Правило русского спецназа - Николаев Андрей - Страница 61

• Предыдущая
• 61/79
• Следующая

Падальщик открыл спрятанный в стене бар. В команде знали, что капитан прикладывается к бутылке и в ходе рейда, но пока это было не в ущерб делу — никто не возражал. Должны же быть у капитана и хозяина судна какие-то привилегии.

Росс на треть наполнил пять бокалов текилой и предложил угощаться. Полубой залпом махнул свой бокал, вытер губы рукавом и уставился на капитана, показывая, что весь внимание. Остальные последовали его примеру.

— Так вот, господа мои. Если уж я буду набирать новый экипаж… да-да, новый экипаж. И абордажников и команду — пора поменять этот сброд, — Падальщик кивнул в сторону мостика, — если хотите служить со мной, то есть предложение. По прибытии на Акмон я сдаю груз гетайрам, расплачиваюсь с командой по контрактам и выгоняю всю эту шушеру к чертовой матери. После этого набираем новых людей. Вы, ребята, будете старшими абордажных отделений с соответственной долей прибыли. Ну как? По рукам?

— А Светоч? — спросил остроносый пират с редкой бородой, растущей, казалось, прямо из кадыка.

— А Светоч мы с вами загоним, когда закончится наш договор с Александром. Сдается мне, на Таире или в Содружестве за него дадут гораздо больше, чем здесь.

— Это не по правилам, капитан, — подал голос Лэнс, — все добытое в рейде делится между…

— …всеми членами экипажа согласно долям, обусловленным в контракте, — закончил за него Падальщик. — Я не хуже тебя знаю наш устав. Тебе хочется поделиться с этими бездельниками, которые просиживали штаны, когда вы проливали кровь? Ты считаешь, что это честно?

— Я согласен, Росс, — сказал остроносый пират и оглянулся на приятеля — лысого здоровяка, — мы согласны. Бродяга, ты что, не хочешь бросить это ремесло и зажить, как король? Сколько тебе надо было бы ходить в рейды, чтобы заработать хотя бы двадцатую часть от стоимости Светоча? Ну, — в его голосе послышалась угроза, — ты с нами?

Лэнс нерешительно посмотрел на Касьяна. Полубой уверенно кивнул.

— Я тоже согласен. Только моя доля будет не меньше, чем у всех, капитан.

— Доля всех будет одинакова, — торжественно сказал Падальщик.

— Ладно, согласен, — хмурясь, сказал Лэнс, — но все-таки это неправильно.

— Наплюй и забудь! — Падальщик снова наполнил бокалы. — Ну, парни, за нас, за новый договор, за Светоч.

Захваченные транспорты сцепили силовыми каркасами в одну длинную гусеницу и корабли взяли курс на систему Лотар. Пиратские корабли шли в авангарде, Неарх прикрывал образовавшийся караван с тыла и с флангов.

В кубрике, укладываясь на ночь, Лэнс задумчиво посматривал на Полубоя. Наконец тот спросил, в чем дело.

— А ты не думал, что если Падальщик так легко кидает команду, с которой летал последний год, то так же легко он может и нас кинуть?

— А мы не позволим, — самоуверенно сказал Касьян, — смотреть за ним будем. Чуть что не так — я из него душу выну.

— Если успеешь, — многозначительно сказал Лэнс и отвернулся к стенке.

Спал Палубой, как всегда, чутко, но даже он впоследствии удивлялся, каким образом он расслышал, как кто-то остановился за дверью каюты, он даже слышал тихое дыхание тех, кто осторожно приоткрыл дверь. Их было двое: один прошел к койке Лэнса, второй склонился над Полубоем.

Касьян не стал ждать, что будет дальше — вряд ли они пришли пожелать ему доброй ночи. Он наотмашь ударил кулаком в голову неизвестного и соскочил с койки. Лэнс-Бродяга тоже не подвел — из его угла донесся сдавленный стон, что-то рухнуло на палубу. Полубой включил свет. Возле койки лежал лысый громила; Лэнс с кинжалом стоял над остроносым пиратом, который, корчился на палубе, держась за живот. Оба пирата были без обуви. Лысый все еще сжимал в руке длинный стилет.

— Говорил я тебе — дело нечисто, — сказал Лэнс, — они сговорились с капитаном помимо нас, понял. Что делать будем?

— А я сейчас пойду и спрошу Падальщика: что будем делать.

Полубой вытащил из ножен саблю и выглянул из кубрика. Коридор был пуст.

