Синдром - Кейз Джон - Страница 66
- Предыдущая
- 66/118
- Следующая
— Я не знаю…
— Неправда, вы не можете не знать. Просто подумайте. Когда у вас выпал первый молочный зуб, это восприняли как нечто обыденное? Или как некое особенное событие? — Психиатр сложил вместе ладони и поднес их к лицу, коснувшись губ кончиками пальцев.
Собеседница задумалась.
— Хм, — начала она несколько нервозно, — начнем с того, что моя семья — конструкция довольно шаткая. В детстве я много путешествовала из одной семьи в другую.
— Мы говорим не об этом, — возразил Шоу, горя нетерпением получить ответ. — Где бы вы ни были, с кем бы ни жили, у вас выпал первый зуб. Вот наша отправная точка. Что произошло дальше?
Эйдриен зажмурилась и старательно принялась изображать, будто вспоминает — без всякой на то причины, потому что эпизод оставался для нее незабываемым. Немного поразмыслив, она поведала:
— Я жила с бабушкой, и та устроила из моего зуба настоящий праздник, хотя такое было совсем не в ее духе.
— Очень интересно, продолжайте.
— У нее хранилась небольшая керамическая шкатулка — специальная, в форме зубика.
Джефф рассмеялся, а Эйдриен смущенно продолжила:
— Правда! Сверху шкатулки крепилась откидная крышечка на петлях, и на ней нарисована фея молочных зубов. Мне эта коробочка казалась какой-то чудесной, волшебной… — Рассказчица замялась. — Теперь, если задуматься… хм… звучит даже диковато. — Она нервно хихикнула.
— Да-да, а дальше?
— Значит, зуб помещали в шкатулку, шкатулку — под подушку, а просыпаясь утром, я находила внутри скрученную долларовую бумажку — маленький комочек взамен зуба. Бабушка и не догадывалась о моей меркантильности — получив такой подарок, я решила вырвать все остальные зубы.
— Видите, — сказал Шоу, обратив к Эйдриен открытую ладонь. — Вы ничего не забыли. Так и должно быть, потому что потеря первого зуба — событие из ряда вон выходящее. Большинство людей помнят о нем всю жизнь. А вот Джеффри — нет. Он не имеет ни малейшего представления о том, как у него выпал первый зуб.
Психиатр взглянул на Дюрана. Тот пожал плечами.
— Как бы там ни было — и Джефф уже в курсе — у меня есть целый каталог подобных малозначимых событий, которые когда-либо происходили с каждым из нас: обед в начальной школе, поход в парикмахерскую, визит к дантисту — масса всего. Могу привести с десяток примеров того, что принято называть коллективной памятью — воспоминания, которые можно назвать общими для всех людей. По крайней мере для граждан Америки. Однако, — Шоу повернулся к пациенту с виноватой улыбкой, — наш друг с тем же успехом мог бы оказаться пришельцем с Марса: из всех событий, о которых я его спрашивал, Джеффри помнит всего два. — Врач поднял два пальца, изобразив знак победы. — Как ездил с родителями в Бетани-Бич и как задувал свечи на праздничном торте в свой день рождения. Все остальное — провал. Я ожидал совсем иного.
Эйдриен озадаченно смотрела на Шоу.
— Но что здесь удивительного, доктор, ведь у Джеффа амнезия.
Собеседник покачал головой.
— Да, верно. Однако еще мы знаем, что наш общий знакомый выдает себя за другого человека, и именно поэтому я нахожу его заболевание столь интересным. Джефф как замочек с секретом. Двуликий мистер Дюран убежден в истинности своих воспоминаний — вот почему он с успехом прошел испытание на детекторе лжи, о чем вы упомянули при нашей первой встрече. И по той же причине он отвез вас к несуществующему домику на побережье. Все это прекрасно вписывается в общую картину, которая начала у меня складываться после сегодняшней беседы. Когда я спрашивал его о незначительных событиях вроде того, о чем мы с вами только что говорили, он не предпринял ни единой попытки что-либо придумать. Джефф либо помнил, либо нет — в основном последнее.
— И что это означает? — поинтересовалась девушка.
— Наш друг не пытается никого обмануть. Он не мошенник.
— Ну и?…
— Помимо потери памяти, он страдает еще и обманом чувств. Попросту говоря, галлюцинациями. — Шоу повернулся к пациенту: — Не раздражает, что мы обсуждаем вас подобным образом?
