Обрученные - Каунди (Конди) Элли - Страница 28

• Предыдущая
• 28/62
• Следующая

— Уже поздно, Кассия. Тебе надо идти спать, и мне тоже. Завтра утром я все вам с Брэмом расскажу.

Я не спорю. Сжимаю в руке микрокарту и желаю родителям спокойной ночи. Мама наклоняется, чтобы поцеловать меня на прощанье. Вернувшись в свою комнату, я стараюсь сквозь стены прислушаться к разговору. Что-то в предстоящей маминой поездке тревожит меня. Почему именно теперь? Куда она едет и надолго ли? Она редко ездит в командировки.

— Итак, — говорит отец в соседней комнате, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, — в чем дело? Не припомню, чтобы в последнее время в нашем доме раздавался столь поздний звонок.

— Не знаю, в чем дело. Что-то произошло, но я не знаю толком, что именно. Они посылают несколько сотрудников из разных питомников, чтобы посмотреть на урожай, полученный в питомнике Провинции Грандиа. — Ее голос становится певучим, как бывает, когда очень поздно и она устала. Я помню это с тех времен, когда она рассказывала мне сказки о цветах, а я ей во всем верила. Если она считает, что все хорошо, значит, так оно и есть. Моя мать — одна из умнейших женщин, которых я знаю.

— Как долго тебя не будет? — спрашивает отец.

— Самое большее — неделю. Как ты думаешь, с Кассией и Брэмом все будет хорошо? Ведь неделя — немалый срок.

— Они поймут. — Пауза. — Кассия до сих пор выглядит расстроенной. Из-за образца.

— Я знаю. Меня это беспокоит. — Мама вздыхает. Тихий звук, который я едва слышу сквозь стенку. — Ты сделал ошибку, но вел себя честно. Я думаю, она это скоро поймет.

«Ошибку? Но это не была ошибка, — думаю я. И вдруг понимаю: — Она не знает. Он не сказал ей. У отца есть тайна от матери».

И тогда мне приходит в голову ужасная мысль:

«Если так, моих родителей нельзя считать идеальной парой».

В следующий момент я жалею об этой мысли. Если мои родители — не идеальная пара, то есть ли шансы у меня?

На следующее утро новая гроза сорвала листья с кленов и обильно полила цветы. Я ела завтрак, вечную овсяную кашу, которая дымилась в своем контейнере, когда услышала из порта объявление. Кассия Рейес, ваш активный отдых, восхождение, сегодня отменяется из-за плохой погоды. Просим известить среднюю школу о необходимости проведения дополнительных учебных занятий.

Не будет восхождения. Это значит — не будет и Кая.

Иду к остановке поезда, сквозь дождь и туман. Воздух насыщен водой. В такую погоду мои волосы цвета меди обычно превращаются в спутанную, вьющуюся шапку. Поднимаю глаза к небу и вижу только беспросветную массу туч.

В поезде, в котором я еду, нет никого: ни Ксандера, ни Эми, ни Кая. Они, наверное, уехали на других поездах или еще не вышли из своих домов, но у меня такое чувство, что я что-то потеряла, что-то теряю. Или кого-то?

Может быть, саму себя.

Приезжаю в школу, иду наверх, в исследовательскую библиотеку, где установлено несколько портов. Я хочу найти Дилана Томаса и лорда Альфреда Теннисона и узнать, есть ли у них стихотворения, которые вошли в число Ста стихотворений. Не думаю, что это так, но хочу знать точно.

Мои пальцы нависли над экраном порта, но я в нерешительности. Простейший способ — впечатать их имена, но тогда останется запись о чьем-то поиске, и след может привести ко мне. Значительно безопаснее просмотреть список всех ста поэтов, вошедших в базу данных. Если я буду одну за другой просматривать фамилии поэтов, это будет больше похоже на выполнение задания по ознакомлению и меньше — на поиск чего-то конкретного.

Просмотр занимает много времени, но наконец я дохожу до буквы «Т». Нахожу одно стихотворение Теннисона и хочу его прочесть, но у меня уже нет времени. Томаса в списке нет. Есть Торо [7]. Я нажимаю на это имя: было сохранено одно его стихотворение под названием «Луна». Если у него и есть другие стихи, я их никогда не прочту.

