Путешествие - Ласки Кэтрин - Страница 32

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая

— Очень хорошо, теперь Мартин! — скомандовал Элван. Маленький сыч тугой спиралью начал опускаться на землю. — Сорен, прикрывай его!

Сорен должен был парить над Мартином до тех пор, пока сыч не вернется обратно с полным клювом пепла, для которого у Элвана был припасен специальный горшочек. Помимо сбора золы Мартину было поручено разведать залежи более крупных углей и сообщить о них Сорену с Отулиссой.

Сорен висел в воздухе, зорко поглядывая на снижавшегося сыча. Он уже успел привыкнуть к шуму и даже научился различать в чудовищном реве пламени менее громкие звуки, вроде торопливого стука сычиного сердца, которое билось чаще по мере того, как Мартин приближался к земле.

Сорен всей душой, всем сердцем, всем желудком надеялся на то, что маленький мохноногий сыч вернется обратно целым и невредимым. Потом он увидел, как Мартин коснулся лапами земли.

— Займи свое место, Отулисса, — приказал Элван, когда Руби принесла еще один горящий уголек.

— Но все хорошие угли взлетают вверх. Мы с Сореном ничего не найдем.

— Закрой клюв. Или хочешь, чтобы я отослал тебя обратно на гребень? Углей всем хватит.

Сорен не обратил внимания на их перепалку. Все его внимание было приковано к Мартину, казавшемуся темным пятнышком на пылающей земле. Вот облачко дыма скрыло сыча из виду, и Сорен опустился чуть ниже.

Вот он! Да вот же он! Великий Глаукс, он поднимается!

— Возвращается, да не с пустым клювом! — ухнул Бубо, подлетая к Элвану.

Так оно и оказалось. Искры сыпались из маленького клюва сыча. Лицевой диск его был покрыт копотью, но глаза горели ярче самого яркого пламени.

— Получилось! У меня все получилось!

— Ну конечно, дружок, — Бубо подлетел к Мартину и взъерошил когтем перья на его голове.

— Скорее бы вернуться домой! — орал Мартин.

— Не торопись, — осадил его Элван. — Сначала доложи обстановку.

— Угли размером с погадку находятся чуть выше того места, где я приземлился.

— Отлично, — кивнул Элван и полетел посоветоваться с Бубо и Эзилрибом.

— Сорен, это просто нельзя передать словами… Нет, это невероятно! Стоило мне приземлиться, как от страха не осталось и следа. Я не могу тебе описать, что чувствуешь, когда сгребаешь клювом пепел. Это…

— Типичная интоксикация, — перебила Мартина Отулисса. — Я читала об этом. Нужно быть осторожнее, Мартин. Стрикс Эмеральда пишет, что некоторые угленосы так пьянели от углей, что переставали обращать внимание на прогноз погоды.

— Так вот, Сорен, это такое необыкновенное чувство, когда ты набираешь полный клюв пепла и взлетаешь вверх. Это… — Мартин замялся, пытаясь подобрать слова. — Это очень сильное чувство.

— Пора, Сорен. Пошел, — скомандовал Элван.

— А как же я? — взмолилась Отулисса.

— Закрой клюв, твоя очередь придет, — гаркнул Бубо. Сорен, кружась, полетел к земле. Мощный поток восходящего воздуха обрушился на него снизу, но Сорен успел набрать достаточную скорость, чтобы прорваться сквозь преграду. В следующий миг он очутился на земле.

Странный пейзаж открылся его взору. Обугленные скелеты деревьев воздевали в ночное небо ветви и осыпались грудами раскаленных углей.

Наставники учили их работать быстро, но не допускать излишней спешки. «Лучший темп — размеренный», — без устали повторял Бубо.

«И как это такой малыш, как Мартин, ухитрился выполнить свой урок, да еще с таким удовольствием? Великий Глаукс, вот будет позор, если я не найду углей и вернусь с пустым клювом!» — подумал Сорен.

Бубо с Элваном наперебой уверяли, что в этом нет ничего постыдного и что далеко не все совята могут найти подходящий уголь с первого раза, так что нет ничего ужасного, если вернуться без добычи. Но Сорен-то знал, это — позор!

