Дракон 2. Назад в будущее - Алимов Игорь Александрович Хольм ван Зайчик - Страница 14

Чижиков поглядел на Сумкина.

Сумкин поглядел на Чижикова.

Оба хмыкнули.

Солнце начало клониться к закату. Шпунтик осторожно обнюхал сверток и звучно чихнул.

— Будь здоров, кот!

И Котя стал развязывать веревку. На свет явились похожие на Никины одеяния: широкие штаны, странные рубахообразные куртки, какая-то обувка наподобие лаптей с обмотками, головные платки. Все далеко не первой свежести, весьма ароматное.

— Пахнет, — пожаловался Сумкин, двумя пальцами удерживая штаны. — Тут наверняка полно древнекитайских блох.

— Это, барин, ничаво, — глумливо ответил Чижиков, скидывая джинсы. — Переодевайся. Нас ждет большое приключение. Квест.

— Блох нет, — заверила Ника. — Я все обработала.

Котю так и подмывало спросить, чем именно, и он удержался с большим трудом.

Когда с одеждой было покончено, старую упаковали в два узелка и перетянули все той же веревкой. Затем Ника достала из рюкзачка два небольших баллончика и, попросив Сумкина с Чижиковым закрыть глаза, опрыскала их руки и физиономии, после чего сунула рюкзак в дорожную торбу, made in Ancient China.

— Эва, старик, — сказал Сумкин, протерши очи и уставившись на Чижикова, — да ты у нас, может, и не китаец, но уж уйгур — точно.

Чижиков посмотрел на Федора и увидел, что лицо друга неуловимо преобразилось — как и у Ники: стало темнее, грубее, приобрело пусть и не ярко выраженные, но явно азиатские черты. Вроде бы, Сумкин — и в то же время уже не совсем Сумкин.

— Не понял, — Котя провел пальцем по лицу, затем внимательно осмотрел палец. Никаких следов грима. Сумкин тут же последовал его примеру и вопросительно на Нику уставился. — Это что за аэрозоль такой, что внешность меняет? Тоже штучка из будущего?

— Ничего особенного, — улыбнулась Ника. — Обычное косметическое средство. Повсюду продается. Здесь, правда, есть некоторые дополнительные изменения.

— И что, нам теперь до конца жизни уйгурами ходить?

— Вовсе нет. Но такая у нас легенда, — ответила Ника. — Мы путешественники, торговцы, наш караван ограбили. Мы еле спаслись… Костя, возьмите, — она протянула Чижикову длинный узкий кусок тряпки. — Пластырь на руке. Надо его замаскировать.

Котя принял тряпку и замотал прикрытый пластырем порез на ладони.

— Торговцы! Надо же! Может и сработать, — ухмыльнулся Сумкин, затягивая потуже тряпичный пояс и засовывая за пазуху пачку сигарет. — Еще бы нам по сабельке какой-никакой, — мечтательно пожелал великий китаевед. — Ну, или, например, ускоренные курсы древнекитайского языка для адекватного понимания окружающих, — подмигнул он Чижикову.

— Курсы не понадобятся, — сказала Ника.

— Правда? — вытаращился на нее Сумкин. — А как же тогда будет осуществляться, извините меня за такое слово, вербальная коммуникация с местным населением? По мне так было бы неплохо понимать, что вокруг говорят и к какой конкретно матери тебя послали. Ну — чтобы адекватно реагировать и вообще не очень выделяться.

— Вот, — Ника протянула приятелям по небольшой грубо вырезанной фигурке на простой веревке. — Повесьте на шею.

— А что это? — разглядывая уродца, поинтересовался Чижиков. Казавшаяся на взгляд деревянной, фигурка, на самом деле, была изготовлена явно из какого-то другого материала.

— Универсальный переводчик. Стилизованный под божка амулет, — объяснила Ника. — Правда, не предполагалось, что нас будет трое.

— Надо же! — восхитился Сумкин, тряся амулетом. — Универсальный переводчик! Здравствуй, светлое будущее! «Стар трэк», не иначе, а, старик? Ты будешь капитан Кирк, а я — коммандер Спок. Вам же, милая девушка, уготована роль Кэс, окампа[2]. Уж извините, но вы дико похожи.

Котя уже ничему не удивлялся и только рассеянно кивнул. Кажется, его не особенно поразило бы, предъяви Ника прямо сейчас действующий атомный реактор — размером со спичечный коробок, крайне нужный в целях выполнения миссии.

