Они опасаются даже поднять кубок в твою честь. Они еще не представляют, как себя вести.

— Одно и то же мы называем разными словами, — пожал плечами Константин. — А суть от этого не меняется. Я добился, чего хотел, менее чем за сутки.

Как ни крути, а Константин был прав. Ничего Гархаллокс возразить ему не мог.

— Просто… — архимаг покрутил в пальцах клочок бороды, — слишком много людей погибает, если идти кратчайшим путем.

— Не начинай опять… — поморщился Константин. — Кстати, почему на пиру не присутствует принцесса Лития?

— Принцессе нездоровится, — ответил Гархаллокс.

— Неужели среди твоих… среди наших магов не найдется ни одного, кто мог бы исцелить ее недуг? Или причина не в телесном недомогании?

— Да, — сказал архимаг. — Представляешь, каково ей? Она еще не пережила смерть своего отца, которая произошла практически на ее глазах.

— Все же мне хотелось бы познакомиться с ней.

— Я прошу тебя, Константин, погоди хотя бы несколько дней.

Гархаллокс отпил немного вина из кубка и поставил его рядом с блюдом, на котором остывала фаршированная перепелками индюшка. Архимаг едва притронулся к еде — после посещения Площади Плах аппетита у него не было. А Константин ни разу даже не глянул на стол перед собой. Перед тем как сесть за пиршественный стол, он выпил свой отвар из собственного особого кубка, выточенного, как знал Гархаллокс, из рога какого-то чудовища, обитающего в Темном Мире, — последнее время это было единственное, что он употреблял в пищу. Константин «питался» в строго определенное время и точно отмеренными порциями.

— Я должен соблюсти приличия, — высказался Константин. — В конце концов, если ее высочество не желает выйти к гостям, я и сам могу нанести ей визит вежливости. Поверь мне, старый друг, кроме краткого разговора, я ничего не желаю. Завтра, как ты знаешь, я должен покинуть Дарбион, а когда вернусь, начнутся заботы, а потом… их станет еще больше.

• Предыдущая
• 58/77
• Следующая