Избранная - Смит Лиза Джейн - Страница 28

• Предыдущая
• 28/30
• Следующая

Вопрос прозвучал сзади. Голос был более низкий и глубокий, чем у молодых вампиров. Ракель почувствовала опасность и обернулась. Теперь ей казалось, что она заранее знала, кого увидит за спиной.

В дверном проеме стоял высокий мужчина. Рядом с ним – молодая девушка и ребенок. Фигура мужчины слабо освещалась всполохами пламени, но Ракель видела его волосы цвета крови и золотистые глаза.

Глаза цвета янтаря, глаза коршуна. Такие же, как у Лили Редферн. Почему она раньше не догадалась?!

Лицо мужчины словно возникло из ее кошмарных воспоминаний. Это был тот, кто убил ее мать, а потом гнался за ней и обещал ей мороженое.

Ракель мгновенно ощутила себя слабой и беспомощной пятилетней девочкой.

– Здравствуй, Квин, – сказал Хантер Редферн.

Квин замер рядом с Ракель. Ей казалось, что он утратил даже способность мыслить. Она понимала, почему это произошло, – ведь ей до сих пор было открыто его сознание. Ракель знала, что Хантер олицетворял для Квина: жестокость и безжалостность, вызванные необходимостью, но также и честь. И вот он понял, что все это было ложью.

– Не нужно огорчаться, – продолжал Хантер. Он подошел ближе и улыбнулся. Его золотистые глаза смотрели только на Квина. – Для всего этого есть причины. – Он обвел рукой гостиную. – Совету нужны новые силы. Ламии становятся слишком слабыми. Я объясню тебе, и ты все поймешь.

«Наверное, так он объяснял Квину, почему ему следует стать вампиром, – подумала Ракель, – почему люди являются их врагами».

Она дрожала, но пламя гнева, разгоравшееся в ее душе, уничтожило страх.

– А какая была причина для того, чтобы убить мою мать? – спросила она.

Золотистые глаза метнулись в ее сторону. Похоже, Хантер был застигнут врасплох.

– Мне было всего пять лет, но я все прекрасно помню, – продолжала Ракель, делая шаг навстречу Хантеру. – Ты убил ее, просто свернув ей шею. А зачем ты убил Тимми? Ему было четыре года, но ты выпил его кровь. А мою тетю? Ты хотел сжечь меня, но погибла она.

Ракель замолчала, глядя на человека, которого искала двенадцать лет. Но он, похоже, не узнавал ее.

– В чем дело? – спросила она. – Ты убил так много маленьких детей, что не можешь вспомнить? Или вполне уверовал в созданный тобой благородный образ?

– Ракель… – прошептал Квин.

Она повернулась к нему:

– Это он, я в этом уверена.

Квин посмотрел на человека, сделавшего его Редферном. Глаза Квина потемнели, превратившись в две черные зияющие дыры.

«Один взгляд в эти глаза может стать смертельным», – подумала Ракель.

Но это была ее месть. Нож все еще находился у нее за поясом. Если бы только ей удалось подойти поближе… Она снова сделала шаг к Хантеру:

– Ты разрушил мою жизнь, но даже не помнишь меня.

– Я помню… – раздался голос из-за спины Хантера.

Ракель показалось, что она теряет сознание. Ребенок, стоявший позади Хантера, вышел на свет, и она вдруг почувствовала запах пластика и старых носков. Воспоминания навалились на нее, как снежная лавина.

– Тимми! О господи, Тимми!.. – только и смогла вымолвить она.

Он был таким же, каким она видела его в последний раз двенадцать лет назад. Темные волосы и широко распахнутые голубые глаза. Но это уже не были глаза ребенка. В них было слишком много знаний и опыта, и это пугало.

– Ты бросила меня, – сказал Тимми. – Ты обо мне не заботилась.

Ракель закусила губу, но слезы уже текли ручьями по ее щекам.

– Прости меня…

– Никто обо мне не заботился, – продолжал Тимми, беря Хантера за рукав. – Ни один человек. Все люди – враги.

Он улыбнулся прежней, знакомой ей до боли улыбкой.

Хантер взглянул на Тимми, потом на Квина.

– Просто удивительно, как быстро они всему учатся, – сказал он. – Ты ведь не встречался с Тимми? Он жил в Вегасе, но я решил, что он может пригодиться здесь.

