Япония до буддизма. Острова, заселенные богами - Киддер Дж. Э. - Страница 34
- Предыдущая
- 34/50
- Следующая
Соображения экономии и окончательный переход к буддизму, практиковавшему кремацию, нанесли последний удар по обычаю возведения могильных курганов. С тех пор в них стали хоронить только императоров и их ближайших родственников. Согласно «Нихонги», указы императора Котоку в 646 году нашей эры предварялись словами: «До недавнего времени нищета нашего народа целиком объяснялась возведением усыпальниц». Размеры захоронений (кроме императорских) определялись в указе: так, для принцев и обладателей более высоких титулов «…работы должны быть выполнены силами 1000 человек в течение семи дней»; соответствующим образом устанавливались и объемы работ по строительству захоронений для четырех других категорий обладателей титулов. «Никому — от принцев до простолюдинов — не разрешается возведение никаких сооружений для временного упокоения». В могилы усопших было запрещено класть какие-либо ценности; сами захоронения должны были производиться на специально предназначенных для этого кладбищах. Несмотря на то что указ был отправлен во все провинции, похоже, что некоторое время строительство могильников еще продолжалось; наиболее эффективным средством борьбы с этим обычаем оказалось повсеместное принятие обряда кремации.
Погребальный инвентарь, как правило, размещали непосредственно рядом с телом усопшего в определенном порядке: оружие могло лежать как справа, так и слева от покойного, доспехи рядом с головой или, как в захоронении Сандо в префектуре Киото, снаружи саркофага (рис. 36, а). В данном случае из-за недостатка места внутри шлем, доспехи и наконечники стрел были положены снаружи. Дно этого саркофага представляло собой подушку из мелких камней толщиной около восьми сантиметров.
Знаменитое захоронение Тёсидзуки в Икисане, префектура Фукуока, было возведено во второй половине IV века; погребальная камера сложена из камня, в ней установлен деревянный гроб. Пример именно этого могильника лучше всего показывает, что древние наделяли зеркала магическим смыслом: вокруг верхней части тела покойного было разложено десять зеркал — два у головы и по четыре по бокам. Создается впечатление, что это сделано с целью защиты умершего. Здесь же были обнаружены и несколько мечей, ножей и бусин. В очень многих захоронениях в ногах усопших находят керамические сосуды — часто их ставили просто на пол, а иногда — на деревянные полочки, которые в конце концов от старости или по другим причинам падали, рассыпались, и все находившееся на них билось, превращаясь в беспорядочную кучу черепков. Керамику складывали также в прихожей, хотя в отдельных случаях специально для погребальной утвари делали дополнительное помещение.
На севере острова Кюсю находится от 40 до 50 захоронений, в которых имеется какое-либо декоративное убранство — резные орнаменты, стенная роспись или то и другое одновременно. В основном это коридорные гробницы позднего этапа периода могильных курганов, датирующиеся 500-700 годами нашей эры, причем главным образом это сооружения VI века. Хотя появление в Японии практики возведения таких гробниц явно объясняется влиянием находящейся неподалеку Кореи, общих черт между украшенными росписями гробницами в Корее и на Японских островах неожиданно мало. В некоторых случаях на саркофагах, стенах цист и погребальных камер встречаются одинаковые узоры, из них чаще всего встречается орнамент в виде концентрических окружностей, нарисованных красной краской, — наверное, это символическое изображение зеркала или солнца или же того и другого. Среди других абстрактных рисунков — сложный орнамент, состоящий из пересекающихся диагоналей и изогнутых линий (тёккомон) — впервые он появился в Кансае, откуда распространился по Японским островам; им украшали разнообразные изделия — зеркала, браслеты, ханива, рукояти и ножны мечей, а также многое другое. Судя по всему, этот орнамент имел какой-то тайный смысл, однако проникнуть в него не удалось и по сей день. Кроме упомянутых, встречаются также орнаменты из треугольников и еще нескольких геометрических фигур (рис. 37). Более узнаваемы на рисунках лошади, колчаны, мечи, ножи; кроме того, часто можно увидеть изображение, напоминающее морскую звезду с несколькими хвостами. Поскольку очевидным становится то, что отдельным орнаментам и повторению каких-то их частей придавалось особое значение, почти не остается сомнений в том, что им приписывалась магическая сила. Вероятно, они были призваны снискать расположение добрых духов и заручиться их помощью. В захоронениях в Корее концентрические окружности рисовали значительно реже, что, вероятно, отчасти объяснялось несовершенством методов строительства погребальных камер, на стенах которых художнику было сложно проявить себя, так как там почти не было подходящих поверхностей — ровных и без трещин (фото 73). Однако более вероятным представляется другое объяснение — что идея орнамента в изобразительном искусстве в то время все еще находилась на очень примитивной ступени развития. Так, «хвосты» морских звезд, о которых мы говорили выше, часто встречаются и отдельно от самих звезд; тем не менее, орнамент, состоящий из «хвостов», даже расположенных в разных направлениях, вполне может быть символическим изображением церемониального веера, свидетельствующего о статусе своего владельца. Такой веер — это опосредованное заимствование из Китая (рис. 38).
Самая интересная настенная роспись находится в гробнице Оцуки в префектуре Фукуока, причем там расписаны стены как прихожей, так и собственно погребальной камеры. В последней по обе стороны от входа нарисовано по миниатюрной фигурке всадника на черной лошади; на этой же стене изображено 14 больших колчанов. На двух других стенах сохранились достаточно четкие изображения щитов — 10 на одной и 11 на другой, свободное пространство между которыми заполнено треугольниками. В алькове, рассчитанном на двоих усопших, прямо над изголовьем, сделана полка; перед альковом установлены две каменные плиты — на них во время погребальной церемонии ставили светильники (фото 74, 75). На камнях нарисованы веера; значительная часть поверхности стен в непосредственной близости от того места, где должны находиться тела, разрисована небольшими треугольниками желтого, черного, красного и зеленого цветов.
Среди разнообразных изображений на стенах очень мало жанровых сцен, где были бы показаны люди в процессе какой-либо деятельности. Такие рисунки есть в захоронении Горояма в префектуре Фукуока. Наряду с изображениями луков, колчанов и стрел, там имеется несколько схематичных рисунков сцены охоты: люди натянули тетивы луков, направленных в сторону каких-то животных на четырех ногах. Хотя рисунки сохранились довольно плохо, вполне очевидно, что один охотник верхом на лошади, не исключено, что и двое других тоже. Несмотря ни на что, со времени рельефных изображений на колокольчиках и процарапанных рисунках на керамике эпохи Яёй не было достигнуто никакого прогресса ни в плане композиции картин, ни в плане пропорций фигур. Наиболее совершенный по дизайну рисунок найден в захоронении Такехары — на нем изображен человек, подвергшийся нападению двух животных; по обе стороны от него находится по большому вееру. Значительный интерес представляет настенный рисунок из захоронения Медзураси тоже в префектуре Фукуока — это необычное сочетание колчанов, спиралей и солнц с другими предметами (рис. 39). Там есть лодка — похоже, под парусом; на носу лодки сидит ворона — двуногая, в отличие от корейской трехногой, являющейся символом солнца; с противоположной стороны мы видим лягушку — не исключено, что это символ луны.
Интересно, что в ряде захоронений среди прочих настенных изображений весьма заметное место занимают лодки. Скорее всего, этот образ связан с транспортировкой души умершего в иные края. Так, в могильнике Онидзука в префектуре Оита нарисована лодка, судя по всему, с парусами, а на западной стене захоронения Мидорикава в префектуре Кумамото имеется достаточно четкий процарапанный рисунок плывущей лодки, однако его древность вызывает определенные сомнения (рис. 39, 40). На противоположной стене, сделанной, как и упомянутая выше, из твердого андезита, изображена целая флотилия лодок — по крайней мере, не меньше десяти штук (рис. 41). Можно предположить, что на одной-двух еще не распущены паруса, а также то, что, судя по сходству с аналогичными изображениями из других захоронений, похожие на листья предметы — это, вероятно, весла. Многие возможные вопросы нам помогает снять выполненная в технике ханива лодка из Миядзаки (фото 102). Все эти лодки относятся к типу гондол; непонятно, почему нигде нет ни одного рыбака. Люди изображены только в одном случае — на процарапанном рисунке в коридоре выдолбленной в скале гробницы в Такаиде, Касивара, префектура Осака (рис. 42). На приведенном фрагменте мы видим шесть человек, обращенных к зрителю лицом, на всех одинаковые костюмы и высокие головные уборы, у троих в руках копья. По крайней мере один человек стоит в лодке; не исключено, что и второй тоже, но в данном месте рисунок становится нечетким. Чем-то это напоминает группу военного десанта. Отдельные детали позволяют понять, что лодка управляется одним веслом, а в качестве якоря используется тяжелый камень.
- Предыдущая
- 34/50
- Следующая
