Призрачная страна - Ноэль Алисон - Страница 8

• Предыдущая
• 8/60
• Следующая

— Ты делаешь поразительные успехи! — улыбается Деймен. — Неужели сама научилась?

Я киваю, оглядывая просторную пустую комнату. Впервые за несколько недель я собой довольна.

Как только Деймен обмолвился, что хочет избавиться от накопившейся за время царствования Романа суперсовременной мебели, я ухватилась за эту идею и с огромным энтузиазмом ликвидировала ряды черных кожаных кресел, телевизоры с плоским экраном, красный бильярдный стол и хромированную барную стойку. Все это были символы, физические свидетельства самого печального периода в наших отношениях. Я с таким азартом набрасывалась на каждый предмет обстановки, что не знаю даже, куда все подевалось. Главное — здесь этого больше нет.

Деймен качает головой.

— Вижу, тебе больше не нужны мои уроки.

— Ты уверен?

Улыбаясь, я отвожу темные пряди с его лица рукой в перчатке. Надеюсь, мы скоро сумеем получить от Романа противоядие или по крайней море придумаем какой-нибудь не столь бросающийся в глаза способ обойти запрет на прикосновения.

— Понятия не имею, куда я отправила все это барахло. И не могу заново обставить комнату, не зная, где ты хранишь прежние вещи.

Я чуть-чуть опоздала, потянувшись к его руке, — Деймен отходит к окну.

— Мебель… — произносит он чуть глуховато, рассматривая ухоженный газон перед домом. — Вернулась в состояние чистой энергии. Что до остального… — Он чуть заметно приподнимает широкие плечи. — Да какая разница? Мне больше ничего не нужно.

Я смотрю ему в спину — поджарое тело, непринужденная осанка… Как он может с таким безразличием отказываться от сокровищ своего прошлого? Портрет в строгом синем костюме кисти Пикассо, портрет работы Веласкеса, где Деймен изображен верхом на норовистом белом жеребце, другие сокровища…

— Это же бесценные предметы! Их нужно обязательно вернуть! Ты их ничем не заменишь.

— Успокойся, Эвер. — Голос у него уверенный и отрешенный. Деймен вновь оборачивается ко мне. — В сущности, все это барахло ничего не значит. Единственное, что важно: ты.

Это, конечно, прекрасно, вот только на меня производит совсем не то впечатление, какого можно бы ожидать. В последнее время Деймена заботит только одно: как искупить свою вину передо мной и перед кармой. Мне, само собой, приятно, что я занимаю первое и второе место в его мыслях, да вот беда — список дальше обрывается.

— Неправда! Это совсем не барахло! — Я подхожу ближе, уговариваю, упрашиваю и надеюсь, что он меня наконец услышит. — Книги с автографами Шекспира и сестер Бронте, канделябры от Марии-Антуанетты и Людовика Шестнадцатого… ничего себе «барахло»! Это, черт возьми, история! Прошлое нельзя взять и выбросить, словно коробку с надоевшими побрякушками отправить на благотворительную распродажу!

Деймен смотрит на меня чуть мягче. Проводит кончиком пальца в перчатке от моего виска до подбородка.

— Я думал, ты ненавидишь эту «пыльную древнюю комнату» — кажется, ты так ее называла?

Пожимаю плечами.

— Люди меняются. — Вот бы и он наконец переменился, вновь стал прежним Дейменом! — Кстати, о переменах — почему ты так переживаешь, что Майлз едет во Флоренцию? — Деймен застывает при одном звуке этого слова. — Из-за истории с Триной и Романом? Не хочешь, чтобы Майлз узнал, что между вами общего?

Деймен смотрит на меня, приоткрыв губы, словно готов заговорить, потом отворачивается, буркнув:

— Меня это не волнует.

— Знаешь, ты совершенно прав. Будь ты нормальным человеком, никому бы и в голову не пришло, что ты переживаешь. Но ты всегда такой спокойный, непробиваемый — достаточно тебе слегка прищурить глаза и самую чуточку стиснуть зубы, сразу ясно, что ты расстроен.

Он вздыхает и снова подходит ко мне.

— Ты видела, что случилось во Флоренции. Да, город прекрасный, но у меня с ним связаны невыносимые воспоминания, и мне не хотелось бы их ворошить.

