Кровавые обещания - Мид Ричел (Райчел) - Страница 35

• Предыдущая
• 35/90
• Следующая

Я бросила на него уничтожающий взгляд.

— Потрясающая? Ты что, влюбился в нее?

Я помнила, как она говорила, что оставит дверь для него незапертой.

— Конечно, она мне нравится. Она замечательная.

— Я не имею в виду «нравится», я имею в виду «влюбился».

— А-а, понятно. — Он закатил глаза. — Вопрос терминологии.

— Ты не отвечаешь на вопрос.

— Как я уже сказал, она интересная личность. Остроумная. Общительная. Красивая.

То, как он сказал «красивая», зацепило меня. Я снова отвела взгляд, теребя в пальцах свисающий с шеи голубой назар и пытаясь разобраться в своих чувствах. Адриан сообразил быстрее меня.

— Неужели ты ревнуешь, маленькая дампирка?

Я подняла на него взгляд.

— Нет. Если бы я была склонна ревновать тебя, то уже давным-давно свихнулась бы, учитывая всех девушек, с которыми ты развлекаешься.

— Эйвери не из тех девушек, с которыми развлекаются.

И снова мне послышалась теплота в его голосе. Даже мечтательность. Вообще-то это не должно было беспокоить меня. Напротив, мне следовало радоваться, что он заинтересовался другой. В конце концов, я очень долго убеждала его оставить меня в покое. Одним из условий, на которых он дал мне деньги для этой поездки, было обещание предоставить ему возможность попытаться стать для меня больше чем другом, когда — и если — я вернусь в Монтану. Если он начнет встречаться с Эйвери, у меня одной заботой станет меньше.

И, честно, будь это кто угодно, кроме Эйвери, я, наверно, ничего не имела бы против. Но почему-то идея того, что он подпал под ее очарование… Это было чересчур. Разве недостаточно того, что благодаря ей я теряю Лиссу? Как такое могло случиться — чтобы одна девушка могла так легко занять мое место? Она вот-вот украдет у меня лучшую подругу, а теперь еще и парень, который клялся, что я — единственная, кого он хочет, всерьез задумывается о том, чтобы заменить меня ею.

«Ты лицемерка, — произнес суровый голос внутри. — Ты ведь сама покинула их, и Лиссу, и Адриана, почему же теперь недовольна тем, что кто-то другой входит в их жизнь? Они имеют полное право жить, как хотят».

Я встала, не в силах сдержать злость.

— Послушай, мы уже достаточно сегодня поговорили. Могу я вернуться в свой сон? Мне неинтересно слушать, какая замечательная Эйвери и насколько она лучше меня. И я все равно не скажу тебе, где я.

— Эйвери никогда не ведет себя словно капризное дитя. И она не стала бы обижаться, если бы кто-то беспокоился о ней настолько, чтобы время от времени проведывать ее. Она не лишила бы меня шанса узнать больше о моей магии из параноидального страха, что кто-то помешает ее безумной попытке убить своего бойфренда.

— Не смей называть меня капризным ребенком! — Взорвалась я. — Ты законченный эгоист, думающий только о себе. Это всегда проявлялось во всем — взять хотя бы этот сон. Ты удерживаешь меня против моей воли, потому что это забавляет тебя.

— Прекрасно, — холодно сказал он. — С этим покончено. И вообще покончено со всем между нами. Я больше не вернусь.

— Хорошо. Надеюсь, на этот раз так и будет.

Его зеленые глаза были последнее, что я увидела, прежде чем проснуться в своей постели.

Я села, тяжело и часто дыша. Было ощущение, что мое сердце разбито; казалось, я вот-вот расплачусь. Адриан прав — я вела себя как капризный ребенок. Набросилась на него, когда он совсем этого не заслуживал. И тем не менее… Это было сильнее меня. Я скучала по Лиссе. Я даже скучала по Адриану. А теперь эта красотка занимает мое место, просто потому, что в отличие от меня никуда не собирается уходить.

«Я больше не вернусь».

И впервые за все время у меня возникло чувство, что он действительно не вернется.

На следующий день была Пасха. Все встали рано и суетились, собираясь в церковь. В доме пахло изумительно, так он пропитался запахами Алениной стряпни. В животе урчало, и я спрашивала себя, сумею ли дотянуть до праздничного обеда, который она приготовила. Хотя с Богом у меня отношения сложные, я часто посещала церковь. В основном в порядке любезности и чтобы не выделяться из общей массы. Дмитрий ходил в церковь, потому что обретал там мир, и я невольно задавалась вопросом — а вдруг, когда я сегодня буду там, на меня снизойдет озарение, что же мне делать дальше?

По сравнению с остальными я выглядела довольно жалко. Все принарядились, а у меня не было ничего, кроме джинсов и нескольких рубашек. Заметив мое смятение, Виктория одолжила мне белую блузку с кружевами. Она была чуть-чуть тесна мне, но все равно выглядела хорошо. Войдя вместе с Беликовыми в церковь, я оглянулась по сторонам и подивилась тому, как Дмитрий мог находить утешение в крошечной академической церкви, если он вырос, посещая эту.

Она была огромна, здесь хватило бы места для четырех наших церквей. Высокий, сводчатый потолок с росписью; золотое убранство и иконы святых, казалось, занимали все стены. Величественное зрелище подавляло, ослепляло. Воздух был насыщен ладаном так густо, что я действительно видела дымку.

Народу собралось множество, и людей, и дампиров; более того, я с удивлением заметила даже нескольких мороев. По-видимому, приезжие морои были достаточно набожны, чтобы ходить в церковь, какими бы грязными делами они тут ни занимались. И если уж речь зашла о мороях…

— Эйба тут нет, — заметила я Виктории, оглянувшись вокруг.

Она стояла слева от меня, Алена справа. Он не произвел на меня впечатления сильно религиозного, но я ожидала, что он будет преследовать меня и здесь. Наша последняя стычка все еще заставляла меня нервничать.

— Он покинул город?

— Думаю, он мусульманин, — объяснила Виктория. — И, насколько я в курсе, он все еще здесь. Каролина видела его сегодня утром.

Проклятый Змей! Значит, он не уехал. Как он выразился? «Хороший друг или скверный враг». Я промолчала, и Виктория бросила на меня озабоченный взгляд.

— Он не проворачивает здесь никаких темных делишек. Просто встречается с кем-то по делу, а потом исчезает. Не думаю, будто он способен причинить тебе вред, но сейчас ты беспокоишь меня. У тебя какие-то неприятности?

Отличный вопрос.

— Не знаю. Похоже, он интересуется мной, вот и все. А я не могу понять почему.

Ее лицо омрачилось.

— Мы не допустим, чтобы с тобой что-то случилось, — сказала она твердо.

Я улыбнулась — потому, что она беспокоилась обо мне, и потому, что в этот момент ужасно походила на Дмитрия.

— Спасибо. Дома есть люди, которые, возможно, ищут меня, и мне кажется, Эйб поэтому интересуется мной.

Мило, правда? Учитывая, что речь идет о человеке, готовом отправить меня в США любыми способами или просто сделать так, чтобы я исчезла навеки.

Виктория, казалось, почувствовала, что я смягчила ситуацию.

— Я не позволю ему причинить тебе вред.

Началась служба, и мы замолчали. Священник прекрасно справлялся со своей ролью, но молитвы читал, естественно, по-русски, как на заупокойной службе, и никто не собирался мне ничего переводить. Это не имело значения. Погрузившись в созерцание окружающей красоты, я просто растворилась в ней. Слева от алтаря со свода на меня глядел золотоволосый ангел.

Неожиданно нахлынуло одно воспоминание. Как-то Дмитрий добился для меня разрешения сопровождать его в поездке на уик-энд в Айдахо, где он должен был встретиться с какими-то стражами. Я не очень-то рвалась в Айдахо, но радовалась любому проведенному с Дмитрием дню. Он сумел убедить школьное начальство, что подобный опыт будет для меня полезен. Это произошло вскоре после гибели Мейсона, вся школа была в шоке, и, кажется, они позволили бы мне тогда что угодно.

К несчастью, никакого свободного времени или тем более романтики в этой поездке не было. Дмитрий был весь в делах, поэтому мы урывали каждый свободный момент. Во время нашей предыдущей поездки мы наткнулись на устроенную стригоями кровавую бойню, поэтому то, что этот трагический случай оказался менее кровавым, было к лучшему. Как обычно, Дмитрий не пускал меня за руль, несмотря на мои заявления, что я могу вести машину вдвое быстрее. А может, именно поэтому он не давал мне вести.

• Предыдущая
• 35/90
• Следующая