Выбери любимый жанр

Предначертание - Смит Лиза Джейн - Страница 16


Изменить размер шрифта:

16

Но вдруг рана у юноши затянулась, и кровь перестала течь.

Все ахнули. Арно не мог поверить своим глазам. Он поднял копье и ударил снова. А затем глядел, раскрыв рот, как и новая рана побледнела, а потом затянулась. Он стал наносить удар за ударом. Но только те раны, в которые копье погружалось вместе с частью древка, оставались открытыми.

– Он демон… – прошептала одна из женщин.

Все были перепуганы. Но никто не двинулся с места. Оставить чужака и позволить ему уйти было слишком опасно.

Хана заметила, что с людьми что-то произошло. На их лицах появилось что-то новое, устрашающее. Страх перед неизвестным изменил их, сделав жестокими. Люди ее племени прежде никогда не мучили даже животных, добивая раненых сразу. Но сейчас их трудно было узнать… Они издевались над человеком.

– Может, он и демон, но он истекает кровью, – прошептал один из охотников, нанеся очередной удар. – Он чувствует боль.

– Принесите факел, – сказал кто-то. – Посмотрим, станет ли демон гореть!

То, что произошло дальше, превратилось в кошмар. Хане показалось, что она попала в центр урагана; она видела все, что происходит вокруг, пыталась бороться, но не могла ничего сделать. Отовсюду сбегались люди. Они тащили факелы, каменные топоры, кремневые ножи… Племя превратилось в одно огромное существо, единое стадо, упивающееся собственной жестокостью. Оно потеряло разум и стало неуправляемым.

Хана с отчаянием взглянула в сторону пещеры, где Старая Мать осталась лежать на своей подстилке. Помощи от нее ждать было нечего.

Люди кричали, жгли чужака огнем, бросали в него камни. Он упал, истекая кровью, с дымящимися от ожогов ранами, не в состоянии сопротивляться. Но он не умирал. Он пытался уползти.

Хана тоже кричала… она все время кричала и плакала, колотила охотников по плечам, а они отшвыривали ее в сторону. И это все продолжалось и продолжалось… Даже маленькие мальчики, расхрабрившись, выбегали вперед и бросали в чужака камнями.

Но он все не умирал.

Ханна почти теряла сознание. Ее горло разрывалось от крика, а в глазах стоял туман. Она больше не могла всего этого видеть, не могла выносить запаха крови и горящей плоти, слышать звуки ударов… Но деваться было некуда. Выбраться отсюда не было никакой возможности. Это была ее жизнь… Она должна была оставаться здесь и сходить с ума…

Глава 8

Задыхаясь, Ханна сидела в кровати. Некоторое время она не могла вспомнить, где находится. Через щель в занавесках проглядывал бледный рассвет – почти как тот, который видела Хана, – и она подумала, что ее кошмар все еще продолжается. Но постепенно предметы в комнате стали видны отчетливее. Книжный шкаф, набитый книгами и увенчанный окаменелым трилобитом на подставке. Туалетный столик, загроможденный всякой всячиной. Плакат с изображением велоцираптора и тиранозавра.

«Это я. Я помню себя».

Никогда еще Ханна не была так счастлива от этой мысли и никогда так не радовалась пробуждению.

Но этот сон… только что приснившийся ей, – он был о том, что с ней произошло… Конечно, это случилось давным-давно, но ничего в ее сне не напоминало те давние времена, когда, скажем, жили тиранозавры, о которых она столько читала.

А о трилобитах и упоминать нечего. Несколько тысяч лет назад – это всего лишь позавчерашний день для Матери-Земли.

Но все это произошло на самом деле, Ханна теперь это знала. Она примирилась с этим. Когда она заснула, ее подсознание отодвинуло завесу прошлого и позволило ей увидеть, что произошло с Ханой дальше.

«Тьерри!.. Люди моего племени мучили его. И бог знает, как долго это продолжалось… Как хорошо, что мне не пришлось увидеть, что произошло дальше. И разве это не меняет положения вещей?»

Ханна все же не знала, чем все закончилось. И она не была уверена, что хочет это знать. Но теперь обвинять Тьерри за все, что бы ни случилось впоследствии, было трудно.

Она чувствовала себя виноватой.

«Боже мой, что же я наговорила ему – это просто ужасно… Почему я все это сказала? Я так разозлилась… и совершенно вышла из себя. Меня охватила такая ненависть, что захотелось «достать» его как можно сильнее. Я действительно думала, что он может быть опасен, очень опасен. Я крикнула ему, чтобы он убрался навсегда. Но как же я могла? Ведь мы – родственные души, он мой духовный супруг!»

Ханна ощущала внутри странную пустоту – будто дерево, выжженное молнией.

«Ты чувствуешь опустошенность, – смутным дуновением прошелестел холодный внутренний голос, – но ты сказала Полу, что Тьерри продолжал убивать тебя снова и снова. Разве это можно оправдать? Он вампир, хищник, опасный по своей природе. Может, он сам ничего и не может с этим поделать, но это не значит, что ты вновь должна погибнуть. Ты что, собираешься позволить ему убить себя и в этой жизни?»

Ханна разрывалась между жалостью к Тьерри и глубоким инстинктивным страхом перед опасностью. Похоже, холодный внутренний голос был голосом разума.

«Продолжай жить как прежде; можешь жалеть его сколько хочешь, – наставлял он Ханну, – но держись от него подальше».

Она чувствовала, что нужно принять какое-то решение, хотя при мысли об этом ее сердце цепенело. Оглядев комнату, Ханна взглянула на часы, стоявшие у кровати…

«О боже мой… школа!»

На часах уже четверть седьмого, и сегодня пятница. Школа сейчас казалась ей чем-то далеким, чем-то из прошлой жизни…

«Но ведь это не так! Ведь это моя жизнь, настоящая жизнь, единственная, которую можно считать реальной. Нужно отбросить всю эту чепуху о перевоплощениях, вампирах и Царстве Ночи. Нужно забыть о нем. Я прогнала его, и он ушел. А мне нужно вернуться к нормальной жизни».

От этих мыслей Ханна вдруг почувствовала себя подтянутой и свежей, будто только что приняла холодный душ. Она действительно приняла душ, надела джинсы и простую рубашку и уселась завтракать с мамой, которая то и дело бросала на нее внимательные взгляды, но не задала ни единого вопроса, пока завтрак не подошел к концу. А затем спросила:

– Вчера вечером, когда ты была у доктора Уинфилда, все прошло нормально?

Разве это было всего лишь вчера? Казалось, прошла целая неделя. Ханна прожевала кукурузные хлопья и наконец произнесла:

– М-м… А что такое?

– Он звонил, когда ты была в ванной. Мне показалось, что он… – мать Ханны умолкла, подыскивая нужное слово, – озабочен. Более того, встревожен. Правда, до истерики дело еще не дошло.

Ханна взглянула в лицо матери – умное загорелое лицо. Взгляд ее голубых глаз – а не серых, как у Ханны, – был прямым и проницательным.

Ханне хотелось рассказать маме всю историю – но позже, когда будет время, и после того, как она сама обдумает случившееся. Особой срочности в этом не было. Сейчас все уже позади, и, пожалуй, она не нуждалась в совете.

– Пол вообще много о чем беспокоится, – рассудительно произнесла Ханна. – Думаю, поэтому он и стал психологом. Вчера он попытался провести со мной нечто вроде сеанса гипноза, но это не совсем сработало.

– Гипноз? – Брови матери взлетели вверх. – Ханна, я не уверена, следовало ли тебе…

– Не волнуйся. Все уже закончилось. Мы не собираемся больше этим заниматься.

– Понимаю… В общем, он просил, чтобы ты позвонила ему и договорилась о новой встрече. Думаю, он хочет поскорее увидеться с тобой. – Мать неожиданно взяла Ханну за руку. – Милая, тебе хотя бы немного лучше? Ночные кошмары еще продолжаются?

Ханна отвернулась.

– Ну… У меня было что-то наподобие этого сегодня ночью. Но, мне кажется, сейчас я понимаю эти сны гораздо лучше. Они больше не пугают меня, как раньше. – Ханна сжала руку матери. – Не волнуйся, все уже налаживается.

– Хорошо, но…

В этот миг на улице прозвучал сигнал автомобиля.

– Это Чесс. Мне пора.

Ханна проглотила остатки апельсинового сока, затем бросилась к себе в спальню и схватила рюкзак. На долю секунды она заколебалась, взглянув на корзину для бумаг, но потом покачала головой.

16
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело