Отпуск для бесовки (СИ) - Чернокрылая Мария - Страница 4

— Будьте добры горячего какао и какую-нибудь булочку.

Она записала и, вежливо улыбнувшись мне, упорхнула, как голубь. Я все-таки не выдержала и передернулась. Ненавижу ангелов. Впрочем, как и все бесы. А она уж слишком на него похожа. Хотя не думаю, что боевой ангел будет свой отпуск тратить на подработку в кафе. Впрочем, кто их, светленьких, знает? Правда мы же не вынуждены пакостить в отпуск…

Через пять минут тот же «ангелочек» принесла мне какао и булочку. Я благодарно кивнула и взяла в руки кружку. Ммм, аромат просто волшебный! Сделав маленький глоточек, я поняла, почему чертям нравится этот напиток. Он, конечно, был прохладным, но такой вкус! Да, что ни говори, но этот мир мне нравится все больше и больше! А вот интересно, что бы меня ждало в Лапландии? Хотя как-то не хочется об этом думать, мне и тут здорово. Даже несмотря на то, что где-то здесь бродит боевой ангел. Интересно, как у ангелов устроена внутренняя организация? И как она у них называется? ЦАС? Мда, маловато я о них знаю, маловато. И где я только была во время уроков на тему ангелов? Ах да, придумывала очередную историю!

И все-таки тут хорошо. Я пила ароматное какао и смотрела, как солнце медленно катится по небесному своду, а вокруг сидели люди, о чем-то говорили между собой, уходили, приходили, спорили, смеялись… И даже не подозревали, что рыжеволосая девушка, пьющая за соседним столиком свой напиток, может оказаться из другого мира. Да что говорить из другого мира, она была настоящей бесовкой! Вот только бесовкой на отдыхе. Бесовкой, которая влюбилась в летнее солнце их мира. И сейчас она была всего лишь девушкой за соседним столиком, улыбающейся каким-то своим мыслям и смотрящей в окно. А что люди не видела там, на улице? То же солнце, та же трава, все такое же, как и вчера, и позавчера, и много лет назад… И только бесовка, которая видела все это в первый раз, понимала настоящую их ценность.

Да, я полюбила это солнце, это небо, эту траву… Воздух этого мира сводил меня с ума, а какао обжигало губы, пусть даже и не было горячим. Вся моя душа тянулась в этот мир, в мир людей. Но сознание подсказывало, что душа беса никогда не сможет остаться тут, что уже через шесть дней мне придется вернуться в Катакомбы. Впервые в жизни, на мои глаза навернулись слезы. Слезы, спрятанные за улыбкой. Прожив тут меньше дня, я успела так влюбиться в этот мир, как никогда бы не смогла полюбить Катакомбы…

— Простите, можно присесть? Просто другие столы заняты… — услышала я, как через вату. Быстро смахнув с лица слезы, я повернулась на голос. Передо мной стоял красивый парень лет двадцати пяти, с черными, как смоль, короткими волосами и зелеными глазами, которые отражали в себе веселье, печаль и солнце…

— Что? — переспросила я, забыв, о чем меня спрашивали.

— Все столы заняты, можно я к вам присяду? — повторил он свой вопрос и улыбнулся легкой, очаровательной улыбкой.

— Да-да, конечно, — кивнула я головой и убрала со второго стула свою сумку.

— Спасибо, — сказал он, уже усаживаясь на стул вместе со своей кружкой. Я точно не смогла понять, что он пьет, но запах, как и у какао, был очень вкусным.

Я снова отвернулась к окну, забыв про своего нового соседа по столику. На душе у меня, если у бесов, конечно, есть душа, было грустно, но в то же время легко. У меня ведь еще целых шесть дней. А потом… потом будет потом.

— Почему вы плакали? — спросил мой сосед.

Я удивленно посмотрела на него и, встретившись с его серьезным взглядом, вздохнула и снова повернулась к уже на половину скрывшемуся за высокими домами солнцу. Мне совсем не хотелось отвечать на этот вопрос, да и вообще завязывать разговор, но с губ помимо воли сорвалось:

— Не хочу возвращаться домой.

— Я тоже… — тихо сказал он.

Я вновь взглянула на своего соседа, а он наоборот отвел глаза к окну и посмотрел в темнеющее высь. Последние лучи солнца причудливыми бликами играли на его лице, а в глазах отражалось все небо… Да, он красивый. Но вот только что-то меня в нем смущало. Он чем-то неуловимым отличался от других людей, находящихся сейчас в кафе. Я не могла понять, что, но именно это отталкивало меня от него, строило какую-то странную стенку между нами…

— Как тебя зовут? — спросила я его после минуты молчания, даже не заметив, что перешла на «ты».

