Синдром - Кейз Джон - Страница 40

• Предыдущая
• 40/118
• Следующая

— Алло? — повторил Дюран.

Она хотела повесить трубку, но вовремя одумалась. Ведь он мог выяснить номер звонящего через справочную, и тогда Эйдриен оказалась бы в весьма неприятной ситуации: истица совершила анонимный звонок в середине ночи.

— Мистер Дюран?

— Да, я слушаю.

— Это Эйдриен Коуп.

— Ах вот как.

— Не хотела вас будить.

— Вы не разбудили: я все равно смотрел телевизор.

— Поверьте, не стану злоупотреблять столь поздними звонками, просто я подолгу задерживаюсь на работе.

— Понятно. — Эйдриен молчала, и Дюран прервал затянувшуюся паузу: — Вы хотели о чем-то поговорить?

«Давай выкладывай, раз уж заварила кашу», — сказала она себе.

— Во-первых, я хотела поблагодарить вас за сотрудничество, — снова заговорила Эйдриен.

— Я рад помочь, — ответил психотерапевт.

— Вы не обязаны были соглашаться…

— Мне нечего скрывать, — заверил доктор.

— Я звоню для того, чтобы сообщить вам, что… у меня для вас чек.

— Простите, что у вас?

— Я должна передать вам чек. Видите ли, я ближайшая родственница Никки, и она назначила меня, так сказать, душеприказчицей. Так что я занимаюсь разделом наследуемого имущества, это деньги с ее счета.

— А при чем здесь я?

— Дело в том, что вы упоминаетесь в завещании.

На том конце провода наступила тишина. Наконец Дюран произнес:

— Почему бы вам не оставить чек у себя? Мне совестно принимать эти деньги — как бы там ни было, а пациентку я подвел.

«Да что ты!» — эти слова так и норовили сорваться с языка, однако вслух Эйдриен сказала:

— Я вас очень хорошо понимаю, но, если ваша позиция такова, вы можете пожертвовать эту сумму на благотворительность. В любом случае я хотела бы заскочить и передать вам чек.

Доктор помедлил с ответом и наконец проговорил:

— Вам не сложно будет просто кинуть его в почтовый ящик?

— Не исключено, что именно так я бы и поступила, но у меня к вам еще одно дело. Вы не против, если я зайду в субботу? Всего на пару минут?

На заднем плане кто-то заливисто рассмеялся: в комнате работал телевизор.

После некоторых раздумий собеседник ответил.

— Какова вторая причина? — сказал он ничего не выражающим голосом, точно робот.

Эйдриен глубоко вздохнула и, к своему собственному удивлению, ответила:

— Вообще-то я хотела отказаться от иска — просто поговорим о Никки.

Психиатр некоторое время не отвечал — Эйдриен даже показалось, что он больше поглощен происходящим на телеэкране, чем беседой по телефону. Затем он отозвался:

— Завтра мне надо уехать по делам с самого утра, а потом до ленча у меня прием.

— Вы к часу освободитесь?

— Скорее всего да, — ответил Дюран, и в трубке послышался очередной взрыв смеха.

— Тогда до встречи, — бодро проговорила Эйдриен. — Ровно в час.

Когда Эдди Бонилла узнал, что его клиентка собирается навестить Дюрана, он чуть не прошиб головой потолок.

— Ты что, спятила?

— Нет.

— Мы же договаривались!

— Пойми, Эдди, это единственный способ раздобыть историю болезни Никки. Если я попрошу переслать ее…

— Ты понимаешь, что значит «психопат»? — прогремел Бонилла.

— Конечно, но…

— Когда у вас встреча?

— Сегодня днем.

— Во сколько?

— В час.

— Я за тобой заеду.

Эйдриен колебалась: ей было совестно, что детектив тратит на ее дело так много времени почти задаром. В предъявленном в конце недели — по ее же настоянию — счете оказалось учтено всего полтора часа работы. Когда же возмущенная клиентка начала спорить, сыщик лишь возвел к небесам руки, будто отстраняясь от нее, — мол, вопрос обсуждению не подлежит и он учитывает свое время, как сочтет нужным. На том разговоры и закончились.

Бонилла наотрез отказался ехать в заваленной бумажными стаканчиками и местами проржавевшей «субару» Эйдриен. Он прикатил в собственном автомобиле, как и в прошлый раз.

— Волнуешься? — спросил Эдди.

— Не очень, — ответила она.