И вдруг он услышал жуткий треск. Огонь превратил стоявшие перед ним стволы в один гигантский пылающий факел. Сорен запрокинул голову и увидел, как вспыхнули верхушки соседних деревьев. Верховой пожар! Худший кошмар, о котором говорила Руби. Но Руби боялась быть подхваченной восходящими потоками в воздухе, а Сорен находился на земле. Страшная сила потянула его вверх. Неужели его затянет, и он превратится в огромный крылатый уголь?

«Если повезет, Отулисса меня поймает. Но мне-то какая от этого польза? Я ведь уже умру!»

Это было последнее, о чем он успел подумать.

«У меня в клюве — уголь! Уголь у меня в клюве!» — звенело в голове у Сорена. Расправив крылья, он без малейшего усилия кругами взлетал вверх. Он ни капельки не закоптился. Он не сгорел, не обжегся, и в клюве у него был зажат пылающий уголь.

Неведомый прежде восторг переполнял Сорена. Каждая косточка его тела, каждое перышко налились новой, незнакомой силой. Последний раз он испытывал такую радость в ту далекую ночь, когда впервые поднялся в небо. Но как уголь очутился у него в клюве? Сорен совершенно этого не помнил. Он полетел к гребню, где стояли корзинки. На полпути его догнал Мартин.

— Сорен, ты был просто великолепен! Я так перепугался за тебя, когда увидел верховой пожар, а уж когда тебя начало засасывать, тут уж я чуть было на землю не шлепнулся.

— Но как это произошло? — спросил Сорен, когда они с Мартином устроились на гребне и стали ждать возвращения остальных.

— Да ты что, ничего не помнишь?!

— Помню, но не все.

— Ты перевернулся в воздухе и сделал петлю, чтобы тебя не втянуло, а потом мы увидели, как ты летишь с углем в клюве. Бубо сказал, что впервые видит, чтобы такой громадный уголь взлетал так высоко, но ты все равно поймал его! Поймал, описывая петлю! Да ты хоть понимаешь, что сделал? Такого даже Руби никогда не вытворяла! Я просто загляделся на тебя. Невероятно!

— Великий Глаукс, жаль, я не видел, — пробормотал Сорен. Мартин заухал во все горло.

— Зато ты это сделал, Сорен! Сделал!

Вскоре показалась Отулисса, сопровождаемая Руби и Путом. Она тоже вернулась с полным клювом и выплюнула угли в корзинку.

— Я поймала! Поймала! — пропела неясыть, но вдруг осеклась, подняла глаза и смутилась — на сей раз совершенно искренне. — Конечно, Сорен, это не идет ни в какое сравнение с тем, что сделал ты.

— Спасибо на добром слове, Отулисса… Огромное спасибо, — пролепетал Сорен.

Отулисса закивала и впервые ничего не ответила.

Мартин удивленно моргнул и посмотрел на Сорена, словно хотел сказать: «Долго ли продлиться это чудо?»

Сорен поискал глазами Эзилриба. Интересно, видел ли наставник, как он отличился в полете? Словно в ответ на его мечты, старая пятнистая совка опустилась на гребень с корзинкой в когтях. Даже не взглянув на Сорена, старик принялся деловито пересыпать угли в новую корзину.

«Великий Глаукс! — подумал про себя Сорен. Вот и пойми его!»

Закончив работу, Эзилриб направился к расставленным на гребне корзинам. Подойдя к той, в которую Сорен только что бросил свой уголь, он остановился и взглянул на амбарного совенка. Зажатый в клюве уголь бросал слабый отсвет на косматые брови старика. Янтарные глаза его казались красными.

— Я шлыхал, этой ношью ты творил шудеса? — прошамкал он сквозь стиснутый в клюве уголь. — Говорят, было на што пошмотреть.

С этими словами Эзилриб швырнул свой уголь в корзину и отлетел, чтобы поговорить с Путом.

За час до первой зари они пустились в обратный путь.

— Сегодня нам можно не бояться ворон, — пояснил Элван. — Они ни за что не приблизятся, если увидят, что мы несем горящие угли.

Это было самое лучшее время для полета. Стало свежее, и легкий ветерок гнал по воде кружевную пену. Даже теперь, когда угли и пепел были аккуратно сложены в корзины, совы чувствовали исходящую от них силу. Все понимали, что именно огонь сделал Великое Древо Га'Хуула столь непохожим на все остальные царства совиного мира. Огонь превратил обитателей острова в нечто большее, чем простое сообщество сов-единомышленников. Он сделал их братством.

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая