Месть Коплана - Кенни Поль - Страница 24

• Предыдущая
• 24/27
• Следующая

Чувствуя, что победа у него в руках, Дюпюи сел на Коплана верхом и принялся молотить его лицо сцепленными руками, с шумом выдыхая воздух, что говорило о его усталости.

Мощным рывком Франсис сумел освободиться от противника и отбросить его на Кантена. Он первым поднялся на ноги, но в атаку не пошел. Он помотал головой, несколько раз глубоко вдохнул воздух, молниеносным движением сорвал с себя пиджак и бросил его за спину.

Дюпюи с разбитой губой, оскалив зубы и еще сохранивший веру в благополучный исход, расправил плечи и приготовился к решающей схватке.

Коплан быстро пришел в себя, но предпочел дождаться атаки противника. Дюпюи попробовал нанести Коплану жесткий прямой удар, но не успел, и Коплан сильно ударил его левой рукой в желудок. Тот скривился, дыхание его перехватило. Франсис отступил на шаг и с силой обрушил свой кулак на Дюпюи. Раздался такой звук, как будто топор вошел в плаху.

Закатив глаза, Дюпюи тяжело рухнул навзничь между Спенсером и Морини.

Задыхаясь, с содранной на косточках рук кожей и разбитым лицом, Франсис несколько секунд стоял неподвижно.

Он совершенно вымотался, и все же у него сохранилось достаточно ненависти, чтобы пожалеть, что не преподал коммивояжеру Сервена более долгого урока. Но дело еще не закончилось, и Дюпюи ждали другие развлечения.

Посреди кладбищенской тишины Морини произнес слабым голосом:

— Надеюсь, вы больше никого не ждете?

Схватка продолжалась не более пяти минут. Коплан и Морини начали с того, что привели в чувство Треву. Когда тот пришел в себя, то, часто моргая, обвел взглядом поле боя и пробормотал:

— Нам повезло, что я остался в машине... Я увидел их и лег на сиденье. Они заметили свой «форд», но, слава богу, побежали прямо к дому. Когда они набросились на Морини, я напал на них сзади, что расстроило их планы.

— Да, — уверил Коплан. — Если бы не вы, Морини был бы выведен из строя, и мне пришлось бы иметь дело сразу с тремя противниками. Но как, черт возьми, Дюпюи так вовремя заявился к Глории, чтобы освободить их?

Отложив на более поздний срок решение этой загадки, он подобрал свой пистолет и окликнул Шово и его жену, по-прежнему неподвижно стоявших на площадке второго этажа:

— У вас есть что-нибудь выпить? В вашем доме слишком жарко... Вам бы следовало лучше принимать гостей.

— Это точно, — подтвердил Морини, сильно помятый в схватке. — А еще нужно большое помойное ведро для этого дерьма. Нечего сказать, милые у вас друзья.

Инженер, сбросив оцепенение, спустился по лестнице, бормоча прерывающимся голосом:

— Вы... Это... Никогда не видел ничего подобного! Что...

— Пошевеливайтесь, — буркнул Коплан. — Скоро вы поймете, что замышляли ваши почтенные друзья и насколько их намерения профранцузские.

Спустя четверть часа Спенсер, Кантен и Дюпюи были крепко связаны, уложены рядком на ковре гостиной и приведены в чувство.

— Морини, гоните на Дорчестер-стрит выкупать авиабилеты, — сказал Франсис. — Немного свежего воздуха пойдет вам на пользу. Билеты по сто двадцать шесть долларов. У вас хватит денег?

Тот осмотрел содержимое своего бумажника.

— Хватит. Треву, где ключи от «форда»?

— Здесь, — ответил коллега, протягивая связку. — А что это за авиабилеты? Это так срочно?

— Еще как! — бросил Франсис, надевая пиджак. — Через пять часов мы вместе вылетаем в Галифакс. Там живет шеф этих джентльменов... Морини, привезите какой-нибудь еды, пластырь и сигареты. «Жиган», если возможно.

Треву, считавший, что недостаточно полно проинформирован, спросил, когда Морини направился в прихожую:

— Значит, вам известно, кто всем заправляет? Коплан сдержанно кивнул и встал перед Дюпюи.

— Полагаю, мне не нужно представляться. Как бывший член сети Гарриссона вы должны знать, кто я такой. А вот кто вы?

Шово издалека наблюдал за сценой с тревожным любопытством. Треву подошел поближе, чтобы присутствовать при допросе главного подозреваемого, добровольно полезшего в западню.

Изуродованный ранами и синяками, Дюпюи пробурчал:

— Я был любовником Бринды Рукс, она же Кэрол. Это из-за вас она умерла, разве нет?

— Да, в том смысле, что получила пулю, пытаясь убежать после того, как ей не удалось отравить меня, — парировал Франсис. — Впрочем, это представляет чисто исторический интерес. А вам пришла в голову мысль дурачить людей, скрываясь под моей легендой. Это очень неудачная мысль, поверьте мне!

— Я бы так не сказал... Я знал, что это почти безупречный способ заманить вас в Канаду, где бы вы ни находились. Иначе я бы вас никогда не нашел.

— Вы выиграли: вот он я, — усмехнулся Коплан. — Эта же причина заставила вас ликвидировать Кордо?

— Отчасти. Он работал вместе с вами, когда вы вышли на Бринду. А потом этот хитрец вообразил себе, что сможет меня поймать!

Он говорил с мрачным презрением и откровенностью фаталиста, он понимал, что ему пришел конец.

— Каким чудом вы попали к Глории? — спросил Коплан.

— Никакого чуда. Это было намечено еще позавчера.

— Откуда вы?

— С Новой Земли.

— На теплоходе?

— Да.

— На «Монкальме»?

— Да.

Теперь Франсис мог восстановить произошедшие события: Джо Бингейм не сумел предупредить Глорию о скором визите Дюпюи; Сервен не мог известить того, и тогда Кантен и Спенсер помчались на Хатчисон-стрит, чтобы забрать молодую женщину и посадить ее на борт «Монкальма», где она могла бы рассказать Дюпюи о состоянии дел.

Ничего не подозревавший Дюпюи поехал прямиком на Хатчисон-стрит, едва прибыл в город; поскольку на звонки в дверь никто не отвечал, хотя его должны были ждать, он, очевидно, заподозрил что-то неладное и заметил разбитое стекло. Об остальном ему рассказал Кантен...

У Коплана мелькнула тревожная мысль.

— Вы звонили в Галифакс из дома Глории? Пленный хохотнул:

— Разумеется! А что, не следовало? Правда или он лжет?

Если правда, то звонок должен был состояться как раз перед разговором Шово с Сервеном, потому что дорога заняла у троицы больше четверти часа.

Коплан повернулся к инженеру.

— Вам не показалось, что Сервен догадался, что вы устраиваете ему ловушку? Или что он сильно удивлен вашими словами?

Лицо Шово выразило сомнение.

— Он казался немного возбужденным, но ответы были естественными. Судя по голосу, он ничего не заподозрил.

Итак, решить этот вопрос можно только в Галифаксе.

— Где вы собирались установить систему прослушивания на трансокеанских кабелях? На наземных участках или под водой?

— Угадайте! — с вызовом ответил Дюпюи.

— Какие точно кабели вы собираетесь прослушивать?

В разговор вступил Шово:

— Я же вам говорил: тот, что связывает кабинет британского премьер-министра с Белым домом. Он выходит из Обара в Шотландии и заканчивается в Кларенвилле на Новой Земле.

— Это один. А два других, о которых вы рассказывали?

— Хм... В действительности связь Великобритания — США осуществляется по двойному кабелю: каждый из них проводит сигналы в одну сторону. Это происходит из-за специальных трансформаторов, усиливающих сигнал, которые поставлены через каждые шестьдесят пять километров. Они действуют только в одну сторону.

— Ладно. Тогда расскажите о третьем.

— Третий трансатлантический кабель проложен в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году между Пенмаршем во Франции и Кларенвиллем в Канаде. Это совершенное новшество, поскольку впервые получена возможность передавать сигналы в две стороны по одному проводу длиной в четыре тысячи километров.

— Но, — заметил Коплан, наморщив лоб, — что вы рассчитывали перехватить на этой линии, если теоретически вас интересовали только телефонные переговоры между Лондоном и Вашингтоном?

Нисколько не смутившись, Шово охотно объяснил:

— Вы не понимаете. Эта линия Европа — Америка передает не только сообщения, исходящие из Франции или адресованные туда. Провода подключены к французской системе связи, но определенное их число предоставлено ФРГ и другим странам. Не забывайте, что Германия играет в сегодняшней дипломатии очень важную роль и ее позиция оказывает влияние на США и Англию. Вот почему нужно было перехватывать переговоры Бонна с Вашингтоном.

• Предыдущая
• 24/27
• Следующая