Ловушка для принцессы - Звездная Елена - Страница 49
- Предыдущая
- 49/56
- Следующая
Там, сидя в ванне и даже не вскрикивая, пока служанки выдирали из моих волос остатки древесной смолы, я думала о том, что не имею никакого морального права лишать сестру счастья. Ей и так досталось, едва с того света вытащили. К тому же этот брак так выгоден для короны.
Покинув ванную, я приказала:
– Свейтиса и Райхо ко мне.
В последующие дни мне было не до любовной лирики, да и времени «пообщаться с сердцем» я также не имела. Допросы, обыски и снова допросы. Мы с отцом спали по нескольку часов в сутки, причем я это время предпочитала проводить у шенге. В один из дней, заметив, как я возвращаюсь довольная и выспавшаяся после всего трех часов сна, король Оитлона попытался напроситься в охт Лесного клана.
– Увы, папа тебя не очень любит, – нагло заявила я.
После этого мой родной отец обиделся и не разговаривал со мной ровно четыре часа, пока не вылетел из допросной весь белый, крикнув мне на ходу:
– Разберись с этим!
И мне пришлось из допросной, где торговец покаянно выкладывал нам всю подноготную, в том числе и давал ответ на вопрос о том, как он узнал о добыче алмазов, топать в пыточную, где на дыбе висел сам граф Литео Мрано.
Входя в помещение, заляпанное кровью, я невольно поморщилась. Тут и еще кое-чем отчетливо несло. Впрочем, противно было не только от запаха.
– Утырка... – прошепелявил некогда гордый граф.
Род Мрано был очень древним, пожалуй, даже древнее рода Астаримана. Если верить легенде, записанной в генеалогическом справочнике «О благословенных родах и семействах», первый из Мрано однажды гулял в дремучем лесу, что был за много часов езды от его замка. Тот факт, что парнишка в одиночестве бродил в непонятно каком лесу, никого из летописцев не смущал. И вот этот самый первейший из Мрано услыхал мольбы о спасении. Да-да, если верить летописцам, девица благородного происхождения тоже запросто гуляла по лесу и собирала цветочки, когда на нее напал орк в стремлении поглумиться над девичьей честью. Эта часть легенды и вовсе потрясала мое чувство разумного – какой орк на нее напал? Если лесной, то это вряд ли, они на человеческих женщин не смотрят. А если степной орк, то еще неизвестно, кто там от кого убегал, и сдается мне, это девица сама на его честь бесстыдно посягала. Далее легенда повествует о совсем уж потрясающих событиях: Мрано напал на орка и сразил его двуручным мечом! Да-да, парнишка гулял не просто так, а с «ножичком» примерно так в треть собственного веса. А что, в легенде всякое бывает. И вот подлый орк пал жертвой развратности! Да-да, могучий орк и пал от руки одного-единственного воина... В общем, правдоподобностью тут и не пахнет. Но главное не это, и даже не то, что первый из Мрано взял в супруги ту самую потасканную деву, а то, что теперь все Мрано считали себя ревнителями морали! И они женились исключительно на девственницах! Ну а чтобы не ошибиться с выбором, брали их еще совсем молоденькими. В судопроизводстве имело место одно занятное дело – купец средней руки воспылал чувствами к юной девице, не достигшей брачного возраста. Сговорившись с родителем оной и заплатив немалую сумму, взял несчастную в жены. И все бы ничего, но жрица храма Матери Прародительницы, узрев в венчальном наряде фактически дитя, справедливо рассудив, вызвала стражу. Стражники посмотрели на зареванную новобрачную и заключили развратника в тюрьму. Последний, апеллируя к верховной власти, накорябал письмо моему батюшке. В сем опусе он указал, что выбрал деву, равняясь на почтенное семейство Мрано. Другого образца для аморальных действий не имелось, ибо только Мрано женились на двенадцатилетних. Отец уделил посланию должное внимание и отправил меня в городок Гратис для решения по данному делу, снабдив и полномочиями, и указаниями. В результате я вынесла два решения: брак считать действительным и законным, то есть дитя получало статус жены и хозяйки над всем имуществом купца, но сам жених был заключен под стражу на шесть лет. Вот как раз к его освобождению девочке восемнадцать исполнится, а это общераспространенный брачный возраст в Оитлоне. А второе решение касалось именно семейства Мрано, сынам и дочерям коего запрещалось заключать союзы до достижения обоими супругами возраста восемнадцати лет. И что тогда было...
