Шпион - Брэдли Селеста - Страница 30
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая
– Мы могли бы поговорить на другую тему, если хотите.
– Давай поговорим о тебе, мой молодой друг.
– Обо мне особо и говорить нечего, – пожал плечами Филипп.
Джеймс едва видел молодого гувернера, поскольку, несмотря на горевший камин, в комнате было довольно темно, да и перед глазами у него все расплывалось.
– Ты сделал что-то интересное со своими волосами, Это новая мода, неизвестная мне?
Филипп попытался пригладить непокорные волосы, но сдался и пожал плечами.
– Я принимал ванну.
– Опять? Господи, Филипп, ты прямо как девочка, моешься чуть ли не каждый день. Нет, я ничего не имею против. Мыло – замечательная вещь. Надеюсь, тебе удастся приучить Робби им пользоваться.
– Я предпочитаю… я обнаружил, что дамам нравятся мужчины, которые часто принимают ванну.
– Понятно. Твой обширный опыт и все такое прочее.
Джеймс хмыкнул и помотал головой. Он не знал, то ли бренди наконец начал действовать, то ли присутствие Филиппа развеяло его мрачное настроение, но в любом случае был признателен юноше. Приступы мрачной меланхолии, одолевавшие Джеймса после того, как он побывал в плену, тревожили его. Джеймс слышал, что воинам после жестокого сражения приходилось бороться с демонами настроения и раздражительности, но он никогда не слышал о том, как они избавляются от этих демонов.
У его друга Саймона есть Агата. У Далтона – Клара.
– Ты когда-нибудь любил, Филипп?
Филипп отвернулся и посмотрел на огонь.
– Не знаю, сэр.
Джеймс кивнул.
– Я тебя хорошо понимаю. Как сказала бы моя сестра Агата в этом случае, значит, ты никогда не любил. Она любит человека, который некогда был моим лучшим другом.
– Сэра Рейнза? А разве теперь вы не друзья?
– Друзья. Но он теперь в некотором роде принадлежит ей, и это мне не совсем понятно. Лорд Этеридж тоже недавно женился и без ума от своей жены…
– И вы задаетесь вопросом, когда же наступит ваш черед?
Джеймс повернулся и посмотрел на Филиппа.
– Нет. Когда-то я задавал себе такой вопрос. Но теперь мне не до любви, у меня другая цель. – Он жестом указал наверх, – С того момента, как появился Робби. Наследник.
– Вы усыновили его, с тем чтобы сделать своим наследником? Он не ваш, сын?
Джеймс пожал плечами:
– Не вижу особой разницы.
Филипп опустил глаза.
– И вы не собираетесь обзаводиться семьей? А у вас был кто-то на примете до того, как вы поставили перед собой эту другую цель?
– О да. Она отличалась от других. Красивая, изысканная, совершенная, занимательная и остроумная. Стройная фигура, прелестные глаза, к тому же без ума от меня. Чего еще может желать мужчина?
– Ага. – Некоторое время Филипп молчал. – И что же произошло? Она вышла за другого?
– Понятия не имею. К сожалению, я ее так и не встретил. – При этих словах у Филиппа вырвался смешок, и Джеймс улыбнулся. – Ладно, Флип. Расскажи мне, о какой любви ты мечтаешь?
Филипп откашлялся.
– Ну… как вам сказать, это будет кто-то приятный.
– Тебе ведь наверняка требуется что-то более конкретное, чем просто вздохи, Флип. Как насчет фигуры? Полненькая, худенькая, соблазнительная? О какой именно ты мечтаешь?
– Ничего определенного, но, наверное, она должна быть натурой романтической. А вы? О какой женщине мечтаете вы? Или вы вообще больше не мечтаете о женщинах?
Джеймс слегка выпрямился в кресле, вид у него был обиженный.
– Конечно же, я мечтаю о женщинах! Я ведь не монах!
– Нет, вовсе нет.
Филипп казался очень взволнованным. Джеймс вновь расслабился.
– Черта с два я мечтаю о женщинах! Я обладал самой лучшей женщиной, какую только можно себе представить!
– О ком же вы мечтаете, о мужчинах?
Бедняга Филипп. Такой молодой. Такой любопытный. Джеймс хорошо помнил себя в этом непростом возрасте. Взросление становится пыткой, когда думаешь только о любви и ничего не можешь с собой поделать. Вероятно, не следует затрагивать эту тему, парень в этом возрасте вряд ли нуждается в каких-либо советах. Вот если только Филипп сексуально озабочен, как был Джеймс в шестнадцать лет, могут возникнуть некоторые проблемы.
Слава Богу, ему удалось обуздать свои собственные желания. Ведь уже несколько дней, как он не вспоминал о своей незнакомке с огненной гривой. Ну, может, не несколько, но один день точно. К большому его сожалению, чувство самообладания пришло поздно, слишком поздно.
– Так о ком же вы мечтаете?
Джеймс приложил бокал ко лбу, но хрусталь был теплым и облегчения не принес.
– Мечтаю?
– Ну, какая она, женщина вашей мечты?
Джеймс достал еще один бокал и, плеснув в него бренди, протянул Филиппу.
– Выпей, тебе не помешает.
Филиппа робко взяла бокал. Понюхав, сморщила нос.
– Пахнет лаком и розами.
Джеймс рассмеялся.
– Точно. Но вкус божественный.
Решившись, Филипп глотнул и тотчас выплюнул, забрызгав свой жилет.
– Черт! – Он сердито посмотрел на Джеймса, который еле сдерживал смех, уткнувшись в свой вновь наполненный бокал. – Почему вы меня не предупредили?
– Брось, Флип. Так бывает всегда, первый глоток бренди действительно забавен. Зато теперь твой язык вполне может оценить вкус настоящего мужского напитка.
– А моя голова – уверовать в то, что все это на самом деле не так страшно, – пробормотал Филипп себе под нос, но тем не менее сделал еще один крошечный глоток. Его брови полезли наверх. – О! На этот раз лучше! – Он вновь поднес бокал ко рту. – Гораздо лучше!
– Тпру! Не гони лошадей, парень. Это тебе ничего не даст, кроме сильнейшей головной боли поутру. – Джеймс откинулся в кресле и поднял бокал, провозгласив тост. – Добро пожаловать в компанию любителей выпить, сэр Флип!
Филипп улыбнулся и поднял бокал.
– Рад присоединиться, мой сеньор.
Джеймса поразила расслабленность и даже некоторая шаловливость, проступившая в этой улыбке. Определенно, раньше он никогда не видел на лице Филиппа этого выражения. Казалось, бедный гувернер всегда напряжен и собран, словно боится чем-то выдать себя.
– Так о чем вы говорили? – Филипп соскользнул на пол и, вытянув ноги к огню, оперся спиной на мягкую скамеечку для ног.
Джеймс удивленно наблюдал за его перемещением. Черт побери, мальчишка совсем не умеет пить.
– Ты ужинал, Флип?
– Нет. А почему вы спрашиваете?
– Да так. – Теперь уже все равно. – Не забыть бы сказать Денни, чтобы утром принес тебе порошок от головной боли.
Филипп облокотился на скамеечку, старательно поддерживая голову ладошкой. Казалось, еще минута, и он соскользнет на пол.
Шумно вздохнув, Филипп неуверенно покачал головой и с сожалением посмотрел на Джеймса.
– Вы так предсказуемы, Джеймс.
– Что?
– Вы всегда меняете тему разговора, когда хотите скрыть свои мысли.
– Чепуха. Ничего подобного.
Что ж, возможно, именно так он и поступает. Наверное, надо предупредить Филиппа, что порой возмужание – процесс весьма тяжелый и даже рискованный, хотя были некоторые моменты, о которых, как он считал, Филиппу лучше не знать. Но все-таки приятно сознавать, что есть человек, который не думает о нем плохо всякий раз, когда смотрит на него. Который видит его таким, какой он есть.
– Ты должен быть настороже, Флип. Не доверяй, женщинам, хотя они восхитительные создания. Будь осторожен, Власть женщины в ее плоти. Она может так заморочить мужчине голову, что он становится ее игрушкой. Понимаешь, когда женщина улыбается тебе, прикасается к тебе, ты готов ради нее на все. Готов выдать ей любую тайну, расскажешь ей все, что она хочет узнать.
Он наклонился и, желая закрепить свои слова, указал на брюки Филиппа.
– Когда кровь приливает к тому, что у мужчины в штанах, он теряет способность мыслить.
– Ага. И все же вы не ответили на мой вопрос.
Джеймс хрюкнул.
– Вот упрямец! Ладно, я предпочитаю экзотику и всегда мечтал о собственной восточной танцовщице. О женщине, которая говорит только своим телом и никогда не произносит ни слова. О создании с пылким взглядом, на котором ничего нет, кроме прозрачной вуали. – Речь Джеймса перешла в бормотание. – Но мне так и не удастся выследить ее. Потому что, когда мужчина в минуту слабости… когда такая фантазия становится… реальностью. Он уплывал в одурманенную алкоголем дремоту.
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая
