Спасение - Ласки Кэтрин - Страница 6
- Предыдущая
- 6/30
- Следующая
— Нет-нет, это скрумы! — в два голоса надрывались совята.
— Моя бабушка говорила, что они есть! — сердито крикнула Лучик, с силой вонзая когти в мох.
— Мне надоели байки про твою бабушку, — рявкнула Отулисса. — Пут, как долго мы будем тут сидеть?
— Пока ураган не стихнет. Мы же не можем тащить малышей, — он кивнул на Серебряка с Лучиком, — сквозь такую стихию!
— Вы оставите нас здесь, со скрумами? — ахнула Лучик, а Серебряк, словно по команде, залился новыми рыданиями.
Руби поднялась вверх и уселась на ветку над головами малышей. Когда совы сердятся, они распушают перья. В мертвенном белом сиянии леса Руби стала вдвое больше и казалась кучкой пламенеющих углей.
— Я по горло сыта вашим хныканьем! Лично мне наплевать, есть тут скрумы или нет. Я есть хочу. Я устала. Хочу поужинать сочной крысой или полевкой, на худой конец. Впрочем, от белки я бы тоже не отказалась. А потом отправлюсь спать. А вам обоим я советую заткнуться, потому что если вы немедленно этого не сделаете, то клянусь Глауксом, вы пожалеете, что не попались в лапы скрума!
— Полагаю, нужно слетать на охоту, — подала голос Отулисса.
— Да-да, конечно! Немедленно! — засуетился Пут и принялся расхаживать по ветке туда и обратно. — Вот только не знаю, можно ли тут чем-нибудь поживиться?
Сорен, Мартин и Руби отлично видели, что Пут теряется перед Отулиссой. Он был великолепен в небе, но оказался совершенно беспомощен на земле, тем более, в качестве командира. Что и говорить, никогда еще отсутствие Эзилриба не ощущалось так остро!
Видимо, Пут и сам это понимал, потому что вдруг развил лихорадочную активность. Он откашлялся, слегка раздулся и попытался взять начальственный тон:
— Сорен, вы с Руби облетите северо-восточную часть леса. Отправляйтесь прямо сейчас, ребята. Шутка ли, семеро голодных клювов! Мартин с Отулиссой полетят в юго-западном направлении. Я остаюсь с мелюзгой.
— Ха! — ухнула Руби, поднимаясь в небо. — Сдается мне, Пут сам боится скрумов, вот и послал нас. А ты боишься, Сорен?
Стоило им набрать высоту, как странный белесый туман, расползшийся по земле, стал заметно таять.
— Немного, — признался Сорен.
— Что ж, по крайней мере, честно. А почему — «немного»?
— Когда я думаю о скрумах, то испытываю не столько страх, сколько печаль. Ведь это души, которые не могут достичь глауморы… Разве это не грустно?
— Наверное, — ответила Руби.
«Наверное? — недоверчиво покосился на нее Сорен. Неужели она не понимает, насколько это печально?» — Честно говоря, Руби нельзя было назвать глубоко чувствующей совой. Она превосходно летала, была надежным товарищем и умела повеселиться, однако ей заметно не хватало образного мышления.
Однако следующий вопрос Руби поставил Сорена в тупик.
— А почему они не могут попасть в глаумору?
— Честно говоря, я и сам точно не знаю. Миссис Плитивер говорит, что их удерживают незавершенные на земле дела.
— При чем тут миссис Плитивер? Ей-то откуда знать! Она же змея!
— Иногда мне кажется, что миссис Пи знает о совах больше, чем сами совы, — серьезно ответил Сорен и вдруг склонил голову набок: — Тихо! — Руби немедленно закрыла клюв. Как и все совы, она с огромным уважением относилась к необыкновенно острому слуху амбарных сов. — Суслик. Прямо под нами.
Сусликов оказалось целых три. Руби в очередной раз доказала свою необычайную ловкость, умудрившись схватить сразу двух. Как оказалось, им с Сореном повезло куда больше, чем Мартину с Отулиссой, которые вернулись обратно с одной жалкой мышкой на двоих.
— Сначала — доля охотников, — важно объявил Пут, кивая ловцам. По неписаным законам совиного мира охотники имели право первыми выбрать любой кусок. Сорен оторвал заднюю лапу суслика. Лапа оказалась жилистой, честно говоря, едал он сусликов и посочнее. Может быть, в лесу духов сусликам не удается нагулять бока? От этой мысли у Сорена сразу пропал аппетит. А вдруг суслики питаются призраками или призраки — сусликами? Выходит, он слопал пищу скрумов? Мускульный желудок его испуганно сжался, прессуя кости и шерсть добычи.
Когда с едой было покончено, занялся рассвет. Но из-за густого тумана, окутавшего голые ветки и белые стволы деревьев, в лесу по-прежнему стояли сумерки.
— Думаю, пришло время отдохнуть! — бодро объявил Пут. — Вздремнем ненадолго, а перед первой тьмой отправимся в обратный путь. Ворон не бойтесь, их здесь нет, — он медленно повернул шею, внимательно осматривая лес.
— Тут одни только скрумы, — пропищала Лучик.
— Закрой клюв! — прикрикнул на нее Мартин.
— Спокойнее, Мартин. К чему такой тон, дружище? — остановил его Пут, стараясь говорить, как…
«Как кто? — подумал Сорен. — Как Эзилриб? Да он все равно ни капельки не похож на нашего капитана!»
— Я тут немного подумал, — продолжал Пут. — И вот что мне пришло в голову: если это и впрямь лес духов, как некоторые полагают, то лучше бы нам не спать на этих деревьях, — он мотнул головой, словно хотел отогнать белые безлиственные скелеты, обступившие маленький отряд живых сов.
Повисла тишина. Сорен ясно слышал, как колотятся сердца его товарищей. «Выходит, скрумы — это очень серьезно». Даже Руби, и та выглядела слегка встревоженной. Совы — за исключением пещерных, вроде Копуши — никогда не спят на земле. Они с детства знают, что спать на земле опасно. А что, если появятся хищники — еноты, например?
— Я знаю, о чем вы думаете, — нервно продолжал Пут, отводя взгляд, чтобы не смотреть в глаза своему клюву. — Вы считаете, что для сов спать на земле противоестественно. Но здесь не обычный лес. Говорят, эти деревья принадлежат скрумам. Откуда нам знать, на какое дерево захочет опуститься призрак? Лучше не рисковать, верно? В конце концов, я старше и опытнее вас. И скажу вам честно, на желудке у меня совсем неспокойно!
— У меня тоже! — немедленно поддакнул Серебряк.
— Потому что у тебя желудок с горошину, — еле слышно процедил Мартин.
— Ладно, ребята, не трусьте. Просто нужно проявить бди… мость.
— Ты хотел сказать «бдительность»? — фыркнула Отулисса.
— Не надо умничать, детка. Я хочу сказать, что надо по очереди дежурить. Сначала сторожить будем мы с Мартином. Потом — Отулисса с Руби. А ты, Сорен, будешь караулить последним. Тебе придется бодрствовать в одиночку, зато твоя стража будет самой короткой, так что, бояться нечего.
«Вот как? А зачем тогда караулить?» — подумал про себя Сорен, но не произнес ни слова, поскольку ни один член клюва не имел права оспаривать решения командира. Все повернули головы в его сторону.
— Я буду дежурить с тобой, Сорен, — немедленно вызвался Мартин.
Сорен растроганно заморгал.
— Спасибо тебе, Мартин, но… не нужно. Ты устанешь. Тебе сегодня и так пришлось несладко… Я хочу сказать, что ты чуть не утонул в море, и вообще… Не волнуйся, я справлюсь.
— Послушай, Сорен, я же серьезно предлагаю!
— Не надо. Со мной все будет в порядке, — твердо заявил Сорен.
На деле все оказалось совсем не так, как было спланировано. Во время первой стражи никто не сомкнул глаз — во-первых, все ужасно нервничали, а во-вторых, спать на земле оказалось настоящей пыткой. Но по мере того, как тьма бледнела, а белизна деревьев таяла в свете разгорающегося утра, совы начали клевать клювами. Головы их клонились все ниже и ниже, пока не попадали на грудь или за спину: надо сказать, что очень молодые совы во сне частенько поворачивают голову назад, так что она оказывается у них прямо между лопаток.
— Сорен, проснись! Твоя очередь, — шептала Руби. Он моргнул и открыл глаза. Потом поднял голову.
— Не трусь. Тут никого нет. Ни ворон, ни енотов, ни скрумов-проглотов, — тихонько закурлыкала Отулисса, как делают все совы, когда смеются.
Сорен подошел к невысокой кочке, торчавшей посреди поляны. Расправив крылья, он легко вспорхнул на вершину наблюдательного пункта.
Пока он спал, туман снова сгустился. Легкий ветерок, круживший между деревьями, перемешивал и взбалтывал сизую дымку, придавая ей самые разные очертания. Одни туманные облака были длинные и узкие, другие — пышные и пушистые. Сорену припомнилась глупая болтовня маленьких совят про бабушек и дедушек. Вообще-то совята были славные, хотя и раздражали немного. Неужели еще совсем недавно он и сам был таким?
- Предыдущая
- 6/30
- Следующая
