Зов смерти - Дертинг Кимберли - Страница 12

• Предыдущая
• 12/50
• Следующая

Он низко опустил голову и начал проталкиваться сквозь толпу обратно. Его взгляд метался из стороны в сторону за темными стеклами очков — он стремился вобрать в себя это зрелище, запечатлеть его в памяти, чтобы потом, наедине с собой, снова и снова вспоминать. Каждый момент, каждую мелочь.

Сегодня хороший день.

Он доволен зрелищем и насытился им. На время.

Тот день на озере стал, похоже, последним днем лета для всех, не только для Виолет. Погода, споря с календарем и игнорируя прогнозы, резко испортилась, стало тоскливо и пасмурно.

Виолет с трудом пережила эти двадцать четыре, часа. Она все еще чувствовала себя подавленной. Непроглядная тьма ночи и тяжелый пасмурный день тянулись бесконечно. Большую часть времени она оставалась одна, в своей комнате, в вполуха слушая музыку в наушниках и засыпая вполглаза, когда накатывала непреодолимая усталость.

Несколько раз звонил Джей. Ей очень хотелось услышать его голос, но она не отвечала, чувствуя себя виноватой за то, что ему пришлось пережить. Ей хотелось попросить прощения, но только как? Как это сделать? Виолет была точно сомнамбула.

На следующую ночь ее все же сморил сон, несмотря на то что она изо всех сил сопротивлялась. Бесконечные варианты «если бы…» неотступно крутились в голове. Если бы она вообще не заметила этого света, зовущего ее из-под воды. Если бы она решила попозже посмотреть, что там.А лучше всего, если бы она была как все, и жила бы спокойно, и чужая смерть не отравляла бы ее существование.Виолет вся извелась, измучилась.

Заснув, она снова увидела кошмар, как тогда, в детстве. Видение мертвой девушки, чье тело плыло, колыхаясь, по волнам сна. Выцветшие мертвые глаза глядели на Виолет, едва она закрыла собственные. Это было неизбежно — кошмары преследовали ее до самого рассвета.

Ей не стоило идти в школу в понедельник, но она поняла это слишком поздно.

Утром Виолет казалось, что на уроках станет лучше. Джей обрадовался, увидев ее. И хотя она так и не решилась извиниться, с ним она точно снова ожила.

Он взял ее за холодную руку и ввел в класс. В другое время ее сердце выпрыгивало бы из груди, но сейчас это просто было частью реальности.

Случай на озере всколыхнул всю школу. Каждый, кто попадался навстречу, хотел об этом поговорить. Виолет снова и снова просили рассказать.

Каким образом она нашла ее, ту мертвую девочку?

Узнала ли она ее?

Каково это, своими глазами видеть труп? Считает ли она, что девочка утонула? Была ли на теле кровь? Следы от ударов?

Отсутствовали ли какие-нибудь его части?

Вопросам не было конца.

Близкие друзья Виолет были более тактичны, но эта тема интересовала их не меньше, чем остальных. Отвечать на их расспросы оказалось намного труднее, чем на любопытство остальных.

В порядке ли она? Хочет ли поговорить об этом? Говорил ли ее дядя, что знает, кто эта девочка?

Казалось, беспокойство о состоянии Виолет приобретало формы публичного мероприятия. Даже при ее попытках сменить тему, все равно все сводилось к одному: к мертвой девочке, найденной в озере.

Джей оставался единственным человеком, понимающим Виолет. Только ему было заметно: она еще не готова к подобным расспросам.

Родители тоже проявляли бесконечное терпение. Внимательно слушали, когда дочь говорила с ними — а она говорила. И когда уставала от этой темы, они оставляли ее в покое и не настаивали на продолжении. Все были очень предупредительны и старались ненароком не задеть ее. Но вместо благодарности Виолет чувствовала раздражение — почему они считают ее слабой?

Дядя Стивен частенько заходил проведать их и приносил печенье, которое пекла Кэт, — настоящее домашнее печенье, не полуфабрикат из супермаркета. Но девушка едва находила в себе силы оценить кулинарное искусство тети.