Почему дедушка дал мне те стихи? Хотел, чтобы я поняла их тайный смысл? Может быть, предостерегал меня от покорности? А что это значит? Что я должна бороться с властью? Но не мог же он хотеть, чтобы я покончила с собой! Потому что такая борьба равносильна самоубийству. Физически я не умру, но если я вздумаю нарушать правила, они отнимут все, что мне дорого: мою пару, мою семью, интересную работу. У меня не будет ничего. Не думаю, чтобы дедушка хотел этого для меня.

Не могу разгадать эту загадку. Думаю и думаю и проворачиваю слова в голове и так, и этак. Хотелось бы снова увидеть их на бумаге; возможно, мне было бы легче их понять. Почему-то мне кажется, что все могло быть по-другому, если бы я смогла увидеть их не только в собственных мыслях.

Однако одну вещь я поняла. Хотя я поступила правильно — сожгла стихи и даже пыталась не вспоминать о них, — цели я не достигла. Они не уйдут от меня.

Увидев Эми, сидящую в пищевом зале, я чувствую минутное облегчение. Она просто сияет и, заметив меня, машет мне рукой. Банкет прошел хорошо. Она не паниковала. Она пережила это. И она жива.

Проскальзываю мимо очереди и сажусь за стол около нее.

— Итак, — спрашиваю я, хотя уже знаю ответ, — как прошел Банкет?

Ее сияние распространяемся на каждого в этом зале. За нашим столом все улыбаются.

— Это было идеально.

— Надеюсь, это не Лон? — стараюсь пошутить я, и неудачно: Лон был обручен несколько месяцев назад.

Эми смеется:

— Нет! Его зовут Дален. Он из Провинции Акадиа.

Акадиа — одна из самых лесистых провинций на востоке, далеко от круглых холмов и рассеченных реками долин нашей Провинции Ориа. У них там в Акадиа камни и море. Здесь у нас почти нет ни того, ни другого.

— И... — Я наклоняюсь вперед. То же делают и остальные наши друзья, собравшиеся за этим столом и жаждущие узнать подробности о мальчике, за которого Эми выйдет замуж.

— Когда он встал, я подумала: не может быть. Он не для меня. Он такой высокий, и он улыбался мне прямо с экрана. И ни капельки не волновался.

— И он красивый?

— Конечно. — Эми улыбается. — И, знаете, он, кажется, не слишком во мне разочаровался, слава богу.

— Да как бы он мог? — Эми так ослепительно сияет сегодня в своей тускло-коричневой робе, что, конечно, на вчерашнем Банкете, когда она была в желтом платье, от нее просто невозможно было отвести взгляд. — Итак, он красив. Но все-таки, на кого он похож? — Я смущена, услышав в своем голосе нотки ревности и зависти. Никто не толпился, вокруг меня, чтобы выяснить, на кого похож Ксандер. Тогда не было тайны, потому что все его знали.

У Эми хватает доброты, чтобы игнорировать мой тон.

— На самом деле он немного похож на Ксандера, — начинает она, но тут же обрывает себя.

Я следую за ее взглядом и вижу Ксандера, который стоит со своим подносом всего в нескольких футах от нас и выглядит расстроенным. Почувствовал ли он зависть в моем голосе, когда я расспрашивала Эми о ее паре?

Что со мной происходит?

Стараюсь исправить положение.

— Мы говорили о паре Эми. Она говорит, он похож на тебя.

Ксандер реагирует быстро.

— Значит, он умопомрачительно хорош. — Он садится около меня, но не смотрит в мою сторону. Я смущена. Наверняка он слышал мои вопросы.

— Конечно! — Эми смеется. — Не понимаю, почему я так волновалась. — Она немного краснеет, возможно, вспомнив вечер в мюзик-холле, и смотрит на Ксандера. — Все получилось замечательно, совсем так, как ты говорила.

— Хорошо бы они разрешили тебе распечатать его фотографию сразу же. Хочется посмотреть, как он выглядит.

Эми описывает свою пару и рассказывает о Далене все, что она прочла в своей микрокарте, но я так расстроена, что почти ничего не слышу. Боюсь, что обидела Ксандера, и хочу, чтобы он посмотрел на меня или взял мою руку, но он не делает ни того, ни другого.

По пути из пищевого зала Эми сжимает мою руку.

— Большое тебе спасибо за то, что одолжила мне свой медальон. Я думаю, это он помог мне получить такую пару, как Дален.

• Предыдущая
• 28/62
• Следующая