Обитель драконов - Хьюз Норман - Страница 29

Женщина оскалилась.

— Это верно. Моя рука не дрогнет! — и, обращаясь к мужу и наемникам, повелительно бросила. — Ну, что застыли? Уведите ее, живо! Митра свидетель, ни на что без меня не способны!

…Охотничий домик оказался в двух шагах: место для засады явно было выбрано именно с расчетом на это. Здесь Палому связали и примотали веревками к столбу, поддерживавшему крышу. После чего трое оставшихся в живых вояк убрались за дверь — а с пленницей остались лишь советник и его супруга.

Гертран молча взирал на девушку. Наконец бросил отрывисто:

— Ну, и где же она?

— И не унижай нас вопросами: «что?» или «какая еще шкатулка?» — ты прекрасно знаешь, о чем идет речь, иначе не повезла бы ее к этому своему магу-недоучке! — презрительно добавила Аргивальда.

— И подумать только, — сокрушенно заметила Палома, — что все это время первоклассная колдунья была у меня под носом! А я-то думала, что ты обычная ведьма…

Губы статной женщины презрительно скривились. Она уже намеревалась ответить какой-то резкостью, но тут советник предупреждающе поднял руку.

— Помолчи, Аргивальда. Ты еще успеешь побеседовать с нашей… гостьей, после того как она отдаст нам Реликвию. Итак, я повторяю вопрос, медина. Где она?

Если бы Палома могла развести руками, она бы сделала это. Она ведь и вправду не знала! Так она и сказала Гертрану.

— Впрочем, я могла бы помочь вам в поисках, если бы поняла, о чем идет речь!

И прежде, чем муж успел остановить ее, Аргивальда прошипела:

— О короне, дурочка! Речь идет о короне, не больше и не меньше, и я говорю тебе это, чтобы ты поняла: мы шутить не расположены. Если надо, я сама буду вырывать тебе ногти, чтобы добиться ответа!

— Не сомневаюсь, тебе это доставит наслаждение!

— И еще какое!..

Палома широко раскрыла глаза.

— Но как корона может поместиться в такой махонькой коробочке?

На сей раз ответил Гертран:

— А ты не боишься? Слишком многое знание — верный путь к ранней могиле.

— А как многое знал Теренций? — ответила она вопросом на вопрос.

— Достаточно. Ведь это его отец украл Реликвию у Ордена — а потом двадцать лет прятался в коринфийских горах в надежде, что там Естасиус его не достанет. Бедняге было невдомек, что собственный отпрыск предаст его — чтобы лично вручить Кречету похищенное.

— Только ты встал у него на пути, да, Гертран?

Советник кивнул. Аргивальда самодовольно усмехнулась, блеснув белоснежными зубами.

— Потому что он разумный человек — а не выживший из ума мистик, как этот ваш Старейшина! И если от камешка может быть реальная польза — то какое старик имеет право запирать его в своих сундуках во имя какого-то призрачного «величия Немедии»?!

— Реликвия, именуемая также Глазом Кречета, это один из рубинов, укравших рукоять Солнечного Меча, — пояснил советник. — Нелепое, никому не нужное украшение, которое достают раз в сто лет для напыщенных орденских церемоний. — Он с горечью засмеялся. — И эти дряхлые развалины, растерявшие остатки мозгов, воображают, будто своими песнопениями, молитвами и жертвенными агнцами обеспечат процветание страны! Митра, какие глупцы!

— Ну, а какая же от него «реальная польза»? Продашь и на вырученные деньги вооружить войско?

Гертран покачал головой. В отличие от Аргивальды, он смотрел на наемницу без враждебности, почти дружески. Она вдруг вспомнила, как симпатичен ей казался этот человек все тс время, что она жила в его доме; и он, похоже, питал к ней те же чувства. Но он убил Теренция и чуть не прикончил их с Конаном!.. Боги, как же все запуталось! И во имя чего?!

— Послушай, — обратился к девушке советник. — Я хочу, чтобы ты поняла. Мне не доставит удовольствия твоя смерть — и я рад, что сегодня с тобой не оказалось этого твоего дружка-варвара, потому что уж его-то Аргивальда непременно уничтожила бы на месте, у нее было припасено на этот случай особое заклинание… — Палома вздохнула с облегчением! Значит, все было не напрасно, и ее ложь спасла Конана! — Но ты — дочь Ордена, ты можешь понять… У тебя есть шанс — если встанешь на нашу сторону!

