Страна Мудрецов - Кирносов Алексей Алексеевич - Страница 12

• Предыдущая
• 12/34
• Следующая

Генерал Евтихий построил войско в колонну по четыре.

– Р-р-р-равняйсь! Смирно! – скомандовал он.

Воины застыли, и генерал стал обходить строй, делая замечания.

– Что ты стоишь, как только что вытащенный из-под шкафа? – сердился генерал. – Распрями плечи! А ты что?

На весь поход наелся? Убери живот! Гр-р-р-рудь вперед! А ты что? – тыкал он пальцем воину под подбородок.

– А я ничего, – оправдывался воин.

– Наглец, еще оправдывается! – сердился генерал.

Наконец он привел войско в порядок и доложил королю. Мур приказал выступать, и войско двинулось вперед. У каждого воина за спиной была торба с продуктами, а в руке дубина. Строем они умели ходить еще хуже, чем стоять.

Воины смешались в толпу, наступали друг другу на пятки, падая и ругаясь. Шум стоял такой, что на войско с сосен дождем сыпалась хвоя.

– Вот что может наделать одно слово, если оно сказано мудрым деятелем, – хвалился Петька, показывая рукой на толпу воинов. – Дома я ничего не мог придумать только потому, что ничего нельзя.

Когда добрались до пограничной канавы, стояла уже глубокая ночь. Измученное войско зевало. Король Мур, освещенный трепетным светом факелов, обратился к воинам с такими словами:

– Сегодня не вышло. Времени не хватило. Но завтра мы непременно перейдем через канаву, отыщем неведомое царство и завоюем. Спите, воины, набирайтесь сил. Нас ждут великие дела!

– Прива-а-а-а-ал! – скомандовал генерал Евтихий и спрыгнул с лошади.

Воины наломали еловых веток и улеглись спать прямо под открытым небом. Только министр мудрости Аркадиус догадался захватить в поход палатку, довольно искусно сшитую из трех одеял. К нему примазался ночевать король Мур.

– Эх, опередил! – пожалел Петька.

– Посоветуй королю расставить на ночь часовых, – сказал я ему.

– А зачем?

– В походе полагается. Вдруг ночью будет нападение?

– А кому нападать-то?

Подумали и решили, что нападать здесь на нас некому. Да и вряд ли кто из жителей согласится стоять ночь в карауле.

Лагерь быстро угомонился, жители улеглись спать и огласили окрестность громким храпом. Только доктор Клизман ушел гулять во тьму, никому ничего не сказав. Мне это не показалось очень уж странным: старички часто страдают бессонницей. Я лег на еловые ветки, прижался спиной к Петькиному животу и заснул, не дождавшись возвращения доктора.

До чего же велика сила всякого дурацкого психоза!

Ночью мне приснилось неведомое царство. Наше войско шло по каменистой равнине среди зверского вида кактусов. Только вооружены мы были мечами, щитами и копьями. На всех воинах плащи и медные шлемы, а на плащах изображен золотой муравей, увенчанный короной короля Мура. И вот впереди на холме высятся зубчатые стены и могучие башни с флюгерами и флагами, а под запертыми воротами написано золотом: «Неведомое царство».

И будто король Мур говорит мне, потирая руки:

– А ты сомневался! Вот сейчас завоюем неведомое пэрство – и назначу Петьку вице-королем. А тебе фиг!

Мне обидно стало, просто жуть.

И будто король Мур командует

– На приступ, сыны Мурлындии!

И тут началось столпотворение: Митька-папуас стучит в барабан, генерал Евтихий дует в трубу, войско кричит «ура» и бежит на приступ, а со стен неведомого царства летят в нас камни, камни и камни… Один камень, громадный, как тыква, угодил мне в плечо. Я закричал от боли – и проснулся.

Темноту ночи прорезали в беспорядке мечущиеся факелы. Жители бегали и вопили, а со всех сторон летели в нас увесистые камни.

– Нападение! Нападение! – кричал Петька. – Миша, кто же это?

– Лабаз его знает! – выразился я. Очень болело ушибленное плечо. – Не все так просто в Мурлындии, как сперва кажется.

Камень попал мне в грудь. Я совсем разозлился, нашел на земле несколько камней и стал швырять их в темноту. Мне показалось, что один камень угодил в живое. Я даже услышал крик боли.

– Так и надо! – крикнул я во тьму.

Мы пошли к палатке, расталкивая обезумевших от страха воинов. Там министр мудрости обматывал тряпкой раненую голову короля. Король Мур стонал. От его воинственности не осталось никаких следов. Увидев меня, он сказал:

– И зачем мне понадобилось это неведомое царство?! Что, мне дома компота не хватало, что ли? Главный советник! – заорал он на Петьку. – Что это такое творится?

