Sword Art Online. Том 1 - Айнкрад - Кавахара Рэки - Страница 49

• Предыдущая
• 49/50
• Следующая

Вряд ли у нас оставалось много времени. Мы пользовались лишь тем коротким кусочком времени, который нам отпустил Каяба. Когда мир будет стерт, нейрошлемы выполнят свою последнюю задачу и уничтожат то, что от нас останется.

Я положил руки на щеки Асуны и медленно прижался губами к ее губам. Это был наш последний поцелуй. Я хотел использовать каждое мгновение, чтобы запечатлеть само ее существование в своей душе.

- Думаю, это прощание…

Асуна покачала головой.

- Вовсе нет. Мы исчезнем вместе. Значит, мы останемся вместе навсегда, - прошептала она ясным голосом, затем развернулась у меня в руках и взглянула прямо мне в глаза. Склонив голову чуть набок, она улыбнулась.

- Слушай, скажи мне свое имя, Кирито-кун? Свое настоящее имя?

Сперва я даже не понял; потом до меня дошло, что она имела в виду мое имя в том мире – имя, которое я оставил два года назад.

Дни, когда я жил другой жизнью и под другим именем, казались какими-то сказками, далекими историями. Имя всплыло из глубин моей памяти, и я произнес его, ощущая нахлынувшие внезапно чувства.

- Киригая… Кадзуто Киригая. В прошлом месяце мне должно было исполниться шестнадцать.

И в это мгновение я почувствовал, как время вновь стало тикать для другого меня. Сознание Кадзуто, погребенное глубоко внутри мечника Кирито, медленно всплывало. Я почувствовал, как толстая броня, которой я окружил себя в этом мире, начинает кусочек за кусочком отваливаться.

- Кадзуто… Киригая… - вслух проговорила Асуна, сосредотачиваясь на каждом слоге, затем рассмеялась немного озадаченно.

- Значит, ты младше меня. Я… Асуна… Юки. В этом году мне исполнилось семнадцать.

Асуна… Юки. Я вновь и вновь повторял мысленно эти пять слогов.

Внезапно я обнаружил, что по моим щекам стекают слезы.

Наконец-то мои эмоции проявились посреди этого вечного заката. Боль пронзила все мое существо, словно мое сердце разрывалось на части. Впервые с самого моего появления в этом мире слезы текли по щекам свободно. Комок подступил к горлу. Я сжал руки в кулаки и разрыдался, как ребенок.

- Прости меня… прости… я обещал… отправить тебя обратно… на ту сторону… но я…

Продолжать я не мог. В конечном итоге мне не удалось спасти самого дорогого для себя человека. Из-за моей слабости ее некогда яркий, солнечный путь подошел к концу. Мое раскаяние, приняв форму слез, бесконечным потоком выливалось из глаз.

- Все хорошо… все хорошо…

Асуна тоже плакала. Ее сверкающие слезинки бриллиантами падали одна за другой и тут же исчезали.

- Я правда была счастлива. Это время, когда я познакомилась с Кадзуто и жила с ним вместе – это было лучшее время во всей моей жизни. Спасибо тебе… и я люблю тебя…

Конец мира надвинулся вплотную. Стальную крепость и безбрежное облачное море уже поглотило яркое сияние, остались лишь мы двое.

Мы с Асуной крепко обнялись в ожидании конца.

Свет словно очищал наши чувства. Во мне оставалась лишь любовь к Асуне, больше ничего. Я продолжал произносить ее имя, даже когда все распадалось и разрушалось.

Я видел лишь свет. Все утонуло в свете, превратилось в частички света и исчезло. Улыбка Асуны растворилась в сиянии, которое заволокло весь мир.

«Я люблю тебя… я люблю тебя…»

Ее голос сладким звоном колокольчика звенел в моем сознании, пока оно не погасло.

Последняя черта, разделявшая нас, была стерта, и мы стали единым целым.

Наши души проникли одна в другую, слились – и распались.

И наконец мы перестали существовать.

В воздухе висела целая смесь различных запахов.

Я жив – понимание этого меня потрясло.

Воздух, поступающий мне в ноздри, нес прорву информации. В первую очередь – резкий запах дезинфекции. Потом пришел запах высохшей на солнце ткани, сладкий аромат фруктов, наконец, запах моего собственного тела.

Я медленно открыл глаза. В первое мгновение ощущение было такое, словно два мощных белых луча света проникли мне в самую душу; я тут же зажмурился обратно.

Некоторое время спустя я нерешительно приоткрыл глаза вновь. Мириады цветов хлынули сквозь зрачки. Лишь тут я заметил, что мои глаза покрыты какой-то жидкостью.

Я моргнул, пытаясь от нее избавиться. Но жидкость продолжала течь. Это были слезы.

Я плакал. Почему? В моем сердце царили острые, глубокие чувства боли и утраты. Голоса звучали у меня в ушах, словно кто-то звал меня по имени.

Я прищурился, чтобы легче переносить яркий свет; наконец мне удалось избавиться от слез.

Судя по ощущениям, я лежал на чем-то мягком. Сверху виднелось что-то вроде потолочных плиток. Ряды и ряды гладких панелей; некоторые из них испускали мягкий свет, как будто позади них были светильники. На самом краю поля зрения виднелось металлическое вентиляционное отверстие, из него с низким гулом выходил воздух.

Кондиционер… иными словами, механизм. Как здесь могло существовать что-то подобное? Никакой кузнец не мог изготовить механизм, какими бы высокими характеристиками он ни обладал. Если то, что я увидел, действительно было машиной – значит, это не…

Это не Айнкрад.

Я распахнул глаза. Мое сознание полностью пробудилось от одной лишь этой мысли. Я поспешно попробовал приподняться…

Но мое тело совсем не слушалось. Не было сил. Правда, мое правое плечо приподнялось на пару сантиметров, но тут же свалилось обратно.

Лишь правую руку удалось сдвинуть. Я приподнял ее, положил на туловище и затем поднес к глазам.

Какое-то мгновение я не мог поверить, что эта иссохшая рука – моя. Ни за что такая рука не могла бы держать меч. Рассмотрев болезненно-белую кожу более пристально, я обнаружил, что она вся покрыта волосами. Под самой кожей виднелись голубые вены, напротив суставов – морщинки. Это пугало: все было таким реалистичным, таким биологичным, что казалось просто аномальным.

С внутренней стороны запястья полоска пластыря удерживала иглу с подсоединенной к ней длинной тонкой трубкой – похоже, иглу для инъекций. Проследив глазами за трубкой, я обнаружил прозрачный контейнер на серебристой стойке. Контейнер был на две трети заполнен какой-то оранжевой жидкостью, которая медленно, но непрерывно капала.

Я пошевелил левой рукой, пытаясь понять на ощупь, что происходит. Похоже, я был полностью раздет и лежал на кровати из какого-то плотного гелеобразного материала. Поскольку температура кровати была чуть ниже, чем у моего тела, я чувствовал, как от нее исходит легкая прохлада. Внезапно в памяти всплыло: я как-то видел в новостях, что такую кровать разработали специально для пациентов, которые не могут ходить. Она не давала коже воспаляться и могла разлагать отходы жизнедеятельности.

Я огляделся. Маленькая комната. Стены, выкрашенные в такой же простой белый цвет, что и потолок. Справа огромное окно, закрытое белыми шторами. Что снаружи, я разглядеть не мог, но желтый солнечный свет проникал внутрь прямо сквозь материю. Слева у изножья кровати стояла четырехколесная металлическая тележка, на ней корзиночка из ротанга. В корзинке был букет простеньких цветов – похоже, сладкий аромат исходил как раз от них. Позади тележки виднелась закрытая прямоугольная дверь.

Судя по всему, эта комната была больничной палатой, а я – ее единственным обитателем.

Я вернул взгляд к поднятой правой руке, и вдруг мне в голову пришла одна мысль. Я шевельнул правой рукой, сведя вместе кончики большого и указательного пальцев.

Ничего. Ни звукового эффекта, ни экрана меню. Я двинул рукой снова, более энергично, потом еще. Результат оставался одним и тем же.

Значит, я действительно был не в SAO. Тогда где – в другой какой-нибудь виртуальной реальности?

Однако информация, поступающая через все пять органов чувств, буквально кричала, что есть и другой вариант. Это – реальный мир. Это мир, который я покинул два года назад и не надеялся уже увидеть снова.

Реальный мир – у меня ушло немало времени, чтобы осознать значение этих простых слов. Долгое время мир мечей и сражений оставался для меня единственной реальностью. Я все еще не мог поверить, что того мира больше нет, что я уже не часть его.

• Предыдущая
• 49/50
• Следующая