Они предлагают ей это только потому, что не сумели отыскать шкатулку, догадалась Палома. Искали — и не нашли! Хотя явно следили за ней от самого Бельверуса и знают, что Агамо отдал ей Реликвию. Поэтому и пытаются торговаться…

— Так объясни! — потребовала она. — Может быть, мы сумеем договориться!

— Еще торгуется, вот мерзавка! — голос Аргивальды сочился ядом. — Послушай, дорогой, не будем терять время — дай я займусь ею, клянусь, она запоет, как птичка! — Глаза, ее алчно блестели. Но Гертран помотал головой.

— Прошу тебя, погоди. Я же говорил, что не хочу лишней крови. И потом — она же подруга Амальрика, а барон…

— Барон куда больше интересуется моим братцем, чем этой «невестой»! — засмеялась жена советника.

— Все равно. Твое колдовство оказалось бессильно отыскать шкатулку. Теперь дай шанс мне. Я уверен, Палома — разумная девушка, она поймет. — Он обернулся к пленнице. — Глаз Кречета бесполезен только в руках этих старых болванов вроде Естасиуса. Отец Теренция первым открыл его тайну, но не сумел воспользоваться… Дело в том, что Реликвия обладает силой притягивать милость богов. В любом деле, где возможно божественное вмешательство.

— Даже при игре в кости? — против воли, наемница хмыкнула. Все это время, незаметно для своих пленителей, она пыталась за спиной растянуть узел, стягивающий запястья. Еще чуть-чуть

— и она сможет добраться до той терции, что спрятана в рукаве…

— И в этом тоже, — серьезно кивнул Гертран.

— Но не только. Помнишь ли ты, какие дела в суде решают Весы Богов?

Палома на миг задумалась, затем отчеканила:

— Обвинения в убийстве для знати, наследство, вступление в должность для жрецов и… — Она осеклась, вспомнив еще один случай, очень редкий, когда верховные жрецы королевства призывали на помощь божественное правосудие.

— Именно так, — усмехнулся советник. — Когда выбирают нового правителя, если прежний не оставил наследника, или тот еще не вошел в возраст, а имеются другие претенденты, с не менее чистой кровью.

— И ты…

— Да, — с гордостью вмешалась Аргивальда. — В его жилах — кровь немедийских владык. Его отец был родным братом Гариана, и у моего мужа не меньше прав на престол, чем у этого выскочки Нимеда!

Так вот отчего Аргивальда так редко бывала при дворе — ее душила злобы при виде всей этой власти и богатства, которые ей не достались!..

Паломе с трудом удавалось сохранить серьезный вид.

— Но это не сказки? Вы же сами говорили, что Реликвия…

Гертран покачал головой.

— Отец Теренция был живым доказательством. Глаз Кречета помог ему избежать казни за убийство, когда все улики были против него. Рубин наделен силой — и я хочу получить его… теперь ты понимаешь, насколько сильно!

И как далеко ради этого способен зайти, в общем-то, порядочный человек… Паломе вспомнилось, как мейстер Естасиус упрекал Гертрана в том, что жена внушила ему опасные мысли. Старик и не подозревал, насколько он был прав!

— Ну, что? — потребовал уставший ждать советник. — Клянусь, если ты ничего не скажешь нам добром, я попрошу Аргивальду заняться тобой, как бы мне это ни претило.

Проклятье! Совсем немного онемевшие пальцы не доставали до оружия… Она ничего не могла поделать! Палома с ненавистью взглянула на советника и его жену, застывших над ней, точно стервятники, жаждущие поживы.

— Королева Рэлея была добра ко мне, — вымолвила она наконец. — А Амальрик, бедняга, так много сил потратил, чтобы понравиться Нимеду… Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, мои дорогие. Я, правда, не знаю, куда подевалась эта ваша Реликвия. Я попросила Агамо заколдовать ее и спрятать в моих вещах так, чтобы даже я не смогла найти ее раньше, чем через седмицу. Словно чувствовала недоброе, Митра свидетель! — Она засмеялась. — Надеюсь, у вас хватит припасов. Ожидание предстоит долгое!

— Ах, ты!.. — Аргивальда рванулась к пленнице, изо всех сил ударив ее по щеке. Равнодушно подняв брови, Палома плюнула ей в лицо. Женщина завизжала, осыпая наемницу проклятиями.