Шагающая смерть - Кейт Уильям - Страница 71
- Предыдущая
- 71/318
- Следующая
– Знаешь, – сказал Дэв после минутного молчания, – там меня озарили некоторые мысли. Я подумал, что ксены строго ограничены в выборе своих средств. Они способны изменять форму своих трофеев, но не могут изменять материал, из которого они сделаны.
– Я чуточку тебя опередила, – ответила Катя. – Обо всем этом я сообщила в рапорте, представленном штабу генерала Говарда два дня назад.
– Хм-м. А ты сказала ему о тех преимуществах, что нам это сулит?
Ее брови стремительно взлетели вверх.
– О каких преимуществах?
Дэв минуту помолчал. Пока он еще сам не вполне продумал все детали. Тем не менее…
– Послушай, Генну Риш, родная планета ДалРиссов, по идее, должна быть точно такой же, как Шра-Риш, правильно?
– Конечно. Они трансформировали Генну Риш по образу и подобию Шра-Риш.
– Тогда ксенофобные машины на Генну Риш должны быть точно такого же сорта, как и те создания, что мы видели здесь. Местные виды животных, позаимствованные ксенофобами, вроде тех бедняг из Области Авроры, с которыми нам пришлось сразиться. Хотя может статься, что и этого у них нет, если все туземные формы жизни на Генну Риш прекратили существование два столетия назад.
Катя захлопала глазами.
– Послушай, а ведь это идея. ДалРиссы предполагают, что от фауны на их планете ничего не осталось. Машин у них никогда не было. Что в таком случае будут использовать ксены в качестве оружия, а?
– Что-нибудь да найдется. «Кобры», к примеру, сделаны из скальной породы, кристаллов или мертвых деревьев ДалРиссов. На Шра-Риш такой товар тоже найдется. А ты заметила, что уничтожить ксенофобную машину здесь было куда легче, чем в наших мирах?
Она кивнула.
– На Локи приходилось наносить восемь, а то и десять ударов, прежде чем они начинали распадаться на части.
– Это потому, что там они использовали рогановский искусственный бетон и высокотехнологичные сплавы. Я думаю, мы имеем дело не с супернаукой, а с мусорщиками Галактики. Да, они умеют творить чудеса с магнитными полями. Вероятно, это имеет какое-то отношение к нанотехнологии изменения формы и ремонта повреждений. Но что касается создания сплавов и многослойной брони…
– Подожди минуточку, Дэв. Я хочу кое-кого пригласить сюда, пусть и они послушают это. – Взгляд ее принял отрешенное выражение, когда она по цефлинку соединилась с каналом внутренней связи корабля.
Дэв критично осмотрел свое опутанное трубками тело.
– Думаю, мне для начала нужно принять более презентабельный вид.
Теми людьми, которых она имела в виду, были полковник Варней, командир полка, и майор Дженнани, штабной офицер секретной службы. Пока они ждали прихода гостей, сестра принесла ему кое-какую одежду, чтобы вид Дэва стал немного более достойным, несмотря на множество трубок, торчавших из разрезов и швов. Еще она ослабила ремни на ногах и руках, чтобы он чувствовал себя не как жертва на дыбе палача, а как пилот уорстрайдера, участвующий в военном совете.
Варней и Дженнани, как только вплыли в лазаретный отсек, поздравили его с успешным завершением рейда.
– Ты здорово поработал, сынок, – сказал Варней.
Это был сухопарый мужчина невысокого роста, с седеющими на висках волосами и белыми усами. На вид ему казалось лет пятьдесят-пятьдесят пять. Ходили упорные слухи, что полковник был достаточно богатым человеком, чтобы позволить себе медицинские наносредства для прогрессивного гериатрического лечения. Насколько эти слухи соответствовали истине, Дэв не знал, да и не хотел знать. Варней был человеком состоятельным, он происходил из известной на Земле семьи банкиров, имевшей связи с финансовыми организациями Киото. С другой стороны, болтали, что он отказался от наследства и остался служить в армии Гегемонии.
– Спасибо, полковник. Нам просто повезло.
– Я не верю в везение. И никогда не верил. Если бы верил, то настоял бы на том, чтобы все мои офицеры были из числа счастливчиков. Однако это не очень-то хорошо смотрелось бы в рапортах о профпригодности.
