Стезя и место - Красницкий Евгений Сергеевич - Страница 20

• Предыдущая
• 20/74
• Следующая

Пока все это происходило, второй пленник сиганул с воза и кинулся в кусты, где и налетел на Мишку. Дальнейшее было понятно и так: отроки положили остальных пленных на землю, Дорофей забил напавшего на него острожанина насмерть, Демка подобрал выбитый самострел, а через некоторое время Мишка вывел на дорогу избитого и «благоухающего» беглеца.

До вечера успели сделать еще две ходки, выгружая снопы возле плотов, на которых обозники Бурея должны были переправлять добычу через болото, а потом Варлам объявил, что ночью пятому десятку предстоит стоять в дозоре, и велел первой смене укладываться спать. Мишка улегся возле костра с удовольствием и облегчением: болело чуть ли не все тело, беглец все-таки помял его основательно. Поспать удалось часа два или три, в уже сгущающихся сумерках Варлам поднял Мишку и Демку и велел собираться в дозор, а сам куда-то ушел и пропал. Так Мишка и сидел у костра, не имея ни малейшего желания ни шевелиться, ни думать.

Постепенно под деревьями совсем стемнело, сидящий рядом Демка, опустив голову на грудь, начал посапывать, Варлам все не шел и не шел. Неожиданно невдалеке раздался топот копыт и голос Роськи громко спросил:

– Где тут пятый десяток ночует?

От соседнего костра отозвались:

– Вон у того костра!

Роська не стал подъезжать, а заорал:

– Ратники Михаил и Демьян, к старшине!

Тут же откуда-то сбоку раздался голос Варлама:

– Некогда им, они в дозор заступают!

– Ну замени их кем-нибудь. – В голосе Роськи послышались знакомые командные интонации Ходока.

– Некем заменить, у меня народу всего ничего!

– Тогда сам в дозор ступай!

– Ты чего тут раскомандовался? Я такой же урядник, как и ты…

– Лягуха ты прыщавая, а не урядник! – Чувствовалось, что Роська не на шутку зол. – Сгинь от греха.

– Ну ты…

– Сгинь, сказано! Михайла, Демка, где вы там?

– Идем уже, идем! – отозвался Демьян и толкнул Мишку в бок. – Пошли, что ли?

– Угу, сейчас.

Ни Роську, ни Дмитрия, ни других «коллег» по Совету Академии Мишка не видел со вчерашнего дня – Корней задал работы всем, крутиться приходилось и взрослым ратникам, и обозникам, а уж отроков-то и вообще гоняли в хвост и в гриву.

– Здорово, Рось, куда едем-то? – поинтересовался Мишка.

– Здрав будь. Тут недалеко, на полянке, хутор-то обозники заняли, нас совсем за людей не считают, выгнали.

– Что, и раненых?

– Нет, раненых после обеда с первым же плотом отправили. Бурей посмотрел, сказал: можно везти, только над Павлом сопел чего-то слишком долго.

– Как он? – Мишка постарался подпустить в голос заботливость, которой вовсе не испытывал. Кроме прежних, отнюдь не ласковых чувств к Листвяне и ее отпрыскам добавилось еще и то, что Варлам за полтора дня прямо-таки въелся в печенки.

– В себя так и не пришел, но вроде бы и не помирает, – ответил Роська. – Непонятно, в общем. Может, и не довезут…

– А Алексей?

– Хорошо, Мотька говорит, что через пару дней поднимется, если, конечно, внутри от удара ничего не лопнуло. Но вроде бы непохоже…

– Как – поднимется? Его же в живот…

– Да нет! Доспех, правда, рассекло примерно на полпяди в ширину, поддоспешник тоже, ну и кожу порезало, а так больше ничего. Он от удара скрючился, там не столько по животу пришлось, сколько по нижним ребрам. Если… как это Мотька сказал? Да! Если внутреннего кровотечения нет, то через пару дней на ноги встанет, но ребра еще поболят.

– А остальные?

– А! – Роська махнул рукой. – Бурей велел нести на носилках только Павла и Леньку, остальных пешком погнал. Молодые, говорит, как на собаках заживет. Я же и говорю: за людей нас не считают.

– А ты чего хотел? – мрачно осведомился Демьян. – Чтобы нас полными ратниками признали?

– Нет, но мы же бунт в Ратном подавили, хутор взяли, острог…

– Не та это война, Рось, – вмешался Мишка. – Это вообще не война, а так. В настоящем бою нас бы, как цыплят, передавили. Вон сегодня на дороге двое безоружных полоняников так нам надавали…

– Да слышал я, Минь! Но ты же справился?