— А как же ты сама? — только и спросил он, чувствуя себя в пахучих тряпках с чужого плеча чистым пугалом, и повесил амулет на шею. — Нас ведь действительно не двое, а трое.

— У меня есть способ, — туманно ответила Ника.

— И как оно работает? — Сумкин вертел амулет перед самым носом, близоруко щурясь поверх очков. — Само собой? И будет говорить по-древнекитайски? Моим голосом?

— Да, — кивнула Ника. — А если нужно переводчик отключить, то нажмите пальцем вот здесь, — девушка показала, где именно, — и подержите секунд пять. Переводчик выключится. Включается так же. Можете просто снять с шеи. Эффект будет тот же.

— Сколь пречудны дела твои, великое будущее! — насмешливо воскликнул Сумкин. — А если эта штука у нас не сработает, то…

— Сработает, — заверила Ника.

— Ладно, — махнул рукой Чижиков. — Пошли. Там посмотрим. Шпунтик, не отставай!

— Ты сказал, капитан Кирк, — недоверчиво покачал головой Сумкин. — Ты сказал.

Когда они, петляя между холмами, дошли наконец до того, что Ника назвала селением, вечер уже явно обозначил себя. Впереди простиралась долина, в которой, у излучины некрупной речки, раскинулся в сумерках небольшой городок: за глинобитной, высотой метра в два с половиной стеной теснились одноэтажные домишки; снаружи к стене там и сям лепились лачуги видом похуже и победнее. С запада на восток городок прорезала прямая и широкая улица, которая начиналась и заканчивалась воротами в стене — высокими, с двумя башнями по бокам. В восточные ворота как раз въезжал небольшой караван — несколько мулов, впряженных в телеги.

— Протрите мне кто-нибудь глаза, — ошеломленно пролепетал Сумкин. — Поднимите мне веки! Так это что, правда?!

— Я же говорила… — в голосе Ники слышался легкий упрек. — Уездный город Сышуй. Добро пожаловать.

И решительно двинулась к городской стене.

— Местный житель, некто Ян, за небольшое количество серебра согласился дать нам приют на ночь, — говорила она на ходу. — На постоялый двор нам лучше не соваться. Помните: мы торговцы, нас ограбили. Если что, говорить буду я. Старайтесь ничем себя не выдать, хорошо?

— Гм… Это… Да… — Сумкин вдруг притих и сделался даже робок. — А это ничего, что у меня очки?

— Думаю, ничего, — ответила Ника. — Вообще-то не знаю. Наверное, очки уже были в это время.

— Я тоже не знаю, — признался великий китаевед, и Чижиков даже с шага сбился от такого откровения. — В конце концов, можно сказать, что это варварская диковинка из далеких стран. Только бы не отняли. Я без очков никак не могу. Не вижу я без очков ни черта.

Они направлялись к одному из домишек за городской стеной, неподалеку от ворот. Домик обладал небольшим, обнесенным стеной поменьше, собственным двориком и дымил летним очагом.

— А ты грязью очки намажь, — посоветовал Сумкину Котя. — Вон лужа, черпай скорее. Только не испачкайся.

— Да ну тебя, старик! — возмутился было Федор. — Хотя…

Сумкин нагнулся к луже и гадливо погрузил в нее палец, а потом, сняв очки, осторожно повозил пальцем по дужкам и вокруг стекол.

— Вот когда я окончательно понял, что был прав, не заведя металлическую оправу! — водружая очки на нос, сообщил Федор. — С металлической-то грязь бы враз слетела, а к этой присохнет и не отвалится! Ну, как я вам, зайчик? — торжественно спросил он.

Ника тихонько прыснула в кулак.

Вид у великого китаеведа был комичный: тощая шея, торчащая из великоватой куртки, оттопыренные уши, грязные очки и улыбка от уха и до уха. Вылитый зайчик.

— Тихо… Мы пришли, — Ника стукнула в некрашеную деревянную створку двери.

— Почтенный Ян! — девушка поклонилась показавшемуся в высоких деревянных дверях человеку с добрым морщинистым лицом, в синем халате и длинными седыми волосами, собранными в узел, из которого торчала длинная шпилька. Сумкин и Чижиков переглянулись и поклонились тоже. — Вот мои спутники, почтенный Ян, их зовут… — девушка чуть помедлила. — Сыпокэ и Килэки[3].