Механический ангел - Клэр Кассандра - Страница 45

• Предыдущая
• 45/107
• Следующая

Тесс решила, что на первый раз достаточно, и медленно расслабилась, позволив коже Камиллы сползти с ее тела. Ощущение было такое, словно она вынырнула из ледяной воды на яркое солнце. По телу пробежала сильная дрожь, и она машинально схватила Джема за руку, словно опасаясь не удержаться и снова свалиться в ледяную бездну. В груди, словно ударившаяся о стекло птица, которая вначале лежала неподвижно, а потом вдруг вспорхнула и заметалась по комнате, забилось сердце. Воздух горячей волной хлынул в легкие. Тесс отпустила Джема и прижала руки к груди. Она наслаждалась теплотой своей кожи, биением сердца, чуть прерывистым дыханием и с силой сжимала пальцы, впиваясь ногтями в кожу, стараясь не упустить ни одного вздоха.

Вновь посмотрев в зеркало, она поняла, что снова стала сама собой. И пусть теперь она не была утонченной красавицей, а стала всего лишь Терезой Грей, ее собственное лицо было милее ей во сто крат, чем совершенный лик Камиллы. Она почувствовала невероятное облегчение, словно только что избежала смертельной опасности.

— Мое ожерелье? — холодно напомнила леди Белкурт, протянув изящную руку.

Джем забрал украшение у Тесс и вернул его вампиру. В тот момент, когда он проносил ожерелье мимо ее лица, Тесс увидела выгравированную на серебряной оправе рубина надпись: Amor verus moritur numquam[67].

Л потом Тесс нестерпимо захотелось посмотреть на Уилла, хотя природы своего желания она и сама не понимала. Она бросила на него быстрый взгляд и, встретившись с ним глазами, тут же потупилась. Он поступил также.

— Леди Белкурт, ни один из нас никогда прежде не бывал в доме де Куинси. Не могли бы вы нарисовать. план первого этажа или хотя бы рассказать о расположении комнат? — На этот раз Уилл был сама вежливость.

— У меня для вас есть кое-что получше. — Леди Белкурт медленно надела на шею ожерелье. — Магнус Бэйн.

— Чародей? — Брови Шарлотты поползли вверх от удивления.

— Да, вы правы, он чародей, — согласилась леди Белкурт. — Он прекрасно знает лондонский дом де Куинси, потому как бывал у него в гостях не реже меня. Впрочем, вечеринки с убийствами ему не по вкусу так же, как и мне.

— Надо же, какой благородный, — пробормотал Уилл.

— Он встретит вас у де Куинси и покажет дом. Никто не удивится, увидев нас вместе, потому что Магнус Бэйн мой возлюбленный.

Тесс еле-еле сдержалась, чтобы не открыть рот от изумления, чего делать воспитанной девушке никак не полагалось. Впрочем, добропорядочные леди никогда не станут рассказывать о своих любовных отношениях людям малознакомым. Но возможно, у вампиров другие порядки? Тесс исподтишка оглядела остальных. Их, похоже, тоже поразило признание леди Белкурт. Одному лишь Уиллу, казалось, снова было наплевать на условности, и на губах его играла веселая улыбка.

— Хороший план, — после затянувшейся паузы сказала наконец Шарлотта.

— Несомненно. — Камилла поднялась. — А теперь пусть кто-нибудь проводит меня. Уже поздно, а я еще не ужинала.

— Уилл, Джем, проводите леди Белкурт, — сказала Шарлотта, все еще с беспокойством глядя на Тесс.

Девушка наблюдала, как юноши двинулись вслед за Камиллой, подобно солдатам из королевского экскорта. Впрочем, они и были воинами, так что чему тут удивляться? Уже в дверях леди Белкурт остановили, и оглянулась. Она медленно перевела взгляд с Шарлотты на Тесс и холодно им улыбнулась на прощание. Тесс в очередной раз подумала, что никогда еще ей не приходилось видеть столь красивую женщину. Однако ни красота леди Белкурт, ни ее хорошие манеры не могли уничтожить чувство отвращения, которое Тесс испытывала все время, что находилась в Святилище.

— Если вы отправитесь в дом де Куинси, юная леди и сделаете что должно — и не важно, преуспеете вы в своем деле или нет, — я обещаю вам, что вы не пожалеете о сделанном, — сказала Камилла.

