Механический ангел - Клэр Кассандра - Страница 63

• Предыдущая
• 63/107
• Следующая

— Уилл, ты самый ужасный человек, которого я когда-либо встречал, — сказал Томас настолько спокойно, что Уилл решил — над ним посмеиваются. — Смотри, как бы тебе самому завтра не превратиться в недочеловека, если не получишь лекарства вовремя. Хотя, возможно, тебя и вовсе не интересует мое мнение.

— Возможно, я хочу заиметь черный глаз, — зло фыркнул Уилл. — Не думал об этом?

Томас только усмехнулся и легко вскочил на козлы. Уилл тем временем продолжал соскребать засохшую кровь вампира с рук и оружия. Он был настолько поглощен своим занятием, что не заметил Габриэля Лайтвуда, когда тот вынырнул из тени и направился прямиком к нему. На его губах играла насмешливая улыбка.

— Хорошая работа, Херондэйл. Не у каждого бы поручилось устроить такой пожар, — заметил Габриэль. — Здорово вышло! И ничего, что теперь мы должны тут все подчищать. Да и то, что наш план сгорел в пожаре, вместе, кстати, с остатками твоей репутации, тоже сущая ерунда.

— Значит, ты хочешь сказать, что до сегодняшнего дня у меня еще были шансы стать приличным человеком? — с наигранным ужасом пробормотал Уилл. — Ясно, я делал что-то не так. Или не сделал чего-то не так, в зависимости от того, как на это посмотреть. — С этими словами он постучал по дверце экипажа. — Эй, Томас! Высади меня у ближайшего борделя! Я там как следует напьюсь, потискаю девочек, а потом устрою отличную драку с каким-нибудь отменным мерзавцем.

Томас фыркал и что-то пробормотал. Ясно послышалось слово «чепуха».

Габриэль помрачнел:

— Есть в этом мире хоть что-то, к чему ты относишься серьезно?

— Увы, так сразу ничего на ум и не приходит.

— Знаешь, было время, когда я думал, что мы могли бы стать друзьями, Уильям, — задумчиво сказал Габриэль.

— Знаешь, однажды я решил, будто я вовсе не я, а хорек, — объявил Уилл. — Но все это оказалось лишь опиумным бредом. Знаешь, так жутко было. Я-то тогда и не догадывался, что это за штука такая.

— Шутишь на тему опиума? Очень умно. Особенно если вспомнить о твоем друге Карстаирсе, — протянул Габриэль.

Уилл замер, а потом все тем же насмешливым тоном поинтересовался:

— Ты подразумеваешь его болезнь?

Габриэль часто заморгал, всем своим видом выражая удивление:

— Что?

— Ну, как вы там говорите о Джеме? Называете его больным ведь, да? Его «болезнь»… — Уилл отшвырнул в сторону пропитанную кровью ткань и теперь шипел не хуже змеи. — И ты еще удивляешься, почему мы так и не стали друзьями.

— Я только хотел знать, успокоишься ли ты когда-нибудь, — ответил ему Габриэль совершенно спокойно.

— Успокоюсь?

— Станешь ли вести себя как должно?

Уилл скрестил руки на груди. Его глаза опасно засверкали.

— Никогда не успокоюсь, — ответил он. — А кстати, это случайно не твоя сестра мне рассказала…

И тут резко открылась дверца экипажа. Кто-то схватил Уилла за воротник и грубо затащил его внутрь. Дверца со стуком захлопнулась, и Томас, вытянувшись в струнку, ударил кнутом. Через мгновение экипаж качнулся и покатил по ночной улице, оставив позади взбешенного Габриэля, которому ничего не оставалось, как только сжимать в бессильной злобе кулаки и смотреть вслед удаляющемуся недругу.

— О чем ты только думаешь? — покачал головой Джем, затащив Уилла в экипаж и усадив напротив себя. Его серебристые глаза холодно сверкали в полумраке. Он сидел с прямой спиной, зажав между коленями трость и положив руки на набалдашник в виде головы дракона. Насколько Уилл знал, эта трость принадлежала еще отцу Джема и была изготовлена специально для него сумеречным охотником — оружейником из Пекина. — Зачем ты цепляешься к Габриэлю Лайтвуду? С какой целью?

— Слышал, что он говорил о тебе?

— Плевать на то, что он говорит обо мне, и на то, что он думает. Он только себе нервы треплет… — Джем наклонился вперед и положил подбородок на руки. — Знаешь, никак не могу понять, почему у тебя совершенно нет чувства самосохранения. Хотя, в конечном итоге, тебе все-таки придется научиться самообладанию, чтобы справляться без меня.

Уилл пропустил это замечание мимо ушей, впрочем, как и обычно.

— Габриэль Лайтвуд едва ли представляет угрозу…

— Тогда забудь о нем. Лучше скажи — есть ли у тебя какая-то веская причина, чтобы кусать вампиров?

Уилл коснулся кончиками пальцев засохшей крови на запястье и улыбнулся:

— Они этого не ожидают.

— Конечно. Они знают, что случается, когда один из нас пробует кровь вампира. К тому же они думают, что у тебя в голове есть хоть капля мозгов.

— И каждый раз они жестоко ошибаются на мой счет. Подобные наивные мысли еще ни разу не сослужили им хорошую службу.

— Да и тебе тоже. — Джем задумчиво посмотрел на друга. Он был единственным, кто никогда не выходил из себя, общаясь с Уиллом. И не важно, что мог вытворить Уилл, максимум, на что он мог расщипывать, так это лишь на легкое раздражение со стороны Джема. — Что у вас случилось? Мы ожидали сигнала…

— Устройство Генри не сработало как положено. Вместо вспышки света оно подпалило занавески.

Джем откашлялся, словно ему стало тяжело дышать.

Теперь настал черед Уилла внимательно смотреть на друга.

— В этом нет ничего забавного. Я не знал, появитесь вы вовремя или нет.

— Ты действительно думал, что мы можем не появиться после того, как начался пожар? — осторожно поинтересовался Джем. — Они могли зажарить тебя на вертеле, и мы это отлично знали.

— А Тесс, глупое создание, должна была уйти с Магнусом, а вместо этого уперлась…

— Ее брат был в том доме, безоружный, прикованный к стулу, — заметил Джем. — Я тоже не уверен, что ушел бы, окажись на ее месте.

— Вижу, ты мою точку зрения не разделяешь.

— Конечно, отчасти я тебя понимаю, — покладисто ответил Джем. — Симпатичная девушка всегда отвлекает от важных дел.

— Считаешь, что она симпатичная? — удивился Уилл: Джем редко о ком высказывался в подобном духе.

— Да, и ты считаешь так же.

— Не замечал. В самом деле, не замечал.

— Да не ври ты. Все ты заметил, и я заметил, что ты заметил, — улыбнулся Джем. Несмотря на то что еще час назад он сражался с вампирами не на жизнь, а на смерть, сейчас юноша выглядел бодрым и полным сил. На щеках его играл легкий румянец, а глаза задорно блестели. Уилла не могли не радовать произошедшие с другом перемены. В последнее время он частенько чувствовал себя неважно. И каждый раз Джем становился ужасно бледным, почти белым, а зрачки его напоминали пятнышки черной золы на снегу. В такие минуты его, как правило, охватывало безумие. И каждый раз, когда такое случалось, Уилл крепко держал Джема, пока тот метался по кровати, кричал что-то на другом языке и закатывал глаза. Уилл понимал, что Джем ходит по краю и каждый следующий такой приступ может стать последним. Он иногда думал о том, что станет делать после смерти Джема, но не мог вообразить себе дальнейшую жизнь без друга. Единственное, что он мог, так это мысленно вернуться назад и вспомнить о своей жизни в Академии еще до появления Джема. Однако и он, и Джем старались гнать от себя дурные мысли.

Но были и счастливые дни, вроде сегодняшнего, когда Уилл смотрел на Джема и не видел никаких следов страшной болезни. Тогда он позволял себе мечтать: как было бы хорошо, если бы Джем вдруг неожиданно выздоровел. И никаких тревог, никакого иссушающего душу, изматывающего страха. Потому что Уилл всегда боялся за друга, порой ему казалось, будто в его голове живет крошечный червячок страха, который, накормленный гневом и болью, вырастает до немыслимых размеров, а потом снова скукоживается и ждет своего часа.

— Уилл, — голос Джема прервал неприятные рахмышления, — ты слышал хоть одно слово из того, что я говорил тебе в последние пять минут?

— Нет.

— Мы можем не говорить о Тесс, если ты не хочешь.

— Дело не в Тесс… — И это была правда. Уилл не думал о Тесс, совсем не думал. Во время битвы его беспокоил только он сам, а именно его умение принимать решения и его мастерство. — У одного из вампиров был раб… Человек. Он бросился на меня, и я его убил, — продолжал Уилл. — Убил не задумываясь. А ведь это был всего лишь глупый юноша, и вот теперь он мертв.

• Предыдущая
• 63/107
• Следующая