Дети Великой Реки - Киз Грегори - Страница 46

• Предыдущая
• 46/89
• Следующая

Обычно бледное лицо Нгангаты пылало от гнева и казалось едва ли не багровым при свете факела. Атти, стоявший позади него, был необыкновенно суров.

– Вы, остолопы, – прорычал Нгангата, – глупые, безмозглые сосунки! Что вы натворили? Что затеяли?

Перкар указал рукой во тьму коридора:

– Сейчас не время сетовать на нашу глупость. Есть более неотложные заботы.

Нгангата всмотрелся туда, где свет граничил с мраком, и нахмурился. Там ничего не было видно, но в тишине отчетливо стали слышны странные звуки.

– Понимаю, – сухо сказал Нгангата. – Перкар, ты весь в крови. Кто еще ранен?

– Это не только моя кровь, – ответил Перкар. Рана на его плече почти совсем затянулась, хотя боль была такой, какой Перкар доныне не испытывал. Казалось, в плечо ему воткнули сосульку.

Апад и Эрука не были ранены.

– Идем, – сказал Нгангата. – Надо пройти еще немного.

У Нгангаты и Атти были очень хорошие факелы: светили ярко и сгорали медленно. Демоны остались позади, и наконец воины, обогнув поворот, увидели впереди сияние дня. Когда они выбрались из пещеры, похоже, было уже утро, и Эрука, упав на колени, запел песнь богине Солнца. Но Атти рывком поставил его на ноги.

– Только не теперь. Сейчас вам предстоит объяснить Владыке Леса, где вы пропадали. Постарайтесь говорить убедительно, а не то всех погубите.

Эрука так был потрясен его словами, что едва сдерживал слезы. Апад, еле живой, весь был испачкан засохшей кровью. Перкар мельком оглядел свои доспехи – они также были в крови.

– Нам нужно было завладеть оружием, разве не так? Я думал…

– Что ты думал – никого не интересует, – вмешался Нгангата. – Важно то, что ты сделал. Владыка Леса знает уже обо всем, что вы, дуралеи, натворили.

Атти подтолкнул Апада, чтобы тот поскорее спускался с холма.

– Поторопись, – буркнул он.

– Не смей меня толкать! – внезапно оживившись, завопил Апад. Лезвие его нового меча заиграло на солнце. Перкару казалось, что это меч приводит в движение кисть руки Апада, как бы помимо его воли. Конец клинка сверкнул угрожающе рядом с Атти; в ответ он выхватил свой меч.

– Апад! – предостерегающе вскрикнул Перкар. И добавил мягче: – Апад. Убери это. Ведь ты не хочешь убить еще кого-нибудь.

Глаза Апада сверкали бешенством, но когда он взглянул на Перкара, взгляд его прояснился. Апад казался смущенным.

– Перкар, скажи им, чтобы не толкали меня. Я это го не выношу.

– Никто не тронет тебя, Апад. Убери меч. Похоже, он жаждет убивать.

Пораженный, Перкар увидел на мече следы крови. Наверное, он выбрал для Апада тот самый меч, которым была убита хранительница. Тогда он этого не заметил. Но, возможно, он ошибается: тот меч был с прямым, а этот с изогнутым клинком. Апад всегда утверждал, что мечи с изогнутым клинком – «для мясников», а с прямым – для воинов. Возможно, он прав. Апад медленно и неохотно опустил меч.

– У вас волшебные мечи! – воскликнул Нгангата с досадой и изумлением. – Отвечайте, во имя богов Неба и Земли, что вы натворили?

– Ничего хорошего, – вздохнул Перкар.

Воины спустились вниз, в безмолвную долину. Перкар хотел остановиться и немного отдохнуть. Ведь они провели под землей весь день и всю ночь. А в предыдущую ночь он почти не спал. Раненое плечо болело все сильнее, колени дрожали. Но, потрясенный, он не жаловался и не спорил. К тому же он совершенно не знал, что скажет Владыке Леса. Когда они наконец предстали перед ним, Перкару стоило больших усилий держаться на ногах.

Капака сидел на камне, дожидаясь их. Увидев, что они идут, вождь поднялся. Он был совсем седой, а лицо – еще белее, чем борода. Перкару показалось, что Капака пошатнулся, заметив кровь на их доспехах. На миг он даже закрыл глаза.