Он повернулся к Ракель.

– Конечно, я тебя помню. Ты немного изменилась, повзрослела. И ты не такая, как мы.

– Ты слабая, – вступила в разговор Лили, подходя к отцу. – И проживешь короткую жизнь, поскольку не представляешь собой ничего особенного. Другими словами, ты – пища, добыча.

– Хорошо сказано, – улыбнулся Хантер. Он вернулся к Квину, и улыбка сошла с его лица. – Отойди от нее, сынок.

Квин придвинулся ближе к Ракель.

– Мы – духовные супруги, – сказал он. – И мы уйдем вместе.

За спиной Ракель раздался шум, словно дикие звери почуяли добычу и начали проявлять нетерпение.

– Я давно начал беспокоиться о тебе, Квин, – сказал Хантер. – Прошлым летом ты позволил Эшу и его сестрам сбежать из тайного убежища. Не думай, что это осталось для меня незамеченным. Ты становишься слишком мягким и слишком слабым. В последнее время многие из нас начали утрачивать силу.

Нужно встать спиной к спине, – мысленно передал Квин Ракель.

Она тут же заняла нужную позицию.

Вампиры окружали их, образуя кольцо. Ракель видела их улыбающиеся лица.

– Лили говорила мне, что последние несколько дней тебя как будто подменили, что ты слишком увлекся одной девчонкой.

Ракель достала нож. Вампиры внимательно следили за каждым ее движением.

– Но разговоры о духовном супружестве… Это эпидемия, которая поражает наш народ. Ты должен понять, почему я обязан искоренить эту заразу. Во имя старых, добрых времен давайте покончим с этим как можно быстрее.

Я же говорил тебе, что мы увидимся позже, – зазвучал в голове Ракель голос, но это не был голос Квина.

Она постаралась пропустить слова Хантера мимо своего сознания, поскольку не хотела думать о них сейчас. В данный момент ей нужно было сосредоточиться: предстояло самое серьезное сражение в ее жизни.

А внутренний голос уже нашептывал ей, что вампиров слишком много и справиться с ними вдвоем вряд ли удастся.

Воин всегда знает, когда у него нет шансов на победу. Но Ракель решила, что будет драться в любом случае.

И тут она заметила нечто странное.

Вампиры должны были почувствовать это раньше, ведь они воспринимали события быстрее и острее. Но их внимание целиком было направлено внутрь круга, где находились будущие жертвы. А Ракель, напротив, внимательно следила за тем, что происходило вокруг нее.

Сначала появился запах, резкий и неприятный. Затем возник звук. Он показался Ракель знакомым.

«Бензин! Это запах бензина», – догадалась Ракель.

А звук напоминал гудение пламени в камине, только доносился он откуда-то извне.

«Не может быть, – подумала Ракель, – в это невозможно поверить».

– Квин, готовься, нам нужно бежать, – тихо сказала она.

Нет, нам нужно сражаться…

Но его мысль прервалась. Ракель повернулась к двери и увидела кого-то в холле. Человек стремительно приближался, и вскоре Ракель поняла, кто это…

Это была Найла. На ее лице сияла торжествующая улыбка. Она шла с высоко поднятой головой, держа в одной руке канистру с бензином, а в другой – бутылку из-под сока, до половины наполненную жидкостью, с воткнутым в горлышко горящим фитилем.

Это был бензин с бензоколонки на пристани – коктейль Молотова для вампиров!

– Во всем доме расставлены канистры с бензином! – громко объявила Найла. – Они в комнатах и коридорах.

«Не нужно держать бутылку так долго, – подумала Ракель. – Она может взорваться».

– Видишь, Ракель, я – настоящий охотник за вампирами. И придумала, как покончить с ними одним ударом.

Дом уже был объят огнем. За резной перегородкой бушевало ревущее пламя. Этот звук становился все ближе и громче.

«Вокруг все деревянное, – мелькнуло в голове Ракель, – деревянные стены и полы. Настоящая ловушка для вампиров».

– Схватите ее! – раздался голос Хантера.

Но никто из вампиров не осмелился приблизиться к Найле, державшей смертоносный факел. Напротив, они начали пятиться от нее.

Хантер повернулся к Найле и попытался завладеть ее сознанием:

• Предыдущая
• 28/30
• Следующая