— Клепс.

— Странное имя.

— Это прозвище, — улыбнулся он, посмотрев на меня. — А тебя?

И как ответить?! У людей имена на наши совсем не похожи… Хотя у него имя для человека тоже странное. Как он сказал? Прозвище?

— Зови меня Норфа. Это тоже прозвище, — слегка ухмыльнулась я, с сожалением посмотрев на опустевшую кружку.

— Приятно познакомиться, — как-то слегка ехидно улыбнулся он и тоже посмотрел на свою кружку. — Эх, а было так вкусно…

— Угу, — кивнула я и посмотрела на так и не тронутую булку, но аппетит куда-то пропал. Взять ее с собой что ли?

— Слушай, а пойдем прогуляемся? — неожиданно предложил Клепс. Я подняла на него вопросительный взгляд, а он улыбнулся. — Раз нам обоим не хочется возвращаться.

Я задумалась. Вообще-то мне хотелось прогуляться одной и посмотреть какие ночи тут, наверху. А с другой стороны… Собственно, почему бы и нет? Что мне может сделать обычный человек? Не ангел же он в самом деле!

— Почему бы и нет? — очаровательно улыбнулась я, беря в руки сумку и все-таки кладя туда булку. Зачем пропадать добру? — Куда пойдем?

Клепс с ухмылкой проследил за скрывшейся в недрах моей сумки булкой и ответил:

— Предлагаю в парк. Тут недалеко. Надеюсь, ты не против?

Я пожала плечами. Я была не против погулять там, где росли человеческие деревья и вообще растения. У нас-то растут только кливники[12] да яшрисы.[13] Нет, у нас, конечно, встречаются еще и другие растения, но их цветовая гамма навеивает на меня тоску. А тут, говорят, красиво. Да и разнообразия больше.

Я и не заметила, как мы оказались на улице и, вдохнув полной грудью воздух, улыбнулась. Аромат в кафе, конечно, приятный, но не такой пьянящий, как воздух на улице. А между тем на город очень медленно, но верно наползала темнота. Здорово! Мне так хотелось посмотреть на ночь! У нас она наступает очень просто: потушили главный городской огонь и все. А тут так интересно, солнце скрывается за горизонтом, а на небе появляются звезды и луна. Хотя я где-то слышала, что в этом городе в каком-то из летних месяцев ночь вообще не наступает. Но я надеюсь, что не в этом. Правда, здесь все еще довольно светло…

Задумавшись, я не успела сделать и шага, как меня чуть не сбил с ног парень, проезжающий на роликах. Я возмущенно крикнула ему что-то вслед и незаметно махнула рукой, мысленно представив, как этот человек падает. Моя магия в этом мире, как ни странно, подействовала. Парень и правда упал, но при этом повалил на землю проходившую мимо девушку. Посмотрев на них, я поняла, что пакость у меня не вышла, зато на свете появилась новая влюбленная пара… Если, конечно, парень не упустит своего шанса. Эх, может мне уйти к ангелам и переквалифицироваться в амура?..

Клепс стоял рядом и тоже наблюдал за новоиспеченной парочкой. Потом он перевел взгляд на меня и так посмотрел, что мне стало страшно, не знает ли он, что это я сделала. Поняв, как глупо выглядит моя идея, я недоуменно приподняла бровь и пошла куда-то мимо него. Надеюсь, в правильную сторону. Вскоре он меня догнал, и какое-то время мы шли молча. Потом Клепс все-таки не выдержал и завел разговор. Я старалась избегать его вопросов и больше задавать ему, но он тоже будто избегал их. Разговор у нас получался какой-то неинтересный.

— Сколько тебе лет? — через какое-то время спросил он.

— У девушки неприлично спрашивать ее возраст, — хмыкнула я и подняла веселый взгляд на небо. Несмотря ни на что, разговаривать мне с Клепсом было легко. — По крайней мере, пока сам не скажешь.

Он задумался. Не знаю, о чем думал он, но я думала, сколько примерно может быть мне в человеческом виде. Года-то у нас шли с одинаковой скоростью, но бесы и черти жили раза в четыре дольше людей. Так что сказать, что мне сто восемь лет было бы верхом глупости. Может, сказать, что мне двадцать? Вполне правдоподобно… В общем, сделаю так: если ему больше двадцати двух, то назову цифру на три меньше, а если ему больше тридцати, то на девять меньше. Так сколько вам, господин Клепс?