— А то, я смотрю, ты каблучком выстукиваешь, как самый заправский чечеточник.

Эйдриен засмеялась. Бонилла съехал с Коннектикут-стрит на боковую улицу и принялся искать место для парковки.

— Я дергаюсь от усталости, — сказала девушка. — Слу хочет, чтобы мы работали без просыпу.

Сыщик рассеянно кивнул и, заметив свободное местечко, ловко подрулил к тротуару и втиснул свой «камаро» между «вольво» и «мерседесом». Когда Эйдриен выходила из машины, ее взгляд привлек какой-то предмет, который детектив достал из-под сиденья и сунул под куртку. Не в силах поверить своим глазам, она проговорила:

— Что ты делаешь?

— Как что? — ответил Бонилла. — Провожаю тебя к…

— Я о пистолете.

Они одновременно вышли из машины и захлопнули двери.

— У меня есть лицензия — все по закону.

— Терпеть не могу все, что стреляет.

— И что с того?

— Слушай, убери-ка его туда, откуда взял.

Детектив сунул руки в карманы и облокотился на дверцу авто.

— Забудь. С голыми руками я к Дюрану не сунусь.

— Прекрасно, возвращайся, а я обратно поеду на такси, — сказала Эйдриен и развернулась, собираясь уйти. Вдруг она ощутила на плече руку Бониллы.

— Я не иду — ты не идешь.

— Так мы не договаривались. Ты ни словом не обмолвился о том, что будешь вооружен, — ответила Эйдриен.

— Подумай сама, я же частный детектив! Это мой инструмент. Когда ты вызываешь такси, водитель приезжает на автомобиле. Нанимаешь меня — я прихожу с Дьюком.[19]

Эйдриен совсем растерялась:

— С кем?

Бонилла вспыхнул:

— Не важно! Долгая история.

Судя по всему, Дюран давно ее ждал: едва Эйдриен коснулась кнопки внутренней связи, как он ответил:

— Да?

— Это Эйдриен Коуп.

— Заходите и поднимайтесь, — сказал психотерапевт. Замок издал противный писк, и дверь в холл отворилась.

Эйдриен и Бонилла поднялись на шестой этаж, где у входа в квартиру их ждал врач. При виде детектива скорбная улыбка промелькнула на его лице.

— Я вижу, вы и ухажера с собой привели, — сказал он.

— Очень смешно, — заметил Бонилла и шагнул в квартиру мимо Дюрана.

Эйдриен неприятно поразил усталый вид психотерапевта. В принципе Дюран был хорош собой. Настолько хорош — черноволосый ирландец с голубыми глазами, — что она заподозрила: уж не по внешности ли выбрала его Никки? Теперь же этот человек казался изнуренным до крайности: появилась краснота вокруг глаз, осунулся. По пути в гостиную психиатр внезапно остановился — так резко, что посетители буквально влетели в его спину.

— О Боже! — с досадой воскликнул Дюран и сунул руку в карман своего вельветового пиджака.

— В чем дело? — спросила Эйдриен.

Он вынул из кармана аудиокассету и покачал головой.

— Я совсем забыл про кассету. Это запись для страховой компании, надо сходить отправить.

— До вечерней выемки у вас полно времени, — заверил Бонилла.

Доктор кивнул и небрежно опустил кассету обратно.

— Давайте ваши пальто, — гостеприимно предложил хозяин.

— Не беспокойтесь, мы надолго не задержимся, — ответил детектив, стреляя глазами из одного угла комнаты в другой, будто в поисках маленькой, но смертельно ядовитой змеи.

— Да-да, хорошо, — проговорил доктор и, повернувшись к Эйдриен, обратил на нее выжидающий взгляд.

Та растерялась и лишь молча приподняла брови.

Дюран подсказал:

— Вы упоминали про чек. Ведь, насколько я помню, вы именно из-за этого пришли?

— Ах да, минутку, — спохватилась посетительница, заглянула в сумочку и извлекла из нее конверт с именем Дюрана. — Вот ваши пять тысяч.

С безучастным кивком тот сунул конверт с карман и поблагодарил:

— Я вам очень признателен и позабочусь, чтобы деньги получили те, кто в них действительно нуждается.

Бонилла обернулся к доктору и насмешливо ухмыльнулся. Психотерапевт равнодушно посмотрел на него, демонстрируя глубокое безразличие к личности сыщика, и обратился к Эйдриен.

• Предыдущая
• 40/118
• Следующая