– Я думаю, что нападение противника, ваше величество, – пробормотал Петька.

– Тоща советуй, что делать!

Камень попал мне в спину, и я присел на корточки от боли. Другой камень свалил с ног Петьку. Он завыл и сунул голову под палатку.

– Удирать надо, – мудро посоветовал Аркадиус. – Пробираться лесом до дому.

В короле вдруг заговорила совесть.

– Как же я оставлю подданных? – спросил он.

– Подданные раньше вас разбежались, – сказал Аркадиус. В самом деле, жителей вокруг нас оставалось уже очень мало. – Пригнитесь – и бегом к лесу!

На прощанье я запустил в темноту еще несколько камней, и мы ринулись в лес. Крики нашего рассеянного войска становились все тише и глуше. Наконец они и вовсе умолкли. Только зловеще стонал ветер в верхушках деревьев и где-то поблизости ухала сова, как бы предвещая беду. Тьма была такая, будто глаз у тебя вовсе нету. Мы брели, спотыкались и наконец остановились.

– Теперь куда? – спросил король Мур, прекратив на время свои стоны. – Я не знаю дороги. Главный советник, а?

– Я советую идти в сторону дома, – сказал Петька. – А где эта сторона, спросите у министра мудрости. Это по его части.

– Дурак! – выразился король Мур кратко и решительно. – Упраздняю!.. Аркадиус, миленький, ты чтонибудь сообразил?

– Терпение, – отозвался Аркадиус. – Видите, на звезды гляжу.

– Тихо жили, мирно жили, – причитал король Мур. – А тут на тебе. Игру придумал! Это же не игра, а побоище смертное… Может, кого и вовсе убили. Смотри, Петька! В два счета выставлю из Мурлындии.

Тут Аркадиус скомандовал:

– Идите за мной, я уже прикинул. И держите друг дружку, чтобы в темноте не растеряться!

Мы двинулись гуськом, ухватившись за подолы рубах.

Спотыкались об корни, падали, спотыкались опять и опять падали, поднимались, шли дальше. На лице оставалась липкая лесная паутина, ветки хлестали по глазам. Я плотно закрыл их – все равно ничего нельзя было увидать. Как Аркадиус угадывал направление, это уж его дело. Вдруг он остановился. Мы все ткнулись носами в спины друг другу.

– Огонек! – сказал Аркадиус.

– Костер? – спросил Петька. – Тогда пойдем погреемся.

– Не костер, – сказал Аркадиус. – Похоже, что окно.

Я пригляделся. Не очень далеко от нас светилось между деревьями окошко.

– Что это может быть? Откуда здесь дома? – удивился я.

– Не знаю, – сказал Аркадиус. – Все равно, пойдем, посмотрим.

Небольшого количества света, падавшего из двух окон, хватило, чтобы привыкшие к темноте глаза разглядели приземистый домик под крышей в один скат, с поломанной приступочкой у покосившейся двери. Вокруг дома торчали остатки изгороди.

Вдруг король Мур рухнул с тяжким рычанием. Левой рукой он снял с головы корону, а правой стал рвать волосы. Мы были потрясены таким бурным выражением горя.

– Я узнал его… Я узнал этот дом!.. – проговорил король Мур сквозь всхлипы. – Это бывшая охотничья хижина моего бедного папы, которого задрал медведь. Здесь папа испустил последний стон. С тех пор никто и никогда не ходил на это печальное место. Отчего же свет в окнах?

– Может, там лешие собрались? – предположил Петька.

– Как не стыдно верить в такую чепуху! – сказал король. – На свете нет ничего сверхъестественного, кроме волшебника Лабаза. Я слышу какие-то звуки… Там кричат, плачут и поют песни.

– Может, там разбойники? – сказал Петька.

– Это ближе к истине, – согласился Аркадиус.

– Никогда у нас не бывало разбойников, – возразил король.

– Времена меняются, – заметал Аркадиус. – Подкрадемся к окнам и заглянем!

Мы подобрались к домику и приникли носами к мутному, потрескавшемуся стеклу. Петька оказался прав – за столом сидели пятнадцать разбойников в черных плащах и черных масках. Они пировали и веселились. На столе перед ними лежал жареный баран, стояли бочонок с пивом и бутылки. Отрезав кусок мяса, разбойник втыкал свой ужасный кривой нож в столешницу. Потом он совал мясо в рот и запивал прямо из горлышка. Почти у всех из-под масок спускались на грудь длинные бороды. Нам стало страшно, а еще больше мы задрожали, когда услышали, что они говорят.

• Предыдущая
• 12/34
• Следующая