Волшебная луна - Ноэль Алисон - Страница 8

• Предыдущая
• 8/54
• Следующая

Пока я копаюсь, Деймен выхватывает свою собственную бутылку и делает большой глоток. Потом притягивает меня к себе и шепчет, задевая губами щеку:

— Все в норме. Честно! Давай наперегонки?

Деймен едет быстро. Гонит, как сумасшедший. Я что хочу сказать — пускай у нас с ним имеется особый парапсихический радар, очень полезный для того, чтобы вовремя замечать полицейских, встречный транспорт пешеходов, бездомных собак и прочее, что может попасться на пути, это еще не значит, что нужно такой способностью злоупотреблять.

А Деймен считает иначе — и потому ждет меня у крыльца, когда я подъезжаю к дому.

— Я думал, ты сегодня не доедешь! — смеется он, поднимаясь за мной в мою комнату.

С размаху плюхается на кровать, потянув меня следом, и склоняется надо мной, целует долго-долго… Будь моя воля, этот поцелуй никогда бы не закончился. Я готова всю оставшуюся вечность провести вот так, в его объятиях. Сознавать, что впереди бесконечное множество дней, которые мы можем провести вместе, — это почти невыносимое счастье.

Хотя я не всегда так чувствовала. Сначала, узнав правду, я ужасно расстроилась. Так расстроилась, что даже не хотела с ним встречаться, пока все не уляжется у меня в голове. Сами подумайте — не каждый день услышишь такое: «Между прочим, я бессмертный, и тебя тоже сделал бессмертной».

Сперва я вообще не хотела ему верить. Потом он заставил меня вспомнить, шаг за шагом, как я разбилась вместе с семьей в аварии и как увидела прямо перед собой его глаза, когда он вернул меня к жизни, и как я узнала эти глаза, как только встретила его в школе. В общем, деться некуда — все правда.

Это не значит, что я готова такую правду принять. Мало было мне кошмарных экстрасенсорных способностей, которые свалились на мою голову после клинической смерти (врачи упорно зовут ее клинической, хотя на самом-то деле я умерла по-настоящему). Я начала слышать чужие мысли, узнавать историю всей жизни человека по одному прикосновению, общаться с покойниками и так далее. Быть бессмертной, конечно, очень круто, но я никогда не смогу перейти через мост. Я не смогу попасть на другую сторону и никогда не увижу родных — а это, если вдуматься, не такая уж маленькая цена.

Нехотя отрываюсь от его губ и заглядываю в глаза — те самые глаза, в которые я смотрю уже четыреста лет. И все же, как ни стараюсь, не могу вспомнить наше общее прошлое. Ключ к нему у Деймена: он-то за прошедшие шесть сотен лет не умирал и не перевоплощался.

— О чем ты думаешь? — спрашивает он, дотрагиваясь до моей щеки.

Пальцы Деймена оставляют после себя ощущение тепла.

Я делаю глубокий вдох. Знаю, Деймену хочется быть в настоящем, но я намерена получше узнать свое прошлое… наше с ним прошлое.

— О том, как мы с тобой познакомились.

Он выгибает бровь и качает головой.

— Да ну? И что ты об этом помнишь?

Пожимаю плечами.

— Ничего, Абсолютно ничего. Поэтому и надеюсь, что ты меня просветишь. Не обязательно рассказывать в подробностях — я же знаю, ты терпеть не можешь возвращаться в прошлое. Просто мне ужасно интересно, как все началось. Как мы с тобой встретились?

Он перекатывается на спину и застывает неподвижно, даже губы не шевелятся. Боюсь, иного ответа я не получу.

— Ну пожалуйста… — шепчу я, осторожно придвигаясь ближе и приникая к нему. — Так нечестно! Ты знаешь все до мелочей, а я в стороне. Хоть что-нибудь расскажи! Какая я была тогда? Как мы познакомились? Это была любовь с первого взгляда?

Чуть заметно поерзав, Деймен поворачивается набок и запускает руку мне в волосы.

— Это случилось в тысяча шестьсот восьмом году во Франции.

Я судорожно сглатываю и задерживаю дыхание. Что будет дальше?

— Если быть точным — в Париже.

В Париже! Мне сразу представляются пышные платья, поцелуи украдкой на Новом мосту, милая болтовня с Марией-Антуанеттой…

— Я был на обеде у друзей… — Он умолкает, глядя мимо меня, вглубь веков. — Ты работала в их доме служанкой.

Служанкой?!

— Одной из. Они были очень богаты, и слуг держали много.

Я лежу неподвижно, совершенно ошарашенная. Вот уж чего не ожидала!

— Ты была не похожа на других, — продолжает он почти шепотом. — Ты была прекрасна. Невероятно прекрасна. Примерно такая, как сейчас. — Он улыбается, подцепляет прядь моих волос и задумчиво перебирает их. — Как и сейчас, ты была сиротой. Твоя семья погибла при пожаре. А ты осталась без гроша, совсем одна на белом свете, и тебя наняли мои друзья.

Проглатываю комок в горле. Сама не пойму, как к этому всему относиться. Нет, правда, какой смысл рождаться заново, если надо снова и снова переживать одни и те же несчастья?

— И, раз уж тебе так хочется знать — да, это была любовь с первого взгляда. Я влюбился окончательно и бесповоротно. В ту минуту, как тебя увидел, я понял, что моя жизнь никогда уже не будет прежней.

Деймен прижимает пальцы к моим вискам, я проваливаюсь в его взгляд, и у меня перед глазами разворачивается сцена из прошлого.

Мои белокурые волосы спрятаны под чепчиком, я робею и не решаюсь поднять глаза. На мне какие-то поношенные тряпки, пальцы огрубели от работы, и красота моя пропадает зря, никем не замеченная.

Но Деймен ее увидел. Как только я вхожу в комнату, он встречается со мной взглядом. Сквозь внешнюю жалкую оболочку он видит душу, которая не желает прятаться. А сам Деймен так хорош собой, такой статный, черноволосый, изысканный… Я отворачиваюсь, понимая, что одни только пуговицы на его камзоле стоят больше, чем я заработаю за год. Сразу видно, что я ему не ровня.

— Все же приходилось быть осторожным, потому что…

— Потому что ты уже был женат на Трине! — шепчу я, а прошлое продолжает оживать у меня в голове: кто-то из гостей справляется о ее здоровье, а Деймен отвечает:

— Трина сейчас в Венгрии. Мы расстались.

Он понимает, что вызовет страшный скандал, и идет на это — неважно, что о нем подумают, главное, чтобы я услышала…

— Не в этом дело. Мы с ней уже к тому времени жили раздельно. Осторожничать приходилось потому, что в то время сближаться с людьми не своего круга считалось предосудительным. А ты была такой невинной, такой беззащитной — я не хотел навлечь на тебя беду, особенно если ты не чувствовала того же, что и я.

— Нет, я чувствовала!

Я вижу, как прошлое течет дальше: каждый раз, выходя из дому, я нечаянно сталкиваюсь с Дейменом.

— Если честно, я пускался на хитрости, караулил тебя на улице… — Он виновато смотрит на меня. — Мы встречались так часто, что в конце концов ты начала мне доверять. И тогда…

И тогда мы начали встречаться тайно. Поцелуи украдкой у черного входа в особняк, страстные объятия в темном переулке или в карете Деймена…

— Как я знаю сейчас, не такими уж тайными были наши встречи, — вздыхает он. — Трина никуда не уезжала, она следила за мной, строила разные замыслы, мечтала меня вернуть любой ценой.

Он переводит дух. Четырехсотлетние сожаления написаны у него на лице.

— Я хотел заботиться о тебе, Эвер. Хотел дать тебе все, чего только душа пожелает. Я обращался бы с тобой как с принцессой, ведь ты была рождена, чтобы царствовать. Наконец я уговорил тебя бежать со мной. Никогда еще я не чувствовал себя таким счастливым, таким живым! Мы должны были встретиться в полночь…

— Но я не пришла, — заканчиваю фразу.

Мысленно я вижу, как Деймен расхаживает взад-вперед, изнывая от беспокойства, уверенный, что я передумала…

— Только на другой день я узнал, что ты погибла. Несчастный случай. По дороге к месту нашей встречи тебя сбила карета. — Он смотрит на меня, и я вижу его горе — огромное, нестерпимое, убивающее душу горе. — Мне тогда и в голову не пришло, что во всем виновата Трина. Я ни о чем не подозревал, пока она не призналась тебе. Все выглядело как случайность, нелепая, чудовищная случайность. Я отупел от горя и ничего вокруг не замечал…

• Предыдущая
• 8/54
• Следующая