Дюран закатил глаза.
— Нисколько. Мы с Эйдриен старинные приятели. С тех самых пор, как она решила отозвать иск.
Шоу удивился:
— Вы судитесь?
Эйдриен покачала головой:
— Теперь нет — все в прошлом.
Психиатр воспринял это известие должным образом.
— Как бы там ни было, мы провели один из клинических тестов, о которых я уже упоминал.
— И что выяснилось?
— Все в норме, кроме самого пациента. — Шоу улыбнулся. — Поэтому я решил испробовать гипноз.
Собеседница нахмурилась:
— Но мне казалось, что вы противник гипноза.
— Напротив, я считаю гипноз полезным инструментом. А кроме того, я подумал, что Джеффри не помешает чуть-чуть отдохнуть, ослабить самоконтроль.
— Что-нибудь получилось? — полюбопытствовала Эйдриен.
— Нет. Даже под гипнозом у Джеффри были провалы памяти. Но те два случая из своего детства — поездку на пляж и праздничный торт — он опять вспомнил. И вот тут началось самое интересное.
— То есть?
— Джефф рассказал о случившемся слово в слово, точно стихотворение или наизусть заученную речь.
— И что отсюда вытекает?
Доктор покачал головой:
— Рано делать какие-либо выводы. Сначала я хотел бы предложить ему пройти еще пару тестов, чтобы исключить маловероятные гипотезы.
— Наподобие чего?
— Наподобие травмы области мозга, ответственной за память.
— А что за тесты? — поинтересовалась собеседница.
— Компьютерная томография, магнитно-резонансная томография, сканирование радиоактивным изотопом.
Услышав это, Эйдриен закатила глаза:
— Боже мой. Не думаю, что мистер Дюран в состоянии позволить себе такие расходы.
— Он застрахован, — ответил Шоу. — Мы проверили.
— В самом деле? — удивилась та. — Случайно, не во «Взаимном страховании граждан»?
— Нет, — вмешался в разговор Джефф. — У меня «Тревеллерс»[29]. А та страховка, с пленками — на случай обвинения в профессиональной некомпетентности.
Шоу поднялся с кресла, направился к стойке в приемной и стал один за другим открывать ящики. Извлек какую-то схему, кипу бумаг и протянул все Дюрану.
— Что это? — спросила Эйдриен, заглядывая ему через плечо.
— Вот карта больницы. По ней вы найдете лабораторию. А это формы согласия на проведение тестирования.
Шоу взглянул на часы и с досадой махнул рукой:
— Ну и ну. Да я уже опаздываю!
— Простите, мы совсем вас уболтали, — ответила Эйдриен, прижав к себе небольшой сверток: кроссовки и мокрую от пота одежду для пробежек.
Психиатр отмахнулся и успокоил посетительницу:
— Не впервые. — Он проводил их до лифта и обратился к пациенту: — У вас слабые нервы, Джеффри? Не боитесь замкнутого пространства?
Тот пожал плечами и рассеянно проговорил:
— Понятия не имею.
Шоу усмехнулся:
— Что ж, если почувствуете, что могут возникнуть проблемы с магнитно-резонансной томографией, скажите технику. Он даст вам успокоительное.
Под щеткой ветрового стекла их ждала квитанция.
— Черт возьми! — взвыла Эйдриен, поспешно вытаскивая листок, словно боялась, как бы он не размножился сам собой. — Сто баксов!
Кинув взгляд на бумажку, девушка заметила, что штраф выписали несколько часов назад. Примерно в то время, когда она бегала в парке и заблудилась, а потом так торопилась к Шоу, что начисто забыла про счетчик. Обернувшись к Дюрану, точно считала виноватым его, Эйдриен недовольно проговорила:
— Обязательно было так долго торчать там?
Джеффри прекрасно понимал, как она разозлилась из-за штрафа, и решил не испытывать ее терпения. Он просто тихо произнес:
— Не знаю. Прости, что задержался.
Две минуты спустя они уже ехали в машине в сторону Нижнего Манхэттена. Тут Эйдриен решила извиниться.
— Ты не виноват, — сказала она полным раскаяния голосом. — Это я там припарковалась, сама забыла подбросить в счетчик монет и наорала на тебя ни за что. — Она вздохнула и добавила: — Выхожу из себя по пустякам.
- Предыдущая
- 66/118
- Следующая
