Хакеры: Basic - Чубарьян Александр Александрович "Sanych" - Страница 40

Огнестрельного оружия у них не было, но несколько самодельных арбалетов нашлось. Благодаря ним удалось создать видимость обороны.

— Кто вы такие? — крикнул Хрипун, прячась за баррикадой.

— Нам нужны парень и девушка! Отдайте их нам, и больше никто не пострадает!

— Пошел на хер, с Дона выдачи нет! — заорал один из бродяг, высунувшись из укрытия.

Пуля вошла ему точно в переносицу, разворотив на выходе весь затылок.

Ответом на это был залп из арбалетных болтов и камней, который прошел для дашнаков без малейших потерь.

— Отдайте парня и девчонку, — повторил свою просьбу дашнак, когда наступила тишина. — У вас минута, потом брошу гранату.

Примерно в двухстах метрах от входа в Отстойник находился Ник, озираясь по сторонам и не зная, что предпринять.

Сбоку мелькнула тень, из прохода выскочил запыхавшийся Малой.

— На Отстойник какие-то черти напали. Точняк, из-за тебя.

— Там что, стреляют? — растеряно спросил Ник.

Ответом на его вопрос был грохот, от которого буквально задрожали стены подземелья. Ник резко пригнулся.

Малой посмотрел на него, то ли с сожалением, то ли с презрением, потом потянул Ника в сторону одного из ответвлений канализации.

— Пошли! Быстрее, туда.

— Куда?

Малой больше ничего отвечать не стал. Через несколько метров они уткнулись в большую бочку.

— Помоги, — прокряхтел Малой, упираясь в нее.

Вдвоем они сдвинули бочку в сторону, за ней оказался люк.

— Там что?

— Выход запасной. К старой фабрике ведет. Если тебя там ждут, то все, амба.

Но их там не ждали. Через десять минут они благополучно выбрались на территорию заброшенной фабрики и скрылись между гаражами, двигаясь в сторону рыбной улицы.

К этому времени стрельба в подземелье стихла. Бродяги, убедившись, что силы неравны, предпочли сдаться без боя. Дашнаки загнали их в угол, где они и толпились, словно стадо баранов.

Хрипун, затаившись за углом, молча наблюдал за тем, как его товарищи по несчастью нервничают, чувствуя, что имеют дело с чем-то очень опасным.

Старший подошел к бродягам, и показал, подсвечивая мощным фонариком, лист бумаги с изображениями Ника и Синки.

— Вы видели этих людей?

Один из бродяг ткнул пальцем в изображение парня.

— Этот парень был здесь. Девки не было.

— Где парень? — спросил дашнак.

— Не знаю… Это Хрипуна дружок.

— Они у Сильвера вроде сегодня крутились, — вспомнил другой. — Я могу показать.

Он махнул рукой по направлению угла, за которым прятался Хрипун.

— Показывай.

Не теряя времени, Хрипун пополз назад и вскоре был возле каморки Сильвера.

Старик мирно посапывал, валяясь на своей кровати. Конечно же, он не слышал ни шума, ни выстрелов, ни криков — если сюда и долетали какие-то отголоски, пробиться в сон мертвецки пьяного старика они не могли.

Хрипун схватил костыль, разбил единственную на несколько метров в округе лампочку, потом стал трясти Сильвера за плечо.

— Дед! Сильвер! Вставай! Ну, дед! — растормошить пьяницу оказалось делом непростым.

— А? Что? Твоюматьнах! Ты что, обурел…

— Дед, уходить надо, быстрее!

— Куда? Что? — спросонья ничего не понимал Сильвер.

Хрипун сунул ему костыли.

— Дед, пошли быстрее! Там убивают всех.

— Кто? А?

— Богачи охоту устроили, — времени объяснять не было, поэтому Хрипун использовал одну из страшилок, которые гуляли в бродяжьей среде.

— От суки!

Шарясь в темноте, Хрипун вышел из каморки первым. Где-то вдали мелькнул свет фонарика, донеслись голоса, но время уйти еще было.

И ушли бы, но Сильвер, забыв, что подставил под дверь ящик с железками, зацепил его костылем. Потеряв равновесие, старик с грохотом рухнул на пол.

