Желтая маска - Мизийски Николай - Страница 16

• Предыдущая
• 16/21
• Следующая

— Мы дошли до похода Ганнибала через Альпы и до отмщения Юлия Цезаря.

Как все матери, таким объяснением она была полностью удовлетворена.

Совещание закончилось после захода солнца. Были приняты следующие исторические решения:

— Идеально! — крикнули все хором.

Но потом Валентин, почесав за ухом, проворчал:

— Выражаясь языком профессиональной криминалистики, мы не договорились о пароле.

Он был прав. Пароль мы стали придумывать дополнительно, всячески избегая какого-либо влияния кино. Не было смысла, например, спрашивать: «Где здесь ближайшее кафе?» или «Вы сдаете пианино внаем?», потому что взрослые сразу усомнились бы в нашей искренности. Мы решили в случае любого успеха произносить такую первую фразу пароля: «Чулок начинает распускаться», а в ответ на эту фразу — «Будем распускать его вместе». Это символично и не вызывает сомнений, не правда ли? Любой детектив может по настоянию своей бабушки распускать старый шерстяной чулок, но и любой же из его помощников счел бы своим долгом прийти ему на помощь в эту трудную минуту.

— Есть другие предложения? — спросил я.

— Какие, например? — удивились мои помощники.

— Может быть, кто-нибудь хочет привлечь к операции «ДЖЕБ» нашу одноклассницу Стоянову?

— Зачем?

— Может быть, кому-нибудь кажется, что при помощи ее острого ума…

Меня прервал Валентин:

— Не провоцируй нас, шеф. Ни у кого и в мыслях этого нет. Калинка умная и симпатичная девчонка, но не женское это дело. Она испугается, разревется, потом иди объясняйся с ее отцом! Лучше оставаться в мужском составе, а после победы пригласить ее в кино.

Я сказал, что очень рад их единодушию, назначил пункт сбора у задней стены музея в 20.50 и распустил всех для подготовки.

Лично моя подготовка не составляла труда. Я пошел к бабушке, сказал «добрый вечер» и сел у кухонного стола. Мне всегда по душе столы, на которых лежат котлеты, а не учебники с тетрадками.

— Проголодался от учебы, бедненький! — сказала бабушка Мария.

Дедушка Санди добавил, что в молодости у него бывал хороший аппетит от игр.

Дедушка — человек с богатым опытом. Он всегда говорит что-нибудь полезное. Я спросил его как бы между прочим:

— А в те времена, когда ты был в моем возрасте, воры были?

— Ого! — ответил он. — И еще сколько! Много было голодранцев, воровавших среди бела дня хлеб в пекарях и булочных. Воровали, глазом не моргнув! Неволя принуждала их к этому. А уж как воровали торговцы и фабриканты — не можешь себе представить. Но их и пальцем никто не трогал: закон был всегда на их стороне.

— А теперь?

— Теперь, Саша, каждый может работать честно и получать хорошую зарплату. Только бездельники воруют.

Пробило восемь с половиной. Я вышел в другую комнату для подготовки к операции. Я взял карандаш, которым бабушка записывает свои покупки, и нарисовал себе идеальные усы. Особенно красивым получился левый ус. Потом напялил на голову дырявую дедушкину шляпу. Она не такая старая, как он сам, но тоже пожила порядком! Когда в таком виде я появился на кухне, старики ахнули.

— Чудесное пугало! — восхитилась бабушка Мария.

Дед Санди весело добавил:

— Если бы такое чучело стояло у меня на винограднике, проклятые воробьи не тронули бы ни одной ягоды!

Потом они спросили более спокойно:

— Наверное, завтра в Доме пионеров будет карнавал, и ты уже сейчас к нему готовишься?

Я сразу снял с себя маскировку. Лучше пусть меня узнают все, чем будут смеяться хотя бы, как сейчас, двое.

— А теперь до свиданья и спокойной ночи! — сказал я.

— Как? Разве ты не останешься у нас ночевать? — удивилась бабушка Мария. — Вроде бы ты всегда любил здесь оставаться на ночь, внучек?

— Любил, люблю и буду любить, но сейчас в нашей квартире никого нет. Нельзя оставлять ее пустой.

— Хозяйственный! — похвалила меня бабушка.

— И смелый! — добавил дедушка Санди. — Дай ему, Маро, несколько яблок и пусть идет.

Когда я дошел до задней стены музея, было только без пятнадцати девять, но все четыре помощника командира операции «ДЖЕБ» уже меня ждали. Ни один из них не был замаскирован. Причина у всех была та же, что и у меня. Только Валентин надел вязаную лыжную шапку в черные и красные ромбики согласно пункту «б» плана действий.

— Операция начинается! — сказал я твердо. — Кру, Сте, Жо и Вал идут к скамейке влюбленных и подсвистыванием, бросанием камешков и другими мелкими диверсионными действиями поддерживают ее в пустом виде. Со своей стороны Ал Ал Ал спокойным шагом идет по главной аллее сада для ловли Дже Ба. Приказ ясен?

— Так точно, шеф!

Городские часы начали медленно и громко отсчитывать девять ударов…

Над аллеей висели провода и электрические лампочки, но светила только луна. Наверное, кто-то из электроцентрали пришел к выводу, что так намного дешевле. К сожалению, луна тоже работала экономно — отражала солнечные лучи только одной четвертой частью своей поверхности. Деревья и кусты выглядели призраками.

«Интересно, узнает ли меня Джерри в таком полумраке? — думал я, медленно шагая по аллее. — Не пришлет ли опять кого-нибудь из своих подручных, вместо того чтобы явиться лично?…»

Навстречу мне двигались три силуэта. Хотя аллея была ровной, они шли качаясь и хрипло пели. Я не мог разобрать, о чем они поют, потому что каждый тянул свою песню.

— Глянь! — заговорил средний силуэт и указал на меня. — Как раз парень встретился. Он сможет нам подсобить!

Мне захотелось убежать, но уже было поздно: три незнакомца держались за мою куртку. Они были взлохмачены, небрежно одеты и пропахли водкой.

— Слушай, ты! Сколько звенит у тебя в кармане? — строго спросил самый лохматый.

— Четыре, — ответил я чистосердечно.

Он обрадованно воскликнул:

— Ровно на три бутылки вместе с закуской.

Я понял, что ввел их в заблуждение. Моих четырех стотинок хватило бы только на два телефонных разговора, да и то лишь в том случае, если автомат не поврежден. Я объяснил ему это, чтобы лохматый не подумал, будто у меня левы.

— Проверим! — вмешался еще один и начал меня обыскивать.

Из-за того, что я был прав, он огорчился, а из-за того, что в одном из моих карманов напоролся на перочинный нож, он стукнул меня по шее. Несправедливо! Он сам был виноват: нужно соблюдать осторожность, когда лезешь в чужие карманы!

Дошла очередь и до третьего из компании. Он выглядел довольно жалко. Ноздри его слегка трепыхались, потому что добрая половина слов выходила из них. Его длинный нос, казалось, был готов меня клюнуть.

• Предыдущая
• 16/21
• Следующая