Ангел для сестры - Пиколт Джоди Линн - Страница 36

• Предыдущая
• 36/82
• Следующая

Рядом со мной появилась Анна, вернувшаяся из детского сада.

– Мамочка, а почему Геркулес не двигается?

Я открыла рот, но слова застряли в горле. Однако в этот момент золотая рыбка вдруг повернулась, нырнула и снова начала плавать.

– Вот, – сказала я, – с ним все в порядке.

Когда оказалось, что пяти тысяч лимфоцитов недостаточно, доктор Шанс сказал, что нужно десять тысяч. Время, назначенное Анне для забора лимфоцитов, совпало с днем рождения девочки из ее класса, который праздновали в гимнастическом зале. Я разрешила ей пойти ненадолго, а потом должна была забрать ее в больницу.

Девочка была похожа на принцессу с белоснежными волосами – миниатюрная копия своей мамы. Я сняла туфли, прошла по застеленному матами полу, лихорадочно пытаясь вспомнить имена. Девочку зовут… Меллори. А маму… Моника? Маргарет?

Я сразу заметила Анну, которая сидела на батуте, а инструктор подбрасывала ее вверх, как попкорн. Ко мне подошла мама, сияя, как рождественская елка.

– Вы, наверное, мама Анны. Я – Митти, – сказала она. – Очень жаль, что Анне нужно идти, но мы, конечно, все понимаем. Это, должно быть, безумно интересно отправляться туда, куда никто никогда не попадет.

В больницу?

– Надеюсь, вам никогда не придется туда попасть.

– Да, я знаю. У меня кружится голова, даже когда я поднимаюсь в лифте. – Она повернулась к батуту. – Анна, солнышко! Мама пришла!

Анна побежала по застеленному матами полу. Я хотела сделать то же самое в своей гостиной, когда дети были маленькими: обить подушками стены, пол и потолок для безопасности. Оказалось же, что, даже если бы я завернула Кейт в вату, опасность уже находилась под ее кожей.

– Что нужно сказать? – напомнила я, и Анна поблагодарила маму Меллори.

– Пожалуйста. – Она дала Анне пакетик со сладостями. – Ваш муж может звонить нам в любое время. Мы с удовольствием возьмем Анну к себе, пока вы будете в Техасе.

Анна, завязывавшая шнурки, замерла.

– Митти, – спросила я, – что именно вам сказала Анна?

– Что ей нужно раньше уйти, потому что вся семья провожает вас в аэропорт. Поскольку, когда начнутся тренировки в Хьюстоне, вы сможете увидеться только после окончания полета.

– Полета?

– На космическом корабле…

На секунду я застыла от удивления, что Анна придумала такую нелепую историю, а эта женщина могла в нее поверить.

– Я не астронавт, – призналась я. – И не знаю, почему Анна вам все это рассказывала.

Я подняла Анну. Один шнурок у нее был все еще развязан. Я молча вытащила ее из зала, и мы пошли к машине.

– Зачем ты ее обманула?

Анна насупилась.

– А почему мне надо было уходить с праздника?

«Потому что твоя сестра важнее торта и мороженого. Потому что я не могу сделать это вместо тебя. Потому что я так сказала».

Я так разозлилась, что не смогла сразу открыть дверцу машины.

– Перестань вести себя как пятилетний ребенок, – сказала я и вспомнила, что ей и в самом деле всего пять лет.

– Было так жарко, – рассказывал Брайан, – что расплавился серебряный чайный сервиз. Карандаши сгибались пополам.

Я оторвалась от газеты.

– С чего все началось?

– Кошка и собака гонялись друг за другом, а хозяева были в отпуске. Они включили… – Он снял джинсы и поморщился от боли. – Я получил ожоги второй степени, только пробравшись по крыше на четвереньках.

Кожа на его ногах была красная и покрылась волдырями. Я смотрела, как он накладывал мазь и повязку. Он продолжал говорить, рассказывая мне что-то о новичке по кличке Цезарь, который недавно пришел к ним в команду. Мой взгляд наткнулся на колонку советов в газете:

Какая женщина может считать это серьезной проблемой? Я представила себе, как она старательно пишет письмо «дорогой Абби» на дорогой бумаге. Интересно, она когда-нибудь чувствовала ребенка внутри, когда крохотные ручки и ножки двигаются медленно по кругу, будто составляя подробную карту маминого живота?