У меня перехватывает горло при мысли о картинках, которые мне показали в Летней стране: Деймен прячется в шкафу и видит, как отца и мать убивают головорезы, разыскивающие эликсир, потом его мучают церковники в приюте, во Флоренции свирепствует «черная смерть», Деймен уговаривает Трину и других сирот выпить эликсир бессмертия, надеясь всего лишь исцелить и не подозревая, что все они обретут вечную жизнь. Какая же я дрянь, что напомнила ему обо всем этом…

— Предпочитаю сосредоточиться на настоящем. — Деймен широким жестом обводит пустую комнату. — Вот сейчас, например, мне очень нужна твоя помощь. Если верить агенту по недвижимости, покупателям нравится, чтобы дом выглядел чистым, уютным и современным. Я, правда, собирался оставить его пустым, чтобы подчеркнуть размеры комнат, но можно и заполнить…

— Агенту по недвижимости? — ужасаюсь я, едва не подавившись; мой голос внезапно повышается на несколько октав. — Зачем тебе агент по недвижимости?

— Я продаю дом. — Деймен пожимает плечами. — Я думал, ты уже догадалась.

Я озираюсь, жалея, что здесь больше нет старинного бархатного диванчика с пухлыми подушками — на него в самый раз было бы падать, когда мое тело свалится в глубокий обморок.

Но я не падаю, а стою, твердо решив остаться в сознании. Смотрю, словно в первый раз, на потрясающего парня, с которым у нас роман уже четыреста лет.

— Не расстраивайся, Эвер. Ничего не изменилось. Просто дом слишком большой. Мне никогда и не нужно было столько места. Большинством комнат я вообще не пользуюсь.

— И где ты намерен жить? В палатке?

— Всего лишь думал подыскать что-нибудь поскромнее. — Он смотрит на меня, словно умоляя понять. Ничего страшного за этим не кроется.

— Подыскать что-нибудь «поскромнее» тебе тоже агент поможет? — Я всматриваюсь в своего бойфренда, пытаясь разгадать, что за бес в него вселился и куда все это приведет. — Слушай, Деймен, если ты решил быть таким скромным, так и сотвори себе домик поменьше!

Я окидываю его взглядом, от великолепной темной шевелюры до идеально красивых ног, обутых в пляжные шлепанцы. Совсем недавно я мечтала вновь стать обыкновенной, такой, как все. А теперь привыкла к своим сверхспособностям и не вижу смысла от них отказываться.

— О чем на самом деле речь? — спрашиваю я, чувствуя себя не на шутку обиженной. — Ты сам меня ко всему этому приучил. Ты сделал меня такой! И только я наконец-то привыкла, ты сбегаешь с корабля? Скажи, зачем?

Вместо ответа Деймен закрывает глаза и посылает мне мысленный образ: мы вдвоем, счастливые и веселые, резвимся на прекрасном пляже с ярко-розовым песком.

Я мотаю головой, скрестив руки на груди. Не желаю играть, пока он не ответит на мои вопросы!

Деймен вздыхает, смотрит в окно и снова поворачивается ко мне.

— Я уже говорил: для меня единственный путь, единственный выход из ада, который я сам же и создал, — искупить свою карму. А искупить ее можно, только если отказаться от особых способностей, от роскошной жизни и прочих излишеств, какими я баловал себя на протяжении шестисот лет. Жить так, как живут обычные люди, честные, трудолюбивые, смиренные. Справляться с повседневными трудностями, как они справляются.

Я мысленно повторяю слова Деймена, едва веря собственным ушам.

— И как ты намерен это делать? Нет, серьезно! За все шестьсот лет ты хоть день работал по-настоящему?

Я ни капельки не шучу, а Деймен хохочет, запрокинув голову, словно услышал очень смешную шутку. Наконец успокоившись, он говорит:

— Ты думаешь, меня никто не возьмет на работу? — Качнув головой, он хохочет еще веселее. — Эвер, помилосердствуй! Тебе не кажется, что за столько лет я успел обзавестись кое-какими навыками?

Я открываю рот, чтобы ответить — мол, конечно, очень интересно смотреть, как он одной рукой пишет картину в манере Пикассо, покруче самого Пикассо, а другой в то же самое время превосходит Ван Гога, только вряд ли все это поможет ему достичь завидной должности продавца в закусочной «Старбакс» на углу.

Произнести я ничего не успеваю — Деймен уже стоит рядом со мной, переместившись с такой стремительностью и грацией, что я могу только выдавить:

• Предыдущая
• 8/60
• Следующая