Владыка Леса сделался еще больше; он был похож на огромное дерево, потому что его косматое тело неразличимо сливалось с ветвями и корой. Глаз его, огромный и черный, казалось, не видел стоявших внизу людей. Перкару вспомнился Безумный бог. Голос Балати был так груб, что Перкар с трудом разбирал слова.

– Ты солгал мне, – сказал Балати Капаке. – От них пахнет кровью смертной женщины. Они убили ее и Украли мои сокровища.

Капака опустил голову. Наконец он заговорил, Перкар услышал в его голосе затаенное отчаяние.

– Господин, эти воины еще очень юны. Они поступили неразумно. Мы возвратим тебе твое оружие и принесем пеню за женщину.

Трудно было угадать, согласился ли с ним Балати; он с ледяной холодностью покачивал головой.

– Люди больше не получат от меня земель, – изрек он наконец. – Ступайте, пока я не потерял терпение. Это лучшее, что я могу обещать вам. Ни слова больше. Унесите прочь из моего царства это оружие. Мечи, что вы запятнали, принадлежат вам – мне они не нужны.

Вдруг Апад с диким возгласом вытащил меч из ножен. Только позже Перкар осознал, что случилось. Нгангата встал у него на дороге; меч Апада, крутясь, отбрасывал яркие лучи. Тут же Апад оказался на земле, выплевывая изо рта кровь. Нгангата наклонился и поднял упавший в сторону меч. Ападу не удалось его ранить.

– Подержу-ка я это пока, – сказал Нгангата. Владыка Леса, на которого стычка не произвела никакого впечатления, повернулся и медленно направился к лесу. Казалось, уносилась прочь груда листьев, поднятая ветром. Потом каждый лист превратился в ворону, стая ворон была огромной; она поднялась и растворилась в небе, как облако пепла.

Перкар старался не встречаться взглядом с Капакой. Постаревший, сидел он на камне, плотно сжав губы.

– Он хотел дать нам еще три долины, дети. Три долины! – Капака вновь закрыл глаза и стиснул виски ладонями.

– Капака, – окликнул его Нгангата. – Капака, сейчас нам лучше всего уходить.

Перкар пристально взглянул на альвов. Все они выглядели взволнованными и испуганно озирались по сторонам.

– Немедленно.

Атти тронул Нгангату за плечо.

– А нельзя ли нам подождать, пока Капака восстановит силы?

Нгангата покачал головой:

– Думаю, уже поздно. Охотница и Ворон проснутся, когда рассветет, а может, и раньше. И если мы к тому времени не окажемся далеко, как можно дальше отсюда, то погибнем.

– Но… – начал Эрука.

– Он велел нам уходить, – закончил за него Перкар.

– Да. Но уж я-то знаю этих богов, и особенно Владыку Леса. Мысли их так переменчивы. Богиня и Ворон жаждут охотиться, жаждут крови. И потому нам надо спешить. Скакать во весь опор. Если мы будем двигаться достаточно быстро и верно выберем путь, то можем достичь безопасного места прежде, чем они нас схватят.

Капака взглянул на него мутными, усталыми глазами.

– Значит, мы умрем. От них нигде нельзя скрыться.

Нгангата покачал головой.

– И все же, – настаивал он, – такое место есть.

Перкар с сочувствием похлопал менга по шее. Конь тяжело дышал, и его обычно красиво лоснящийся круп был в пене.

– Лошади выбились из сил, – пожаловался Перкар.

– Погоняй, погоняй! – обернувшись на скаку, крикнул Нгангата.

Они почти загнали лошадей, но расстояние успели проехать небольшое. В гористой стране нет прямых дорог, и скалистые хребты нагромождены там и сям. Приходилось то взбираться на крутизну, то спускаться вниз, огибать непроходимые заросли и колючие кустарники. Бока менга были исполосованы кровоточащими ссадинами, и другие лошади были не в лучшем состоянии. К его удивлению, альвы, пешие, не отставали от всадников; впрочем, самый старший сидел позади на коне Нгангаты. Перкар предложил Копательнице ехать верхом, но ей, видимо, было страшно даже приблизиться к менгу. Но скорее всего она не поняла, что сказал ей Перкар. Он не слишком привык наблюдать за альвами, и все же ему казалось, что они сильно встревожены. Даже всегда веселая Копательница была угрюма и карабкалась через камни и продиралась сквозь кустарники, не замечая собственных ссадин.

– Отчего так спешат альвы? – спросил Перкар. – Разве Балати не знает, что они не участвовали в нашей выходке?

• Предыдущая
• 46/89
• Следующая