Юрий Андропов. Последняя надежда режима. - Млечин Леонид Михайлович - Страница 9
- Предыдущая
- 9/126
- Следующая
Отто Вильгельмович Куусинен родился в 1881 году, окончил университет в Хельсинки. Он баловался стихами (как и Андропов), играл на пианино и даже сам сочинял музыку. После университета Куусинена приглашали занять должность директора театра. Но он отказался. В 1904 году он присоединился к финским социал-демократам, к моменту революции в Москве возглавил исполком социал-демократической партии. В ночь на 28 января 1918 года отряды Красной гвардии вошли в Хельсинки. Куусинена включили в состав Совета народных уполномоченных, то есть правительства Финляндской рабочей республики. Юг страны на несколько месяцев перешел под управление коммунистов.
Но республика была жестоко подавлена с помощью немецкого экспедиционного корпуса, Куусинен, которому грозил расстрел, скрывался в квартире молодой женщины по имени Айно Сарола. Между ними возник роман. Куусинен писал ей стихотворные послания... Айно оставила первого мужа и последовала за Куусиненом в Москву, где Отто Вильгельмович стал одним из основателей финской компартии, созданной эмигрантами.
Куусинен сделал большую карьеру в Исполкоме Коминтерна, Его должность в разные годы называлась показному, но на протяжении почти двух десятилетий он неизменно состоял в руководстве Коминтерна. Владевший несколькими языками, Куусинен проворачивал огромный объем бумажной работы. Штаб мировой революции. Исполком Коминтерна, со временем превратился в министерство по делам компартий с колоссальным документооборотом.
В бывшем центральном партийном архиве я просмотрел многие десятки толстенных папок — материалы секретариата Куусинена. В основном это донесения компартий с оценкой обстановки в своих странах, просьбы дать политические инструкции, помочь деньгами и принять на учебу местных активистов. Куусинен с его финским темпераментом держался крайне осторожно. Это был бледный, застенчивый и работящий человек, говоря словами одного из коминтерновцев.
Куусинен — один из немногих крупных иностранных коммунистов в Москве, кто уцелел. Зато он не жалел других: «Когда кто-либо из работников Коминтерна и его секций вставал на путь оппозиции против линии ЦК ВКП(б) (а таких было много), я выступал против них и активно участвовал а борьбе Коминтерна в поддержку линии ЦК ВКП(б), линии товарища Сталина».
Защищать от несправедливых наветов, спасать от беды Куусинен никого не стал. Зато вождь не тронул Куусинена. Они с женой получили квартиру в знаменитом Доме на набережной, летом жили на даче в Серебряном Бору, в отпуск отправлялись на юг, где однажды проведи несколько иней вместе со Сталиным.
Но жену Отто Вильгельмович потерял.
Айно Куусинен разочаровалась и в муже, и в Коминтерне, и в советской власти. Она нашла повод и возможность уехать из Советского Союза хотя бы на время. В январе
1931 года она отправилась в Соединенные Штаты — вести партийную работу среди финнов, эмигрировавших за океан. В 1933 году перешла на работу в советскую военную разведку, и ее командировали в Японию. В конце 1937 года она получила приказ вернуться в Москву. Айно приехала. 1 ян-паря 1938 года ее арестовали.
Следователи требовали от нее сказать, что Куусинен — английский шпион. Она показаний на мужа не дала. Год шло следствие, еще восемь лет Айно провела в воркутинских лагерях. Вышла на свободу, а в 1949 году ее опять посадили и выпустили только после смерти Сталина. Отто Вильгельмович пальцем не пошевелил, чтобы ей помочь.
«Никакие кремлевские архивы, — писала Айно Куусинен, — даже если их когда-нибудь откроют, не смогут дать объективного представления о характере Куусинена, его личности. Куусинен всегда оставался для советской власти чем-то инородным. Он был иностранец, родился не на русской земле, знал шведский и немецкий, читал по-французски. Но по-русски до последнего говорил с сильным акцентом, речь всегда выдавала в нем иностранца.
А может, это и было его главным преимуществом?
Он устраивал Сталина еще и тем, что всегда оставался в тени.
Его как иностранца многие вещи в России не трогали. Он безразлично относился к строительству коммунизма в России, к вопросам экономики и политики: трагедия коллективизации, террор, аресты невиновных — все прошло мимо него.
Он был всегда нужен тем, кому принадлежала власть, точно знал, как надо обращаться с новым господином. Поэтому он и выжил в годы террора.
Он всегда держал нос по ветру, с легкостью изменял бывшим своим друзьям. Я не смогла вспомнить ни одного случая, когда бы Куусинен помог кому-нибудь в беде. Отто отказывался помогать даже в мелочах. Один из старых товарищей после своего ареста передал через кого-то из знакомых просьбу, чтобы ему прислали немного мыла и теплое белье — у него был ревматизм. Отто посоветовал ничего не посылать.
У Отто никогда не было близких друзей. Многим финнам, своим товарищам по партии, он помог скатиться в пропасть. Когда опасность нависала над самим Отто, чувства и эмоции для него не существовали.
Чего же Отто ждал от жизни? Знавшие его в молодости рассказывали, что когда-то Отто был поэтом, романтиком, интересовался искусством. Друзья его ценили. Но так до конца и не поняли. Он был как бы окутан тайной. В данной компании он оставался посторонним».
Куусинен понадобился Сталину после начала финской войны. 30 ноября 1939 года советская авиация бомбила Хельсинки, Части Ленинградского округа перешли границу. Нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов он заявил, что действия Красной армии — вынужденный ответ на враждебную политику Финляндии, а цель боевых действий — обеспечить безопасность Ленинграда.
Москва сообщила о создании «народного правительства» Финляндской демократической республики во главе с Отто Куусиненом. «Правительство» с трудом сформировали, потому что многих финских коммунистов, работавших в Москве и в Карелии, уже успели уничтожить. Министром внутренних дел стал зять Куусинена. Министром по делам Карелии сделали председателя Совнаркома Карело-Финской ССР Павла Степановича Прокофьева, который стал Прокконеном.
1 декабря правительство никогда не существовавшей республики привезли в финский приграничный поселок Терийоки, только что занятый советскими войсками (ныне город Зеленогорск). Отобранные Куусиненом финские коммунисты провели заседание, которое по-русски стенографировал его сын, и призвали финский народ встретить Красную армию как освободительницу.
2 декабря Куусинен вернулся в Москву. Его принял Сталин. Молотов подписал с Куусиненом договор о взаимопомощи и дружбе. Отто Вильгельмович с одобрения Иосифа Виссарионовича и Вячеслава Михайловича возложил на себя и обязанности министра иностранных дел. Отто Рудольфович щедро подарил советскому правительству острова, прикрывавшие вход в Финский залив. Полуостров Ханко передал в аренду на тридцать лет, В обмен Советский Союз был готов отдать Финляндии часть территории советской Карелии вместе с населением, которое, между прочим, никто не собирался спрашивать, желает ли оно оказаться в составе другой страны. Землю отдавали вместе с крепостными...
К договору, как водится, приложили «конфиденциальный протокол», который рассекретили только в конце девяностых годов. В протоколе говорилось: «Установлено, что СССР имеет право держать на арендованной у Финляндии территории полуострова Ханко и примыкающих островов до пятнадцати тысяч человек наземных и воздушных вооруженных сил».
Поскольку мир был возмущен нападением на Финляндию, то Молотов немедленно обратился в Лигу Наций с заявлением: «Советский Союз не находится в состоянии войны с Финляндией и не угрожает финскому народу. Советский Союз находится в мирных отношениях с Демократической Финляндской Республикой, с правительством которой 2 декабря заключен договор о взаимопомощи и дружбе. Этим документом урегулированы все вопросы».
По части цинизма Вячеслав Михайлович Молотов кому угодно мог дать сто очков вперед. «Правительство» Куусинена вызывало в мире насмешки. Только в Берлине были готовы признать его, если Красная армия победит и доставит Куусинена в Хельсинки.
- Предыдущая
- 9/126
- Следующая