Короткая очередь, Хрипун вскрикнул удивленно, словно увидел в темноте что-то необычное.

— Хрипун! Хрипун, а ну, подмогни… — прохрипел Сильвер, водя в потемках рукой по полу в поисках упавшего костыля.

Но Хрипун не отзывался.

Когда Сильвер наконец нащупал костыль и поднялся, его ослепил фонарик. Он зажмурился, пьяно выругался.

— Свет убери, сучье племя…

Свет фонаря уткнулся в пол. Только тогда Сильвер смог рассмотреть картину.

Перед ним стоял человек в черном плаще, шляпе и солнцезащитных очках. В одной руке он держал фонарь, во второй лист бумаги.

У ног человека Сильвер заметил неестественно вывернутую руку вечно пьяного бродяги, лежащую в луже крови.

— Хрипун… — прошептал он. — Как же ты…

В лицо ему ткнулся лист бумаги с портретами парня и девушки.

— Ты видел этих людей?

Сильвер поднял глаза, хрипло спросил:

— Хрипуна-то… за что? Он в жизни мухи не обидел…

Хлесткий удар по лицу рассек старику губу. Бесцветный голос повторил вопрос:

— Ты видел этих людей?

— Отродье фашистское, я вас всех… — Сильвер размахнулся, пытаясь ударить убийцу костылем.

Дашнак уклонился от удара, вырвал костыль, и отбросил в сторону. Старик упал на колени, рядом с телом бродяги.

— Хрипун, дружище… как же ты, а?

— Сильвер, скажи ему, где этот новенький, пока нас всех не убили! — крикнул ему бродяга-болтун, но старик его не слышал. Гладил узловатой рукой голову приятеля-собутыльника, залитую кровью. Вторую руку старик держал в кармане, рылся в поисках чего-то.

Дашнак присел рядом.

— Скажи, где он, и мы уйдем, — произнес он. Подождал пару секунд, затем схватил старика за волосы и оттянул назад. — Отец, не зли меня. Я вырежу весь ваш гадюшник, если…

Руки старика нащупали то, что искали — ржавый гвоздь.

Старый вояка нанес удар, целясь в горло дашнаку, но сноровка уже была не та. Дашнак успел уклониться от смертельного удара, и остро заточенная сталь вонзилась в плечо.

Ни единого звука не издал дашнак, лишь отшвырнул старика в сторону.

Вытащил гвоздь, посмотрел на него и отбросил в сторону.

Выпрямился, направил на старика луч фонарика — тот шарился по полу в поисках нового оружия.

Выждал несколько секунд.

— Сильвер, да скажи же ты ему! — умоляюще крикнул бродяга-болтун.

Рука старика нащупала обломок арматуры, но даже ухватить её как следует не успела.

Дашнак вытащил пистолет, направил на Сильвера и два раза нажал на спусковой крючок. Затем повернулся и посмотрел на болтуна.

Тот все понял без слов, и бросился было бежать, но безуспешно.

Еще два выстрела, и возле каморки Сильвера наступила гробовая тишина.

Через минуту Старший вернулся к своим людям, которые все еще держали под прицелом обитателей Отстойника.

— Мальчишки, который обналичивал деньги, тоже нет, — тихо сказал ему один из дашнаков. — Возможно, ушли вместе.

Главарь посмотрел на дрожащих от страха людей, а затем равнодушно произнес:

— Всех в ноль.

Москва, 24 марта 2005 года.

В голливудских фильмах про полицейских-пенсионеров обязательно присутствует такая сцена, где герой, находясь у себя в кабинете, складывает в коробку личные вещи, то подолгу их рассматривая, то не глядя бросая в коробку. При этом у героя каменно-скорбное выражение лица, а взгляд оживает лишь на несколько секунд, после чего снова становится печальным или холодно-равнодушным. Как правило, подобная сцена свидетельствует о том, что герой находится в офисе, где провел почти всю свою жизнь, в последний раз.

В отличие от полицейских, Лекс провел в офисе на Коровьем валу чуть больше года. Личных вещей в кабинете было немного, все они поместились в обычный полиэтиленовый пакет. А лицо Лекса при этом ясно выражало всего лишь одну эмоцию — глубокую, лютую ненависть к происходящему.