– Что там такое? – спросил Брайан, заглядывая в газету через мое плечо.

Я удивленно покачала головой.

– У женщины рушится жизнь из-за следов от банок с вареньем в холодильнике.

– Из-за испорченной сметаны, – добавил Брайан, хихикая.

– Из-за подгнившего салата. О Боже, как она может жить после этого? – И мы оба начали хохотать. Встречаясь взглядом, мы начинали смеяться еще сильнее.

Внезапно это перестало казаться смешным. Не все жили в мире, где содержимое холодильника являлось барометром счастья. Некоторые работали в горящих зданиях. У некоторых были умирающие маленькие дочки.

– Чертов салат. – Мой голос дрогнул. – Это несправедливо.

– Справедливо никогда не бывает, малыш, – проговорил он.

Месяц спустя нам пришлось сдавать лимфоциты в третий раз. Мы с Анной сидели в кабинете врача и ждали, когда нас вызовут. Через несколько минут она дернула меня за рукав.

– Мамочка!

Я посмотрела на нее. Анна болтала ногами, ее ногти были накрашены переливающимся лаком Кейт.

– Что?

Она улыбнулась мне.

– Я хочу сказать тебе, если я вдруг забуду потом. Это было не так больно, как я думала.

Однажды моя сестра приехала без предупреждения и, выпросив разрешения у Брайана, забрала меня в свой роскошный номер в отеле Бостона.

– Мы можем делать все, что захотим, – сказала она. – Ходить по музеям, гулять по городу, обедать в ресторане.

Но все, чего я действительно хотела, это забыть. Поэтому три часа спустя я сидела на полу рядом с ней и мы допивали вторую бутылку вина за сто долларов.

Я подняла бутылку за горлышко.

– На эти деньги я могла бы купить платье.

Занна фыркнула.

– Разве что в каком-то подвальном магазинчике.

Она забросила ноги на обитый парчой стул, а сама растянулась на белом ковре. По телевизору Опра раздавала советы, как лучше устроить свою жизнь.

– К тому же, когда ты застегиваешься в… никогда не будешь выглядеть толстой.

Я посмотрела на нее, и мне вдруг стало жалко себя.

– Нет. Ты же не будешь плакать. Плач не входит в программу.

Но я могла думать только о том, какие глупые женщины сидят у Опры, со своими забитыми одеждой шкафами и… Подумала о том, что Брайан приготовил на обед, все ли в порядке с Кейт.

– Я позвоню домой.

Она поднялась на локте.

– Можешь расслабиться. Никто не заставляет тебя быть в роли жертвы двадцать четыре часа в сутки.

Но я ее не расслышала.

– Когда соглашаешься быть матерью, это единственно возможный график работы.

– Я сказала жертвой, а не матерью, – засмеялась Занна. Я улыбнулась.

– А разве есть разница?

Она забрала у меня телефонную трубку.

– Может, сначала вытащишь из чемодана свой терновый венок? Послушай, что ты говоришь, Сара. И перестань строить из себя страдающую королеву. Да, тебе очень не повезло в жизни. Да, тобой быть паршиво.

Я вспыхнула.

– Ты не имеешь ни малейшего понятия, какая у меня жизнь!

– Ты тоже, – ответила Занна. – Ты не живешь, Сара. Ты ждешь, когда умрет Кейт.

– Я не… – начала я, но потом остановилась – именно это я и делаю.

Занна погладила меня по волосам и позволила расплакаться.

– Иногда это так тяжело, – выливала я то, в чем не признавалась никому, даже Брайану.

– По крайней мере, это же не постоянно, – сказала Занна. – Солнышко, Кейт не умрет раньше, оттого что ты выпьешь лишний стакан вина, или останешься в отеле, или позволишь себе рассмеяться над глупой шуткой. Поэтому садись, включай музыку погромче и веди себя, как нормальный человек.

• Предыдущая
• 36/82
• Следующая