Тесс нахмурилась и хотела было ответить, но Камилла уже скрылась в темноте коридора. Все произошло настолько быстро, что Тесс показалось, будто баронесса буквально растворилась в воздухе.

Нахмурившись, Тесс повернулась к Шарлоте:

— Что она имела в виду?

— Не знаю, — вздохнула леди Бранвелл и покачала головой. — Хотела бы я думать, что она имела в виду лишь удовольствие от осознания исполненного долга. Но для этого надо совершенно не знать Камиллу…

— Она похожа на других вампиров? — спросила Тесс. — Они все такие же… холодные?

— Многие из них прожили очень долго, — дипломатично ответила Шарлотта, — и видят происходящее в ином свете, нежели мы.

Тесс чувствовала, как на нее волнами накатывает головная боль, и прижала пальцы к ноющим вискам.

— Это точно, — пробормотала она.

Что же до Уилла, то его в вампирах больше всего раздражала лишь одна вещь. Его не пугала их способность беззвучно и стремительно перемещаться с места на место, его не раздражали их попытки всякий раз очаровать, а вернее, зачаровать собеседника. Он спокойно слушал их прекрасные, мелодичные, как у сирен, голоса, смотрел в их холодные, змеиные глаза… Но вот их запах он просто не выносил. Вернее, он не выносил отсутствие какого-либо запаха. Каждый из нас чем-нибудь да пахнет — потом, мылом, духами. Даже куклы, даже восковые манекены чем-то пахнут. А вот вампиры не пахли ничем.

Джем придержал дверь, пропуская Камиллу вперед. Они как раз прошли по коридору, ведущему из Святилища в особый зал Академии, расположенный на неосвященной земле. Сделано это было специально для того, чтобы вампиры и прочие создания ночи беспрепятственно встречались здесь с представителями Анклава и в то же самое время не могли проникнуть в другие помещения Академии.

Камилла прекрасно знала дорогу, так как бывала здесь неоднократно, и вряд ли по неосторожности могла ступить на освященную землю, так что молодые люди провожали ее лишь из любезности.

Леди Белкурт, проходя мимо Джема, едва удостоила его взглядом, а идущий за ней Уилл, притормозив на мгновение, прошептал другу:

— Она не пахнет.

Джем выглядел встревоженным.

— Ты что, нюхал ее?

Камилла, стоявшая уже у следующих дверей, повернулась и недобро улыбнулась:

— Я слышу все, что вы говорите. Что ж, вы правы молодой человек, вампиры не пахнут. Именно поэтому мы самые совершенные хищники на свете.

— А еще у вас превосходный слух, — добавил Джем и захлопнул дверь.

Они стояли в маленьком квадратном фойе. Рука Камиллы уже легла на ручку входной двери, словно она спешила, однако все ее движения были преисполнены спокойствия и величия.

— Вы прекрасно дополняете друг друга, — прошептала она. — Черное и белое. Вы, молодой человек, так бледны, что вполне могли бы сойти за вампира, — сказала она Джему. — А вы… — с этими словами она повернулась к Уиллу, — не думаю, что кто-то сможет усомниться в наших с вами отношениях. Вы выглядите как отменный раб. Возможно, только лишь старый хитрец де Куинси может заподозрить обман.

Джем посмотрел на Камиллу, и его острый взгляд, казалось, мог бы разрезать стекло. Уилл никогда еще не видел у своего друга такого выражения лица и даже внутренне содрогнулся.

— Почему вы, леди Белкурт, помогаете нам? Вы сами рассказали нам о преступлениях де Куинси, придумали план его поимки. Так почему же?

Камилла улыбнулась. Она была красива, отметил про себя Уилл. Впрочем, и сухие цветы порой бывают красивы, однако даже самые лучшие из них никогда не сравнятся с самыми простыми, но живыми.

— На самом деле это я виновата в том, что сейчас происходит. Де Куинси кое-что узнал от меня и теперь вовсю пользуется этим. Так что его преступления отчасти и на моей совести.

Джем покачал головой:

— Не думаю. Извините, леди Белкурт, но я не думаю, что вы способны сложить голову ради каких бы то ни было принципов. Да что там говорить, большинство из нас в своих поступках руководствуется лишь личной выгодой. Всеми нами, как правило, движут любовь или ненависть, а не честь и совесть.

• Предыдущая
• 45/107
• Следующая