Мой милый друг - Кинсейл Лаура - Страница 38

• Предыдущая
• 38/73
• Следующая

Последние слова навели Роберта на странную мысль, от которой голова пошла кругом.

– И кто же займет место принца-регента? – саркастически поинтересовался седовласый джентльмен. – Принцы никуда не годятся – ни за кого из них я не дал бы и фартинга.

– Кто знает, – самодовольно ухмыльнулся юноша. – Вот если бы…

– Довольно, сэр! – резко оборвала его леди Мельбурн. – Я сторонница вигов, а не анархистов.

– Вы же знаете, я сказал это, только чтобы подразнить вас, миледи, – с поклоном возразил молодой человек.

– Дразните сколько вам угодно, но помните о приличиях. Я забыла сообщить вам, господа, что здесь среди нас Роберт Кэмбурн из Калькутты! Ступайте, мистер Хант. Хватит с меня этих разговоров о принце-регенте. Теперь послушаем про Ост-Индскую компанию. Мистер Кэмбурн, прошу вас.

Роберт почти не слышал, что говорит ему леди Мельбурн. Неожиданно посетившая его мысль не давала покоя.

– … из Индии?

– Простите, мэм? – переспросил он.

– Дорогой мой, я спросила, как давно вы вернулись из Индии?

– Несколько месяцев назад. Миссис Чарлз Гамильтон сообщила мне, что вы хотели меня видеть.

– Да, это так. И что вы думаете – нам оставить ее или постараться от нее избавиться?

– От кого, мэм?

– От Индии, конечно.

– Полагаю, это зависит от того, какие цели вы преследуете. Если вы хотите сделать Англию богатой, немедленно избавьтесь от Индии. Это дорогая куртизанка, на ее содержание придется потратить целое состояние. Если ваша цель – обогатить избранных, тогда оставьте ее: куртизанка дарит улыбки лишь немногим счастливчикам.

– Но может быть, стоит нарядить эту дамочку в шелка и драгоценности и прохаживаться с ней под руку, чтобы произвести впечатление на Наполеона и Европу и уберечь ее от посягательств России?

Роберт пожал плечами.

– Миледи, вряд ли я отвечу на этот вопрос. Я не солдат и не дипломат. Подобные темы меня мало интересуют.

– Да, миссис Гамильтон предупреждала меня, что вы не политик. Тем не менее ваши замечания не лишены здравого смысла.

– Находясь в Индии, я долгое время изучал религию и философию этой страны.

– Понимаю. И что же вы узнали, если не считать того, что завоевательная политика дорого обходится государству? Что само по себе является ценным уроком для любого правителя. Думаю, Наполеона ждет разочарование.

– Мои учителя непременно согласились бы с вами, – улыбнулся Роберт.

– Ваши учителя?

– Духовные наставники – так называемые гуру. Мировые войны и потрясения волнуют их не больше, чем завывания ветра в ущелье.

– С возрастом я стала понимать, что в этом и состоит мудрость, – задумчиво промолвила леди Мельбурн. – Но в глубине души я осталась боевой лошадью, которая, едва заслышав звук трубы, пускается вскачь.

– Это ваша карма.

– И что это значит?

– Карма – сумма всех действий и поступков, которые вы совершили во всех своих прошлых жизнях. Ваша судьба и ваше будущее зависят от вашего прошлого.

– Иными словами, посеешь характер – пожнешь судьбу. – Леди Мельбурн склонила голову и, прищурившись, вперила в него проницательный взгляд. Сейчас она напоминала старую любопытную ворону. – Но значит ли это, что нам никогда не удастся избавиться от собственных ошибок?

– Думаю, что нет, – серьезно промолвил Роберт.

– Может, не стоит и пытаться?

– Гуру говорят… – Роберт нахмурился и покачал головой. – Ошибки прошлого мы способны исправить, если закалим свою волю и ум.

– Что ж, звучит более оптимистично, чем у древних греков, которые считали, что судьба человека начертана на небесах. Все в жизни предрешено, и изменить свою судьбу простой смертный не в силах.

– Именно так.

– И вы верите в карму, мистер Кэмбурн?

– Не знаю.

– Честный ответ, – улыбнулась леди Мельбурн. – Большинство джентльменов, посещающих мои вечера, любят щеголять своей ученостью. А вы не такой, как все. Расскажите мне, чему еще научили вас гуру. Они волшебники и умеют заклинать змей?

