Преодоление - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович - Страница 7

• Предыдущая
• 7/8
• Следующая

— Вы действительно сейчас это придумали? — спросила Ингрид. Отличный вопрос, на любой читательской конференции его задают сразу после решения показательной задачи.

— Что в этом удивительного? Существует метод. Фантасты им пользуются издавна, а специалисты-ученые считают дилетантством и смотрят свысока. Они никак не хотят признать, что при столкновении с новым даже в своей узкой области профессионал-ученый не лучше профессионала-фантаста, владеющего методами фантазирования.

— Мы здесь все, в общем, специалисты, — тихо сказал Ли Сяо.

Повисло молчание. В то, что дилетант может иногда дать фору специалисту, никто не верил. И я ушел. Я действительно устал и хотел спать. Ночь была длинной, разговоры — трудными, но теперь мне почти все было ясно.

Завтрак я проспал. Войдя в кафе, бодрый и готовый продолжать дебаты, я застал одного лишь Оуэна.

— Ричард, — сказал я, — вы-то как оказались в этом эксперименте? Только потому, что решено было использовать аппаратуру Полюса?

— Конечно… Стоков сказал мне месяц назад. Сам он участвовал в разработке давно. Плохо все получилось, Леонид Афанасьевич. Пришлось в тысячу раз превысить штатную нагрузку, иначе там, в районе нейтронной звезды, сигнал был бы слишком слаб. «Конус» рассчитан на приемники звездолетов, когда аппаратура специально выделяет сигнал в солнечном излучении. А для того чтобы передачу заметил непосвященный, сигнал должен быть ярче Солнца. Пришлось пойти на риск… Разумом я понимаю, что это было нужно… Но… Профессиональный разум инженера со всей его инерцией — он у меня в ладонях. Я прикасаюсь к металлу во второй пультовой и… Рано мы поставили опыт, пожалуй, на десяток лет поторопились. К тому же и без результата.

— Какой же мог быть результат сейчас? — сказал я. Это был последний вопрос, на который я не мог ответить. За двое суток сигнал даже при тридцатикратном ускорении света, какое дает «Конус», прошел лишь десятую часть светового года. До цели он доберется через три месяца. Будет ли передача принята? И сколько времени понадобится им, чтобы понять смысл? И сколько, чтобы отправить ответ? Плюс три месяца, а в худшем случае почти пять лет обратной дороги. А наблюдения ведутся с момента передачи! Я все думаю об этом. Обо всем догадался, а здесь застрял.

— Спросите у Комарова… По-моему, это фантазии теоретиков: они, видите ли, считают, что нейтронные цивилизации умеют обращать вспять время.

«Так, — подумал я. — Все верно, мог и сам, догадаться. Ведь и такая идея была в фантастике! Давно, лет восемьдесят назад. Бронксон — автор, а название — „Открытое окно“. В то время в науке и фантастике популярной была идея черных дыр. Внутри черной дыры — так установили ученые, а фантасты подхватили — время и пространство как бы перепутываются. Время превращается в пространство, а пространство — во время. Время внутри черной дыры трехмерно, а пространство однонаправленно. Бронксон написал рассказ о приключениях землян в черной дыре. Они запускали двигатели и в результате перемещались во времени — во вчера или завтра. Но с места не сдвигались — ведь машины времени у них не было! Тогда они двинулись не вперед или назад, а „вбок“ — в трехмерном времени это подучилось легко, и они вылетели в иное время, где не было черной дыры, захватившей их звездолет. Вылетели не в завтра или вчера, а куда-то в иную Вселенную. И даже на Землю вернулись, отважившись еще раз пройти сквозь черную дыру. Ну что бы мне вспомнить рассказ Бронксона раньше?»

Внутри нейтронной звезды поле тяжести послабее, но все же оно способно искажать пространство и время. И они обязательно используют этот закон природы. Живые существа, развиваясь, стремятся овладеть окружающей средой. Мы, люди, придумали поезда, автомобили, самолеты, космопланы для передвижения в нашем плоском и пустом пространстве. А они? Что придумали они?

— Вот именно, — сказал я. Должно быть, пока я соображал, прошло минут пять — Оуэн съел омлет, выпил молоко и складывал посуду в мойку. Он удивленно посмотрел на меня.

— Скажите, Ричард, как вы себе представляете цивилизации в нейтронной звезде? Какие у них, например, автомобили?

— Не представляю я их, — раздраженно сказал Оуэн. — Я инженер. Для меня материя — это металл, дерево, камень, то, из чего можно что-то сделать и где-то разместить. И застоя в инженерном деле я не вижу. Что вы так смотрите, Леонид Афанасьевич? Вам лично по душе эта авантюра? Эксперимент, основанный на недоказуемых предположениях. И между прочим, одна из идей, на которых все строилось, уже провалилась.

— Вы имеете в виду отсутствие ответа?

— Именно!

— По-моему, мысль была логичной. Странно, что она оказалась неверной… Я потому и спросил, как вы представляете их автомобили. Там, в недрах звезды, все перекручено — пространство и время. Перемещение во времени для них не проблема. Человек прежде всего изобрел колесо, а они — машину времени… Отвечая на наш сигнал, они могут послать ответ из своего прошлого так, чтобы мы получили его как можно скорее после нашей передачи. В идеале сразу после нее.

— Все это мне известно, — с досадой сказал Оуэн. — И все это нисколько не убеждает. К тому же… Двое суток после передачи. Где ответ? И сколько теперь ждать? Год, три, десять?

Стокова разбудили в полдень. Он был слаб, но в полном сознании. Очнувшись, спросил: «Есть ответ?»

Я узнал о пробуждении Стокова по информу — с утра сидел в архиве, отключив средства связи. В медотсеке дежурил Ли Сяо. Он показался мне на экране уставшим — смотрел вприщур, зевал, не раскрывая рта, но так напрягал скулы, что у меня самого звон стоял в ушах.

— Вы бы отдохнули. Ли, — предложил я. — Могу вас заменить. Кое-какой опыт в медицине есть и у меня.

— Приходите, — неожиданно согласился Ли Сяо.

Но пошел я не сразу. Вернулся к себе, просмотрел материал, отобранный в архиве. Прекрасный материал. Именно то, что я искал. Как говорится, материал, который ставит точку. Но непривычный информационный поток — вот где нужен был профессионал! — вымотал меня, в голове гудело, глаза слипались, и я, расслабившись, посидел несколько минут.

Когда я наконец явился в медотсек, Ли Сяо дремал у постели Стокова. Лидера Полюса я видел всего раз — пять лет назад, тогда он был с бородой, не очень густой, но скрывавшей черты лица: узкий, будто птичий, подбородок и чуть выпиравшие скулы. Голова его была забинтована и прижата к подушке лентой диагноста. Меня Стоков узнал сразу.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я.

— Отлично и глупо, — голос был слаб и вибрировал. — Отлично, что жив, и глупо, что ранен.

— Я рассказал Сергею, как вы разобрались в проблеме, — сказал Ли Сяо.

— Кстати… Вам просили передать ваши двести пиастров.

Он действительно достал что-то из бокового кармана и вложил мне в ладонь. Это был металлический кружок. На лицевой стороне была выбита стрела с узким острием и широким концом, будто ракета в пламени старта. Нагрудный знак члена Совета координации. На обороте в обрамлении звездочек была выбита моя фамилия. Я вопросительно посмотрел на Ли Сяо.

— Вас избрали по рекомендации Сергея Станиславовича, — пояснил Ли Сяо. — Собственно, пригласить вас на Полюс — тоже его идея. Должен прямо сказать, особого энтузиазма она не вызвала. Многие считали, что полезнее было бы участие специалиста по информатике.

— Это и ваше мнение?

— Интуиция у вас действительно… — уклончиво сказал Ли Сяо. — Ну хорошо, назовем это методом… Но учтите, что здесь вы не для разгадывания ребусов. Это уж вы, простите, сами вызвались. Основная работа впереди.

— Ответа на передачу еще нет, — напомнил Стоков.

— Знаю, — сказал я, опуская значок в нагрудный карман. — Если я правильно понял, вы рассчитываете на две возможности. Первая — ждать ответа до победного конца. Когда-нибудь они ответят, даже если не научились управлять свойствами пространства-времени. Вторая возможность — продолжать поиски партнера. Возможны ведь иные типы разумов, немыслимые с точки зрения здравого смысла. Так? И в мою задачу входит придумывание таких безумных цивилизаций?

• Предыдущая
• 7/8
• Следующая