Он подтянулся на руках к койке, к которой был привязан Дэв. Катя и Дженнани плавали около дверей.
– Итак, капитан Алессандро сказала мне, что у вас есть кое-какие соображения насчет Генну Риш.
– Так точно, сэр. – После предварительной беседы с Катей Дэв много думал по этому поводу, но все же ему пришлось приложить немало усилий, чтобы собраться с мыслями. – Насколько я понимаю, «Молоты Тора» в настоящий момент без работы.
– Хм-м. Что ж, можно сказать и так. – Слова были сказаны бесстрастным голосом, однако выражение лица выдавало полковника с головой.
– Я хотел бы вам предложить совершить разведывательный полет на родную планету ДалРиссов. Думаю, лучшей возможности нам не представится.
Варней скрестил на груди руки.
– Хорошо, но зачем?
– Во-первых, мы до сих пор не знаем, как ксенофобы совершают путешествия от планеты к планете. Здесь мы имеем дело с цивилизацией, которая начала сражаться с ними два столетия назад, но и ее представители никогда не видели космического флота ксенофобов.
– К чему вы клоните?
– У ДалРиссов нет контакта с родной планетой сто восемьдесят с лишним лет. Предположим, что все это время ксенофобы на Генну Риш пребывали в состоянии мира. Возможно, настала пора нанести им визит?
Варней медленно отнял руки от груди.
– Боюсь, я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, сынок. Не хочешь ли ты предложить нам атаковать их?
Дэв всплеснул руками.
– Полковник, единственное, что до сих пор здорово мешало нам в этой проклятой войне, так это отсутствие должной разведки. Мы не знаем, на чем основана их технология, мы не знаем, как они думают, мы даже не уверены, что видели живых ксенофобов. Жирные слизняки вполне могут оказаться каким-нибудь домашним скотом. Или рабами, или детками, или Бог знает кем еще.
– Все это маловероятно, особенно, если учитывать все, что мы до сих пор видели, – сказал Дженнани. – Но в его словах есть доля истины, полковник.
– Так это будет наш шанс незаметно свалиться им на голову и посмотреть, как они живут в действительности, – продолжал Дэв. – Если у них есть космические корабли, мы непременно увидим их. Если у них есть собственное широкомасштабное производство, мы и его увидим. Я хочу спросить, чем они занимались на протяжении двух столетий?
– Атаковали Шра-Риш, – сухо сказал Варней. – И миры Шикидзу.
– Но только не те ксены, что на Генну Риш, сэр. Насколько мне известно, на каждой планете вырастает свой вид ксенофобов. Мы до сих пор не видели ни одного ксенофобного корабля. Теперь у нас есть биологи ДалРиссов, способные выращивать и программировать Переводчиков. Разве не стоит рискнуть ради того, чтобы посмотреть, как живут и как выглядят мирные ксены?
– Если такие есть в природе, то да, игра стоит свеч.
– С первого дня появления ксенов мы всегда считали, что они атакуют людей спонтанно, – сказала Катя. – Отсюда и их название, правильно я говорю? Они боятся всего незнакомого, чужеродного, каковыми являемся для них мы.
– Но это никогда не было доказано на практике, капитан, – сказал Дженнани. – Мы не знаем, почему они нападают на нас. В некоторых случаях бывает трудно угадать в этом намеренные действия. Возможно, они воспринимают нас, как часть ландшафта…
– Как источник сырья, – перебила его Катя. – Я слышала об этом.
– ДалРиссы дали нам другой пример такого рода, – ответил Дженнани. – Их картина Вселенной, их миропонимание, если хотите, совершенно отличается от наших. Мы видим… – Он развел руками, показывая на комнату, пространство над ней. – Мы видим пространство, в основном пустоту, пригодные для использования планеты, довольно редко населенные теми или иными формами жизни. Они видят Вселенную как органическое целое, гигантский бассейн, кишащий жизнью, причем неорганическую материю они воспринимают как пустые пространства в воде. Сами же они представляются себе в качестве сторожей, наносящих ответный удар. Если ксенофобы являются существами с самосознанием, их философия может оказаться еще более чуждой нам.
- Предыдущая
- 71/318
- Следующая