Этот самый граф Литео Мрано, потрясая листами из генеалогического справочника «О благословенных родах и семействах», требовал отмены королевского указа. Он даже скатился до угроз и оскорблений в мой адрес. Осознав, что вышеуказанные воздухосотрясания действия не возымели, граф гордо заявил, что плевать он хотел с высоты своего неприступного замка Скайлак на все королевские указы. Моим ответом были милая улыбка и слова «как пожелаете!». Гордой птицей-победителем, то есть петухом расфуфыренным, граф Литео покинул мой временный кабинет. Презренным ползучим гадом спустя неполный год он вползал в мой кабинет в королевском дворце Ирани. А все дело в том, что раз он плевал на королевские указы, то королевство плевать хотело на собственно графа Мрано. Достаточно было лишь сообщить стражам порядка Гратиса, что земли семейства Мрано более не охраняются законом. И началось. Когда в лесах графства были захвачены браконьеры и граф воззвал к справедливости, глава стражей предельно вежливо ответствовал: «Отныне сохранность ваших угодий исключительно ваша забота... вам же плевать на королевскую власть!» Тогда ему было плевать, а когда все арендаторы по осени платить отказались, вот тогда дошло. Просил о помиловании граф долго и нудно. И обошлось ему это в немалую сумму, и дело с браками также решили, и даже... он сына прислал мне в женихи. Отец отказался, вежливо сказал, что Катриона-де старовата для великого семейства Мрано, мне тогда семнадцать было.
И вот я снова имею честь лицезреть данного индивида. Побитого, правда, без зубов, окровавленного, но, судя по тому, что начал он с оскорблений, еще весьма живенького.
– Доброго дня, – ответствовала я, принцессе полагается быть вежливой. – Как самочувствие?
В ответ очередная рулада о моих достоинствах и недостатках. Молча переждала, едва смолк, задала вопрос:
– Вы надеетесь выжить?
Мрано сплюнул кровь на пол, скривился и хрипло произнес:
– Да.
– Похвальное стремление. – Я села в отцовское кресло, с трудом сдержала желание прикрыть нос. – Любезный граф Мрано, у меня, – я даже пересчитала, – семь ваших посланий, адресованных айсиру Илери и трепетно повествующих не только об отношении к королевскому роду Оитлона, но также содержащих подробные указания о сведениях, которые ваши предки обещали хранить и беречь.
Речь, кстати, шла как раз о том двуручном «ножичке», коим первый из Мрано покарал несчастного поруганного наглой девицей орка, вот откуда я знаю о весе той махины. И стоит отметить, что все Мрано достаточно тщедушны, сомневаюсь, что кто-то из них сумел бы даже поднять тот меч.
– Чего молчим? – полюбопытствовала я.
И ведь действительно молчит, сволочь. Гордый замок Скайлак сверху донизу обыскали, я даже к Гневу обратилась. Тот нашел много чего интересного, включая древний клад, который сами Мрано никак найти не могли вот уже двести лет, а нужных мне сведений, к сожалению, не отыскал...
– Ну же, – я взяла одно из писем, – в послании к айсиру Илери вы упомянули, что семейство располагает картографической схемой потайных ходов, не известных представителям рода Астаримана. Где схемы?
Молчит. Смотрит на меня и молчит. Он отца тоже молчанием достал? Мрано в застенках уже четыре дня, да, мы действуем быстро, а для захвата вот таких вот высокородных подозреваемых я использовала порталы. И вот четыре дня пыток, а в ответ тишина...
Открылась дверь, вошел резкий и стремительный Динар, остановился на пороге, но лишь на мгновение. После чего мне был задан идиотский вопрос:
– Ты что здесь делаешь?
Вопрос был в высшей степени лишенным смысла, но вот два палача, что как раз таки мило «просили» графа быть поразговорчивее, почему-то мгновенно на меня посмотрели, причем с осуждением. И Свейтис, который вел протокол допроса, тоже.
- Предыдущая
- 49/56
- Следующая
