Меч тамплиеров - Кристофер Пол - Страница 4

• Предыдущая
• 4/63
• Следующая

Закончив академию Вест-Пойнта, Холлидей прямиком направился в Индокитай, а когда весной тысяча девятьсот семьдесят пятого года отец умер от цирроза печени, двадцатичетырехлетний капитан 75-го рейнджерского полка помогал загружать беженцами последние вертолеты в Сайгоне, оставленном американскими войсками.

Джон проработал до десяти вечера. Потом заварил чашку чая и, вернувшись за клавиатуру, отредактировал написанный текст. Наконец он удовлетворенно потянулся, выключил питание компьютера и откинулся на спинку кресла.

Теперь можно немного почитать последнюю книгу Бернарда Корнуэлла и на боковую…

Зазвонил телефон. Резко, настойчиво.

Холлидей почувствовал холодок плохого предчувствия. К горлу подступил комок.

Никто не звонит с хорошими новостями в двенадцатом часу.

Телефон продолжал трезвонить.

Что ж, чему быть, того не миновать. Подполковник поднял трубку.

— Слушаю.

— Док? Это Пэгги! Дедушка Генри в больнице Брукс-Мемориал в Дюнкерке. Поторопитесь, пожалуйста. Кажется, он умирает.

Холлидей нахмурился. До Фредонии триста пятьдесят миль. Семь часов, если по прямой. Раньше чем к рассвету не поспеть.

— Я выезжаю немедленно!

— Поторопитесь, Док. — В голосе Пэгги слышалось с трудом сдерживаемое рыдание. — Вы очень нужны здесь.

— Вы племянник покойного мистера Грейнджера?

— Да, — кивнул Холлидей. — Он был старшим братом моей матери.

— А вам он приходился дедушкой? — Адвокат повернулся к Пэгги Блэксток, привлекательной брюнетке, сидящей рядом с подполковником за роскошным полированным столом.

— Совершенно верно. Со стороны матери.

— Таким образом, подполковник Холлидей — фактически ваш троюродный брат, а не дядя.

Адвокат говорил сдержанно, но поглядывал подозрительно, словно предполагал нечто не вполне пристойное в их отношениях. Симпатичная тридцати с «хвостиком» лет якобы племянница с плутоватым то ли дядей, то ли еще кем-то, который вполне годился ей в отцы. Законник выглядел типичным провинциальным ханжой, эдакая чернильная душонка. Еще несколько лет, и будет выдвигаться в мэры городка. Таких людей Холлидей ненавидел всю жизнь, сколько себя помнил.

— Вполне возможно. — Девушка пожала плечами. — Я всегда называла его дядей Джоном или просто Доком. Это имеет значение?

— Да никакого, — легко согласился адвокат. — К сожалению, информация о мистере Грейнджере, собранная моим отцом, весьма ограниченна. И я попросту хотел прояснить некоторые подробности.

Худое лицо стряпчего смотрелось нелепо в сравнении с телом, полноту которого не мог замаскировать даже костюм в полоску. Волосы он зачесывал назад, обильно смазывая каким-то гелем, наподобие бриолина, а щеки и подбородок, выбритые, очевидно, утром, уже покрыла сизая тень. На стене в рамочке висел диплом доктора юриспруденции, выданный Йельским университетом. Адвокат представлял фирму «Бродбент, Бродбент, Хаммерсмит и Хоу», занимавшуюся делами дяди Генри. Точнее, был Бродбентом-младшим, как сам и объяснил. Поскольку отец вынужден был оставить практику из-за обострившейся болезни Альцгеймера, сын заменил его в конторе. Правда, относился к работе скорее как к отбыванию священной обязанности.

— Если допрос окончен, не могли бы мы перейти к более насущным проблемам? — холодно заметил Холлидей.

— Да, конечно… — Бродбент слегка смутился, откашлялся и наманикюренным ногтем открыл лежащую на столе папку. — Состояние мистера Грейнджера достаточно велико для университетского профессора.

Подполковнику очень хотелось посоветовать маленькому сальному адвокатишке засунуть свое мнение о достатке дяди Генри куда подальше, но он сдержался. Лишь бы поскорее все закончилось.

— Продолжайте, пожалуйста.

— Да, конечно… Пенсионный фонд составляет что-то немногим больше трех четвертей миллиона долларов. Различные вклады и акции дают примерно столько же. И страховой полис, полностью оплаченный, на полмиллиона долларов. Не считая недвижимости — особняк на улице Харт-стрит и прилегающая земля.

Холлидей прекрасно помнил этот дом. Массивное, приземистое здание с фронтоном в стиле королевы Анны, стоящее в тупиковом переулке недалеко от центра города. Дом дяди Генри окружал старый, запущенный сад, а задний двор выходил прямиком к Канадскому ручью, где Джон мальчишкой учился ловить форель на муху.

Бродбент вновь откашлялся.

— Согласно последней воле покойного, все его наследство делится поровну между вами, мистер Холлидей, и вами, мисс Блэксток.

— Кто душеприказчик? — спросил подполковник, вознося в сердце короткую, но горячую молитву, чтобы им не оказался адвокат.

— Вы и мисс Блэксток, — чопорно ответил Бродбент. — В равной мере. С равными правами.

Он ухмыльнулся.

— Вот и хорошо, — прищурился Холлидей. — Значит, в ваших услугах мы больше не нуждаемся. У вас есть ключи от дома?

— Да, но…

— Отдайте их, пожалуйста.

— Но…

Бродбент растерянно посмотрел на Пэгги, будто бы искал поддержки. Но она только очаровательно улыбнулась.

— Ключи, — повторил Холлидей.

Стряпчий открыл ящик стола, порылся в нем и выудил тяжелую связку ключей с бумажной этикеткой. Он звякнул ключами перед подполковником и откинулся на спинку кресла.

Холлидей подхватил связку и встал.

— Если нужно подписать какие-то бумаги, пришлите их на Харт-стрит. Мы там остановимся ненадолго.

— Это ваше общее решение? — Бродбент официальным тоном обратился к Пэгги.

Она поднялась, взяла подполковника под руку, прижалась щекой к его плечу и, хлопая ресницами, томно протянула:

— Все, что говорит вам Док, согласовано со мной и мною одобрено.

На полпути к двери их остановил голос адвоката:

— Подполковник Холлидей…

— Да? — обернулся Джон.

— В записках отца упомянут некий предмет, которым, возможно, владел ваш дядюшка. Экспонат из его коллекции.

— Мой дядя был разносторонним человеком. И у него обширная коллекция. Что именно вас интересует?

— Этот предмет… — Бродбент поморщился. — Этот предмет имеет большое значение для моего отца. — Вы знаете, они были знакомы. Давно. С самого начала войны. Служили в одной части.

— Правда? Я этого не знал.

— Но это так.

— И что же это за предмет? — нахмурился Холлидей. — И почему он имеет такое значение?

— Они нашли его вместе, — пояснил адвокат. — В Баварии. Это в Германии.

— Я знаю, где расположена Бавария, мистер Бродбент.

— Они нашли его в Оберзальцберге. В Берхтесгадене.

— В самом деле? — удивился подполковник.

В Берхтесгадене располагалась загородная резиденция Адольфа Гитлера. Дядя Генри никогда не упоминал, что побывал там. По крайней мере, при Холлидее. Если он не ошибался, Берхтесгаден захватила третья пехотная дивизия.

— Что это за предмет, который вместе нашли ваш отец и мой дядя Генри?

— Меч, подполковник Холлидей. Меч.

— Меч?

— Понятия не имею, — пожал плечами Бродбент. — Я только знаю, что для моего отца этот меч очень важен.

— Важен или ценен?

— Важен.

— Хорошо. Когда я найду его, тотчас же поставлю вас в известность.

— Я буду счастлив купить его за ту сумму, которую вы назначите, подполковник.

— Вряд ли я буду счастлив продать его вам, — жестко ответил Холлидей, покидая контору.

Они вышли на улицу. Летнее солнце светило с почти безоблачного неба.

— Сурово вы с ним! — рассмеялась Пэгги. Впервые со дня похорон дяди Генри.

Холлидей накрыл ее ладонь своей. Мисс Блэксток работала фотожурналисткой, моталась вокруг земного шара и даже удостоилась премии Пулитцера. Последний раз они виделись больше года тому назад, и подполковник искренне жалел, что нынешняя встреча совершилась не по самому радостному поводу.

— Он это заслужил.

— А к чему все эти разговоры о мече? — озадаченно спросила Пэгги.

— Понятия не имею. Зато я точно знаю, что дядя Генри никогда не служил в третьей пехотной дивизии — а ведь именно эти парни брали Берхтесгаден в сорок пятом.

• Предыдущая
• 4/63
• Следующая