И вдруг все изменилось.

Всего через неделю после того, как Виолет нашла в озере мертвую девушку, была обнаружена еще одна. Ровночерез неделю.

А на следующий день, в воскресенье, в одном из соседних городков похоронили Кэрис Нир, девушку из озера. Проводили в последний путь к вечному покою.

Навсегда.

И Виолет успокоилась. Словно очнулась от тяжкой дремы, которая сковывала ее.

До тех пор, пока не стало известно об исчезновении еще одной девочки.

К понедельнику вся школа знала, что нашли второе тело. Шок на этот раз оказался сильнее. Не потому, что уже вторую девушку нашли мертвой, и не потому, что почти рядом с ее домом. Все дело было в том, ктоэта девушка.

Брук Джонсон не училась в школе Уайт Ривер, она жила в соседнем городке и ходила в школу там. Но, как это всегда бывает со школьниками, круги их общения пересекались. Они ходили на одни и те же вечеринки, встречались с одними и теми же мальчиками, тусовались все вместе. Брук была популярна — это не означало, что ее любили, но в рейтинге тем школьных сплетен она занимала одно из первых мест. Виолет не знала Брук лично, но слышала о ней — так любой из школы Брук слышал о Лиззи Адамс из Уайт Ривер.

Вторая причина состояла в том, что события обрели определенную схему — по крайней мере, в глазах обывателей.

Теперь всем стало известно то, что Виолет знала с самого начала: девушку, найденную в озере, вначале убили. И хотя службы, занимающиеся расследованием, пока не могли ни подтвердить, ни опровергнуть связь между этими смертями, никто не сомневался — она есть. Две девушки пропали, впоследствии были убиты, а их тела спрятаны недалеко друг от друга — все это вряд ли можно считать совпадением.

Все признаки серийного маньяка налицо— к такому выводу пришла общественность, сопоставив факты. Люди вели себя соответственно. В некоторых школах заработали кабинеты психоаналитика, в том числе и в школе Уайт Ривер в Бакли. Устраивались собрания и специальные занятия на тему личной безопасности, техники самозащиты и общения с незнакомцами. Все девочки в школе вдруг резко озаботились этими вопросами. И хотя официально в школе не разрешалосьношение газовых баллончиков, они, внезапно превратившись в предмет первой необходимости — вроде блеска для губ или тампонов, — лежали теперь в каждой сумочке.

К середине недели разговоры понемногу утихли и вернулись к обычным темам. И хотя техника безопасности оставалась весьма важным вопросом, обсуждение гибели Брук Джонсон постепенно утихало, уступая место повседневным слухам и сплетням, которыми все пытались разрядить зловещую обстановку.

Виолет при всем при этом по-прежнему занимали чувства к Джею. И по мере того, как угасали последние летние дни, количество девчонок, преследующих его везде и всюду, казалось, только увеличилось.

Поначалу она с головой ушла в свои переживания по поводу пропавших девушек, словно забыла, что надо ревновать. И заново прочувствовала, каково это — просто дружить с ним. Всю неделю перед похоронами девочки из озера он помогал ей. Тайком подкладывал в рюкзак шоколадки, оставлял в шкафчике записки, чтобы она знала — он думает о ней. Она могла положиться на него в любой момент. Потом, когда она практически пришла в себя, он все так же был готов прийти ей на помощь.

Иногда Виолет задумывалась, за какие заслуги судьба подарила ей такого друга. Надежного, рассудительного, веселого.

Она стояла в коридоре и наблюдала, как он рылся в шкафчике в поисках учебника по математике, которого там не было. Виолет не мешала его поискам и только посмеивалась про себя. Скомканные листы бумаги вывалились из шкафчика и рассыпались у его ног.

Он, похоже, почувствовал ее взгляд и обернулся.

— Что такое? — спросил он.

— Ничего, — ответила она, едва сдерживая улыбку.

Он понял — она решила подшутить над ним.

— Да чтослучилось? — прищурился он.

Она вздохнула и тронула ногой его бесформенный рюкзак, валявшийся у стены.

• Предыдущая
• 12/50
• Следующая