– Случайно… повезло, но все время везти не будет.

– Так что же, с нами теперь можно, как с холопами, обращаться? С хутора чуть не взашей выгнали! Обозники!

– Ладно, не трепыхайся! – Даже Роська сегодня вызывал у Мишки раздражение. – Чего Митька-то позвал?

– Он всех наших собирает… ну… Совет.

– Ну вот там и поговорим. Далеко еще?

У костра действительно сидел почти весь Совет Академии, не было только Петра, Николы и Кузьки, оставшихся в крепости и готовивших под руководством Осьмы ладью к рейсу в Слуцк. Мишка доложился по форме:

– Господин старшина, ратники Михаил и Демьян по твоему приказу прибыли.

Дмитрий не прервал, казалось бы, ненужную формальность, но поднялся и выслушал доклад стоя. Потом кивнул и указал на расстеленную на траве попону:

– Садитесь.

Ни малейшего дискомфорта оттого, что Мишка докладывает ему, как рядовой, Дмитрий, казалось, не испытывал, более того, разговор он начал так, будто всю жизнь командовал Младшей стражей:

– Про тебя, Михайла, опять чудеса рассказывают. Говорят, что ты не только здоровенного бугая отлупил, а еще и в дерьме его вывалял. Что, душу отводил?

– Спасался, он меня запросто грохнуть мог.

– Понятно… – Дмитрий глянул на Мишкин правый сапог. – Не успел рядовым стать, как уже обувка не в порядке?

Такого Мишка от Дмитрия никак не ожидал! Кровь мгновенно бросилась в лицо, он уже набрал в грудь воздуха, чтобы… он и сам не знал, что скажет, к тому же Дмитрий не дал ему такой возможности.

– Илья, подбери Михайле что-нибудь из добычи. Это он, наверное, того бугая пинал, забыл сгоряча, что каблуком бить надо… Бывает, главное, что сам уцелел.

– Сделаем. Ну-ка стаскивай сапог, мерку сниму. – Илья приложил веточку к Мишкиной ноге и обломил ее по размеру. – Сейчас в темноте копаться не стану, а утром подберу что-нибудь. Ты где ночуешь-то?

Мишка выпустил воздух – охота ругаться куда-то пропала – и неопределенно ответил:

– Да мне в дозор идти. Если за ночь десяток куда-нибудь опять не ушлют, буду там, где меня Роська нашел.

– Ни в какой дозор ты не пойдешь. – Дмитрий говорил все тем же спокойным голосом, в котором едва-едва угадывалась начальственная снисходительность. – На эту ночь у всей Младшей стражи одно задание – детишек к болоту повезем. Если детей за болото выведем, то родители малость подуспокоятся: не бросать же малышню.

– А чего ночью-то? – недоуменно спросил Артемий.

– Потому что малышня побоится в ночной лес убегать. – Дмитрий дал пояснение так, словно уже не один раз занимался подобным делом. – Да и те, кто из острога сбежать успел, не догадаются ночью у дороги стеречь.

– Что, так много народу сбежало? – удивился Роська.

– Корней сказал, что примерно пятая часть жителей, из них половина рыбаки, – ответил Дмитрий. – А там же одни мужи и парни молодые, да еще при каком-никаком оружии. Багры, остроги, топоры, ножи, может быть, и луки найдутся.

– А что, много детей? – поинтересовался Матвей, ковыряясь веточкой в костре.

– Десятков пять-шесть наберется, а что?

– Кого-то убить придется, – ответил Матвей, не прерывая своего занятия.

– Детей?!! Ты что, сдурел? – перебивая друг друга, возопили Артемий и Роська.

– Да, детей, – подтвердил Матвей, все так же глядя в костер. – Для того нас и посылают.

– А ну-ка! – Дмитрий вырвал веточку из руки Матвея. – Говори, что знаешь!

– Ничего не знаю, но догадываюсь. – Матвей не обратил ни малейшего внимания на то, что у него отобрали веточку, и не изменил позы. – Тетка Настена говорила, что нас взрослые ратники опасаются и оттого злятся, потому что невместно сопляков опасаться. Я думаю, что Корней тебя прилюдно облаял, для того чтоб показать: Младшая стража в полной его власти, что захочет, то и сотворит. А мы теперь должны показать, что крови не боимся, даже и детской, тогда ратники не нас опасаться станут, а Корнея бояться… – Матвей запнулся, потом продолжил уже совсем иным тоном, почти шепотом: – Кровь… кровь жертвенная всем нужна, чистая, детская…

• Предыдущая
• 20/74
• Следующая