Братство порога - Корнилов Антон - Страница 20
- Предыдущая
- 20/77
- Следующая
Последняя фраза, возникшая в монаршей голове, вполне могла быть жизненным девизом его величества Ганелона Милостивого.
Его величество пошевелился на троне и с ухмылкой глянул на первого министра Гавэна, только что вошедшего в тронный зал с обязательным ежеутренним докладом и теперь смиренно стоящего у первой из пяти ступеней, ведущих к трону, — в ожидании, когда ему позволено будет говорить.
«Ах, старый лис, — расслабленно подумал Ганелон, запустив пятерню в пышную бороду, — тебе-то грядущая свадьба несет наибольшую выгоду. Денно и нощно должен богов благодарить за то, что даровали тебе такого племянника — будущего зятя короля!»
Ганелон подмигнул почтительно склоненной лысине своего первого министра (это игривое действо было в немалой степени продиктовано солидным кубком крепкого сливового вина, выпитым за завтраком) и проговорил:
— С чем пожаловал, Гавэн?
Министр немедленно распрямился. Долговязый и лысый, с начисто выбритым лицом, он был очень похож на ящерицу-переростка, зачем-то поставленную на задние лапы и обряженную в богатые одежды. Только вот глаза его были не по-ящериному юрки и умны — истинно лисьи глаза.
— Прошу простить меня за дурные вести, — быстро заговорил Гавэн, — но говорить правду, какой бы горькой она ни была, — мой святой долг.
Ганелон подергал себя за бороду и усмехнулся. Нечто подобное Гавэн говорил ему каждое утро на протяжении многих-многих лет. Вести, объявленные как дурные, на поверку оказывались совершенно пустячными, не требующими даже высокого королевского вмешательства. Посредством такого словесного пируэта первый министр выказывал собственную исключительную обеспокоенность делами государства, даже маловажными и не стоящими особого внимания.
— Валяй, — милостиво разрешил Милостивый.
— Во-первых, осмелюсь снова напомнить вашему величеству о тварях, именуемых в простонародье зубанами, размножившихся в королевстве до степени угрожающей, — начал Гавэн. — И еще вынужден сообщить, что эти… зубаны беспокоят народ не только в одном Гаэлоне. Как мне стало известно, они появились сразу в нескольких государствах, соседних с ним.
Сливовое вино, бродившее в крови монарха, снова заставило того ухмыльнуться:
— Опять эти летающие крысы! Если так дальше пойдет, ты скоро будешь докладывать мне об увеличении количества блох на задницах городских шавок, — высказался он.
Гавэн с готовностью хохотнул, отдавая должное искрометности королевского юмора, но быстро посерьезнел снова.
— Боюсь, с зубанами дело обстоит не так уж просто, как вашему величеству изволит казаться, — сказал он. — В городах этих тварей с утра до ночи отстреливают стражники и простые горожане — и тем не менее сообщения об украденных тварями младенцах и детях… более старшего возраста появляются все чаще. Несколько подгулявших и просто немощных горожан, имевших неосторожность показаться в пустынных местах в одиночку, загрызены насмерть…
— Туда им и дорога, — со свойственным ему добродушием отозвался король. — Пореже надо пьянствовать и болеть.
Первому министру пришлось снова посмеяться.
— На рынках от зубанов просто спасу нет, — продолжал он, стерев с лица улыбку. — Торговцы промежду собой разговоры разные разговаривают. И простые горожане тоже… И это еще не все: в деревнях, селах, на фермах и хуторах зубаны представляют собой настоящее бедствие. Помимо того, что зубаны сами опустошают пашни, огороды и сады, скотину домашнюю портят, они еще и истребили всех птиц, которые поедали вредных насекомых… Крестьяне волнуются, ваше величество, — выделил голосом последнюю фразу Гавэн, — говорят, боги прогневались за грехи и отняли урожай… Великий голод, говорят, наступит скоро.
— Ну, пусть не грешат, — рассудил Ганелон.
— И среди знати неспокойно, — перешел на шепот первый министр и развернул длинный свиток, — вот список тех, кто у вашего величества помощи просит, чтобы защитить родовые земли от полнейшего разорения. Извольте ознакомиться: барон Андорзский, граф…
Ганелону хватило терпения выслушать только десяток имен. Потом он махнул рукой.
— Значит, так, — подытожил он. — Смутьянов отлавливать и безо всякой жалости четвертовать. Просителям от казны выслать по сотне золотых гаэлонов. Все.
— А с тварями как быть, ваше величество? — внимательно выслушав, поторопился спросить Гавэн.
— Отстреливать, — пожал плечами король и выпрямился на троне. Кажется, благодушное настроение его постепенно испарялось. — Что, у нас мало воинов? Вымести все казармы и… пожалуй, объявить по окрестностям плату за каждую зубастую голову. Копья, пики, луки и арбалеты отпускать всем желающим из дворцового арсенала по низкой цене. Все! Чтоб я больше об этих зубанах не слышал! Ты начал из ума выживать, министр? Из-за какой-то дряни поднимаешь панику!
— Осмелюсь заметить, ваше величество, — втянул в плечи лысую голову Гавэн, — что я на вашем месте не стал бы давать простолюдинам хорошего оружия, у некоторых из них и так его предостаточно. Вы же знаете, когда чернь перепугана, она теряет разум. Может пролиться кровь. И, боюсь, уже совсем не тварей. Может случиться резня, ваше величество. А как народ друг друга кромсать начнет понемногу, там и до смуты недалеко.
Ганелон фыркнул и презрительно скривил губы:
— Ты пьян с утра или городишь чушь, министр! Если положение так серьезно, я бы услышал об этом раньше! — Он наклонился к Гавэну. — Или ты врал мне последние дни, говоря о том, что в королевстве все спокойно?
— Я никогда не посмел бы даже в мыслях обмануть ваше величество! — Голос первого министра сорвался на фальцет. — Вся моя жизнь, ваше величество, посвящена смиренному служению вам и вашим землям!
— Тогда чего ж ты меня пугаешь?
— В Дарбионе все-таки потише, — продолжал Гавэн, — но окрестности последнее время прямо бурлят. Я и сам узнал об этом совсем недавно, ваше величество. Там зубанов по какой-то причине много больше. Мне доносили, что люди без особой надобности из дома не решаются выходить. И простым отстрелом теперь не обойтись. Люди убивают одну тварь, а через минуту на ее труп слетается десяток… Без магии тут не справиться.
— Что говорят в Ордене Королевских Магов?
— Что зубаны — создания злоумышленной магии. Продукт мощного заклятия. И потому избавиться от них крайне сложно. Необходимо найти того… или тех, кто это заклятие наложил на наши земли.
— Архимага Гархаллокса ко мне, — выговорил сквозь зубы Ганелон. — Постой! Не сию минуту! Что еще у тебя?
— Прибыл второго дня посол из Марборна…
— Второго дня? — изумился Ганелон. — Почему я до сих пор не извещен? Почему не созван торжественный прием? Что с тобой, Гавэн?
— Посол прибыл инкогнито, — сообщил первый министр и знаком попросил разрешения приблизиться.
Ему было позволено взойти на третью ступень.
— Дело немного щекотливое… — начал Гавэн. — Вовсе не требующее огласки.
— Ну-ну? — заинтересовался Ганелон.
Быстрой и тихой скороговоркой первый министр поведал суть дела. Когда по землям людей разнеслась весть о том, что Ганелон Милостивый позволил себе призвать рыцарей Порога в Дарбион для охраны своей дочери, каждый из соседствующих повелителей, вслух возмутившись (не очень, впрочем, громко), мысленно позавидовал. Действительно: с одной стороны, ослаблять Крепости, стоящие на защите всехлюдей, ради удовлетворения гордыни — неслыханная наглость, а с другой стороны… почему это Ганелону можно, а другим нельзя?
Твари из-за Порогов одинаково страшны для жителей всех королевств. Именно поэтому в незапамятные времена древние короли человеческих государств заключили Великий Договор, по которому условились своих рыцарей — лучших из лучших — ежегодно отправлять в Крепости. А вместе с ними — провизию и золото на их содержание. И никакие войны и конфликты не могут сподвигнуть правителей королевств нарушить этот Договор, ибо ужас перед Тварями не идет ни в какое сравнение со страхом, который могут внушить существа этого, привычного для всех, мира. Велико и обширно королевство Гаэлон, больше всех королевств, когда-либо созданных людьми. Оно так или иначе граничит со всеми тремя Порогами, и рыцари из соседствующих государств со своими обозами стекаются в Гаэлон, чтобы король Гаэлона его величество Ганелон мог распределить их по Крепостям. По традиции, века и века назад накрепко сложившейся, все распоряжения относительно Крепостей Порога принимал правитель Гаэлона… Пусть поговаривают, что Ганелон проводит распределение, не забывая о пользе для собственных владений, пусть шепчут: Гаэлон грабительски богатеет за счет других королевств… Правда в том, что никто не завидует его величеству Ганелону. Ибо, если поблизости от тебя находятся трещины мира, то трещина в твоем сердце не зарубцуется никогда, твоя душа никогда не узнает абсолютного покоя. Но все же… Все короли соблюдают Договор, все королевства содержат Пороги — так почему же позволить себе заполучить во дворец охрану из сильнейших в мире воинов может только Ганелон Милостивый?
- Предыдущая
- 20/77
- Следующая
