Ложь во спасение (ЛП) - Ховард Линда - Страница 25
- Предыдущая
- 25/50
- Следующая
– Неси сюда свои великолепные булочки и приступай к завтраку, – распорядилась она, все еще хихикая.
– Если они тебе нравятся – полюбуйся прекрасным зрелищем, – пригласил он, отвернулся и поднял руки, так что она действительно превосходно могла рассмотреть напряженные мускулистые ягодицы. – Я даже разрешу тебе потрогать.
– Спасибо, но еда побеждает твою задницу. Разве ты не голоден?
– Умираю от голода.
Они быстро позавтракали, и вскоре Стив снова начал бродил по маленькой комнате, которая от его неугомонности стала казаться еще меньше. Его нетерпение было ощутимой силой, ощетинившейся вокруг. Он провел в этом помещении слишком много недель, лежа на спине, абсолютно беспомощный и слепой, неспособный даже кормить себя. Теперь вернул себе подвижность и через несколько минут узнает, восстановлено ли зрение. Доктор уверен в успехе операции, но пока повязки не снимут, и он действительно не начнет видеть, Стив не позволял себе верить этому. Его терзали ожидание и неуверенность. Он хотел видеть. Хотел знать, как выглядит Джей; хотел получить возможность совместить ее лицо и голос. Если он навсегда потеряет зрение, то должен увидеть ее лицо хотя бы на мгновение. Каждая клеточка в теле знала ее, ощущала ее присутствие; но даже учитывая, что она описала ему себя, он хотел мысленно представлять ее лицо. Остальная часть исчезнувшей памяти не преследовала его так сильно, как осознание того, что он не помнит Джей, и самым болезненным было то, что он не мог вспомнить ее лицо. Как будто потерял часть себя.
Он поднял голову, как настороженное животное, когда услышал, что открывается дверь, и хирург-офтальмолог засмеялся.
– Я был почти уверен, что вы уже сами сняли повязки.
– Не хочу отнимать у вас хлеб, – ответил Стив.
Он стоял очень спокойно.
Джей была все так же неподвижна, напряжение возрастало, пока она наблюдала, как все они – хирург, медсестра, Ланнинг и Фрэнк – входят в комнату. Фрэнк принес пакет с названием местного универмага и положил его на кровать. Не спрашивая, Джей знала – там уличная одежда для Стива, и была благодарна Фрэнку за то, что он подумал обо всем, потому что она даже и не вспомнила об этом.
– Сядьте сюда, спиной к окну, – сказал хирург, направляя Стива к стулу.
Когда Стива разместили, доктор взял ножницы, прорезал марлю и липкую ленту на виске, потом осторожно снял верхнюю повязку, чтобы не сдвинуть подушечки на глазах и не позволить ленте потянуть кожу.
– Немного отклоните голову назад, – проинструктировал он.
Джей вонзила ногти в ладони, сердце заныло. Впервые она увидела его лицо без бинтов; остались только маленькие марлевые повязки, тампоны на глазах закрывали виски и брови, так же как скулы и горбинку носа. Он был красивым мужчиной, но больше таковым не являлся. Нос не совсем прямой, и они сделали горбинку немного выше, чем она была перед взрывом. Скулы выглядели более рельефными. В целом, лицо стало более угловатым, чем раньше; раны, которые он получил, явно бросались в глаза.
Доктор медленно удалил марлевые подушечки, затем протер веки Стива, приняв какое-то решение. Кожа на глазах выглядела слегка поврежденной, а сами глаза казались посажены глубже, чем прежде.
– Задвиньте занавески, – спокойно приказал доктор, и медсестра стянула их вдоль окна, затемняя палату.
Врач включил тусклый свет у кровати.
– Хорошо, теперь можете открыть глаза. Медленно. Позвольте им привыкнуть к свету. Затем моргайте, пока они не сфокусируются.
Стив открыл глаза узкими щелочками и моргнул. Потом попробовал еще раз.
– Проклятье, очень яркий свет, – сказал он.
И снова полностью открыл глаза, энергично моргая, пока они не сфокусировались, и повернул голову к Джей.
Джей застыла на месте, дыхание остановилось. Это походило на изучение орлиных глаз, встречу с жестким пристальным взглядом хищника, высоко летающего хищника. Она смотрела в глаза мужчины, которого так сильно любила, так жаждала, и ужас заморозил кровь. Джей помнила бархатные, шоколадно-карие глаза, но эти глаза были темного желтовато-коричневого цвета, блестящие, как прозрачный янтарь. Глаза орла.
Перед ней был мужчина, которого она любила и не знала, кто он, но точно знала, кем он не являлся.
Он не Стив Кроссфилд.
Глава 7
Сердце почти остановилось у него в груди. Джей. Лицо соответствовало имени и голосу, нежным прикосновениям, сладкому неуловимому аромату. Она точно описала себя, и все же слова были далеки от реальности. На самом деле Джей обладала тяжелой гривой медово-каштановых волос, глазами, как глубокий синий океан, и полным, мягким, уязвимым ртом. Боже, ее рот. Губы алые и полные, такие же сочные, как зрелая клубника. Это самый страстный рот, который он когда-либо видел, и мысль о поцелуях, о том, как эти губы касаются его тела, заставила поясницу заныть от жестокой боли. Джей была неподвижна, лицо бесцветное, если бы не глубокие водоемы глаз и удивительно экзотический рот. Она смотрела на него, как загипнотизированная, не в состоянии отвести взгляд.
– Как все выглядит? – спросил хирург. – Вы видите ореолы света или нечеткие края?
Стив игнорировал доктора и стоял, уставившись на Джей немигающим взором. Он никогда не сможет насмотреться на нее. В четыре шага он дошел до нее, и ее глаза еще больше расширились на совершенно белом лице. Мужчина попытался быть нежным, когда поймал ее руки и потянул со стула вверх, ставя на ноги, но ожидание и возбуждение тяжело сказались на нем, и он понял, что впивается пальцами в мягкое тело. Она издала несвязный звук; тогда его рот накрыл ее губы, и эротическое ощущение полных губ вызвало желание застонать. Он хотел слиться с ней воедино. Джей трепетала в его объятиях, руки сжимали рубашку, когда она прислонилась к нему, как будто боясь упасть.
– Что ж, у вас прекрасное умение ориентироваться в пространстве, – сдержанно заметил Фрэнк, и Стив поднял голову от Джей, продолжая крепко прижимать ее к себе и прислоняя голову к своему плечу.
Она все еще сильно дрожала.
– Я бы добавил, что и приоритеты тоже, – вставил, усмехаясь, Ланнинг, глядя на своего пациента с глубоким чувством удовлетворения.
А ведь прошло совсем немного недель с тех пор, как у него были серьезные сомнения, что Стив выживет. Видеть его сейчас в подобном состоянии – почти чудо. Не то, чтобы он полностью выздоровел. Он все еще не восстановил все свои силы, и при этом его память не выказывала никаких признаков возвращения. Но он жив и благополучно идет по пути к полноценному здоровью.
– Я прекрасно все вижу, – сообщил Стив голосом резче обычного, пока оглядывал больничную палату, которая служила ему домом гораздо больше дней, чем он хотел запомнить.
Комната выглядела прекрасно. Он приучал себя мысленно представлять картинки, формировал ощущение пространственных соотношений так, чтобы всегда знать, в каком месте помещения находится, и мысленная картинка оказалась удивительно правильной. Хотя краски были странно шокирующими: он не представлял себе цвета, только физические параметры.
Хирург откашлялся.
– Э-э-э... не могли бы вы присесть на минутку, мистер Кроссфилд?
Стив выпустил Джей, и она неуверенно села, вцепившись в ручки кресла настолько сильно, что побелели суставы. Они ошибаются! Он не Стив Кроссфилд! Шок заставил ее онеметь, но пока она наблюдала, как хирург обследовал Стива – нет, не Стива! – самоконтроль вернулся, и она открыла рот, чтобы сообщить, какая ужасная ошибка произошла.
Фрэнк передвинулся и наклонил голову, наблюдая за хирургом, и движение привлекло ее внимание. Лед разлился по венам, рассудок снова оцепенел, но одна мысль все же сформировалось: если она скажет им, что ошиблась и этот мужчина не ее бывший муж, то станет бесполезной для них. Они запрячут его куда подальше, и она никогда больше его не увидит.
Джей начала судорожно дрожать. Она любит его. Не зная, кто он, просто любит, и не может бросить. Надо все обдумать, но только не сейчас. Она должна остаться одна, уйти подальше от наблюдающих глаз, чтобы суметь справиться с шоком от понимания того, что Стив... Боже мой, Стив мертв! И этот мужчина на его месте – незнакомец.
- Предыдущая
- 25/50
- Следующая