— Сиди здесь с ними. Если начнут вякать — сам сообразишь.

Пробежав жилую палубу, Касьян ворвался в лифт, взлетел к мостику. Вахта сонно пялилась в мониторы.

Миновав рубку связи, Полубой подошел к каюте капитана. Дверь была закрыта. Он осторожно нажал на ручку. Внутри было темно, едва слышно шумел голографический водопад, шелестели листья, какая-то пичуга робко пробовала голос.

Полубой вошел и прикрыл за собой дверь. Зрение тотчас адаптировалось к темноте, и он сразу увидел тело, лежавшее поперек кресла, еще одно скрючилось в углу. Можно было не таиться. Полубой включил свет. Капитан Росс по кличке Падальщик смотрел мертвыми глазами в потолок — на рубашке на груди, напротив сердца, темнело бурое пятно. В углу с разбитой головой замер боцман. Шкатулка стояла на столике, жемчужины в ней не было.

Быстрым шагом Полубой вернулся к мостику, под удивленным взглядом вахтенных прошел к креслу капитана, откинул крышку предохранителя и кулаком ударил по красному грибу сигнала тревоги.

Баззеры взревели, выбивая людей из коек и бросая по боевым постам.

— Ты что, спятил? — крикнул навигатор. Полубой, не обращая на него внимания, нажал кнопку громкой связи.

— Внимание, экипажу собраться на жилой палубе, повторяю…

— Да что случилось-то?

— Скоро узнаете, — мрачно пообещал Полубой. Еще до того, как коридор жилой палубы наполнился людьми, он успел заскочить в свой кубрик.

— Лэнс, они убили Падальщика, и Светоч пропал.

— Не пропал, — Бродяга откинул одеяло и показал лежавшую в койке жемчужину, — у этого был, — он кивнул на остроносого. — Ты поднял тревогу?

— Я. Через пять минут выводи ублюдков в коридор. Дай-ка мне этот камешек, — Полубой сунул Светоч за пазуху. — Делай, что я скажу, и помалкивай. Иначе и нам не выбраться живыми. Понял?

Лэнс кивнул.

Стоя возле лифта, Касьян оглядел обращенные к нему лица. Здесь были все, кроме дежурного техника при энергетической установке. Даже вахтенные, оставив на мостике одного человека, пришли узнать, в чем дело.

— Какого черта подняли?

— Где капитан?

— Убивец, ты чего там встал? Речь толкать будешь?

Полубой поднял руку. Важно было огорошить их с первой фразы, заставить слушать себя, иначе начнется бардак, все начнут искать виноватых, объявится несколько вожаков, а там недалеко и до драки.

— Капитан Росс убит!

Голос Полубоя покрыл гул и выкрики, и когда смысл фразы дошел до всех, установилась такая тишина, что стало слышно, как потрескивают озонаторы воздуха под потолком.

— Кто? — выдохнули сразу несколько глоток.

— Вот эти ублюдки. — Касьян протянул руку к своему кубрику, откуда Лэнс с натугой вытащил лысого и остроносого абордажников. Остроносый уже дергался в агонии, лысый мотал головой, все еще не отойдя от удара Полубоя. — Они и нас с Бродягой хотели кончить! Они убили капитана Росса вот за это!

Гул голосов разом стих, когда Светоч Галактики засиял перед толпой.

— Они хотел присвоить его!

Коридор взорвался разъяренными криками:

— Смерть убийцам!

— За борт сволочей!

Несколько человек вырвали абордажников из рук Лэнса и поволокли к шлюзу. Падальщика вряд ли кто-то любил из команды, кроме боцмана, но он был капитаном, а капитан на корабле — фигура, почти равная богу. Росс сам принизил значение своей должности, позволяя Утконосу и его компании сомневаться в правильности своих приказов, однако большинство уважали его хотя бы за то, что он подписал с ними контракт.

Лэнс пробился к Полубою и встал рядом с ним.

— Ну, а дальше-то что?

Через несколько минут вернулись те, кто казнил убийц капитана. Лица у них были озлобленные. Если бы не мгновенный порыв к мести, которым они руководствовались, может быть абордажники остались бы живы. Во всяком случае лысый. Скорее всего его передали бы гетайрам, поскольку Падальщик работал на них, но теперь уже следовало подумать, как быть дальше.

— Давай сюда этот камень, Убивец! — крикнул кто-то. — Поделим на всех.

• Предыдущая
• 61/79
• Следующая