– Да, миледи.

– Вы шутите! – рассмеялась она.

– Если вам угодно, называйте их фокусниками.

– Так значит, никакого волшебства? – Леди Мельбурн укоризненно покачала головой.

– Миледи, я и в этом не уверен. Мне приходилось видеть то, что нельзя объяснить с позиций разума.

– Ну довольно об этом. Приходите как-нибудь еще и позабавьте нас фокусами – из тех, что проделывают ваши гуру. Приходите вместе с миссис Гамильтон и ее хорьком. – Хозяйка салона милостиво кивнула Роберту и переключила свое внимание на другого гостя.

Роберт поклонился и вышел из гостиной. Странная идея все никак не шла у него из головы.

Нет, этого не может быть. Его состояние не имеет ничего общего с болезнью принца-регента. Покойный король страдал слабоумием – вполне естественно предположить, что болезнь передалась по наследству и сыну. Искусственно вызвать болезнь, как это пытались сделать с Робертом? Какой вздор!

Роберт встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Он и сам, наверное, сходит с ума: везде ему мерещатся враги. Молодой человек, споривший с леди Мельбурн в гостиной, который теперь стоит, прислонившись к фонарному столбу на другой стороне улицы, тоже вызывает подозрения.

Роберт спустился с крыльца Мельбурн-Хауса и пошел по улице. Молодой джентльмен последовал за ним. Дойдя до многолюдного перекрестка, Роберт остановился – его окружили мальчишки-попрошайки. Он кинул им несколько монет и, подняв голову, случайно встретился взглядом со своим преследователем. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом юноша развернулся и быстро зашагал в противоположном направлении. А у Роберта мелькнула мысль, что он либо окончательно помешался, либо жизнь его и в самом деле в опасности. И воображение тут ни при чем.

Фоли куталась в голубую кашемировую шаль и пила горячий травяной отвар. Хорек свернулся клубочком у нее на коленях. Теплая, легкая, как гусиный пух, эта шаль всегда согревала ее во время болезни.

Фоли ничуть не заботило, что ей придется пропустить из-за инфлюэнцы несколько званых вечеров. Она редко простужалась и чаще всего отделывалась головной болью и легким ознобом. И все же болеть неприятно – поскорее бы выздороветь.

Впрочем, в ее положении тоже имеются свои выгоды – ей не придется сегодня ехать в опёру с полковником Коксом. Она отправила туда Мелинду и девушек Дингли вместе с леди Дингли. Лэндеру пришлось их сопровождать – в последнее время он стал чересчур подозрительным и охранял их, как сторожевой пес. Он настаивал на том, чтобы все сидели дома, но Фоли удалось его переубедить.

И вот теперь, оставшись одна, она читала новую поэму лорда Байрона, пила отвар и чувствовала себя почти счастливой. Отвар (или поэма) оказал на нее столь благотворное действие, что она задремала и проснулась от стука в дверь.

– Приехал сэр Говард Дингли, мэм, – сообщил слуга. – Говорит, что желает видеть леди Дингли. Попросить его подождать в холле?

– Нет, конечно, – неуверенно возразила Фоли, еще не вполне очнувшись от сна, в котором Чайльд Гарольд, горько рыдая, пытался разыскать Тута на индийском базаре. – Пригласите его в мою комнату – пусть погреется у огня. Не думаю, что он заразится.

– Слушаю, мэм.

Фоли поправила локоны, выбившиеся из-под чепчика, и уселась поудобнее. В комнату вошел сэр Говард – шляпу и сюртук он так и не снял. Лицо его раскраснелось, походка была нетвердой. Фоли поняла, что он навеселе.

Она понятия не имела, как следует себя вести с нетрезвыми джентльменами. Тем не менее пригласила его присесть в кресло в противоположном углу комнаты, предупредив, что больна и приближаться к ней не следует.

– Да, женщины не больно-то меня жалуют, – буркнул сэр Говард, тяжело плюхнувшись в кресло, снял шляпу и швырнул ее на пол.

Фоли не знала, что и сказать на это – мысли ее путались. Ей вдруг пришло в голову, что она напрасно пустила его к себе.

– Сожалею, но леди Дингли и девочек сейчас нет дома. Мы вас не ждали сегодня.

• Предыдущая
• 38/73
• Следующая