Жук и геометрия. Рассказы - Третьяков Юрий Федорович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/25
• Следующая

— А еще… никаких имен не помнишь? — спросил Колька.

— А эти чем плохие? Ничего вы не понимаете в настоящих именах! Тогда мне с вами нечего и говорить! Называйте его хоть Барбосом!

Жорка опять выхватил свой меч, отразил внезапное нападение невидимого врага сзади: рубя во все стороны, отступил к калитке и исчез.

— Ишь, как он ловко! — восхитился Колька. — Интересно, какую это он книгу читал? А насчет Барбоса он сказал правильно. Щенок этот самый что ни на есть пушистый, смешной Барбос. Такого Барбоса и нарочно не придумать! Так и назовем!

Барбос освоился очень скоро. Так скоро, что неприятности посыпались на Ваську одна за другой.

Стоило появиться, Ваське во дворе. Барбос стремглав бросался откуда-то ему под ноги, подпрыгивал, плясал и вертелся.

— А вот и я! Здорово, братуха! Ух, как я рад тебя видеть! Как дела? Все в порядке? У меня тоже: гляди-ка, какую я устроил штуку! Помрешь со смеху!

И притаскивал измусоленную Васькину рубаху, которую полчаса назад повесили после стирки на забор.

Наказывать его было пустым делом — он только моргал да повиливал хвостиком: — «Да ладно, мол… да хватит… Подумаешь — рубашка… Почем я знал, что она нужная… А теперь пошли — покажу я тебе еще одну потеху!»

Он вел Ваську за дом и останавливался перед бездыханным соседским цыпленком. Схватив за крыло. Барбос таскал его и подбрасывал, все время оглядываясь на Ваську. — «Здорово? В другой раз не будет шляться по чужим дворам! Плохо он нас с тобой знает!»

И пока Васька торопливо собирал перья, валявшиеся по всему двору, и закапывал их вместе с цыпленком в каком-нибудь укромном уголке. Барбос, стараясь помочь, вдруг вскакивал Ваське на спину или лизал с разбегу в нос.

— Цыпленочка моего тут не забегало? — приходила соседка. — Куда подевался — чудеса! Будто он к вам шмыгнул, а? Собачка-то ваша дома?

«Собачка» смирно сидела на крыльце, невинно моргая пуговичными глазами, и делала вид, что ничего не может понять.

Потом Барбосу надоедало смотреть, как соседка бестолково снует по двору, заглядывая в самые неподходящие места, и ему приходило в голову ей помочь: он раскапывал ямку, извлекал оттуда цыпленка и тащил прямо под ноги хозяйке…

В поразительно короткий срок Барбос прикончил таким образом четырех цыплят.

В остальное время он тоже не сидел без дела.

Сохнувшее белье всегда вызывало у него особо острый интерес: поэтому, кроме Васькиной рубашки, он привел в полную негодность скатерть, простыню и тюлевую штору.

Кроме того, он перевертывал ведра с водой, рыл в разных местах норы неизвестного назначения, неутомимо выискивал на помойке и перетаскивал на крыльцо самые грязные и вонючие предметы и всюду старался залезть или хоть просто заглянуть.

Однажды, после сильного дождя, к Васькиному отцу пришел гость — аккуратный, бережливый старичок. Он обтер свои галоши тряпкой, снял и поставил на крыльце. Барбос тотчас догадался, что старичок сделал это специально, чтобы помочь ему скоротать время, пока не понадобится провожать гостя до калитки, в знак дружеских чувств и восторга по поводу знакомства бегать вокруг него по лужам, а потом бросаться лапами на брюки. Одну галошу отыскать потом так и не удалось…

Каждому было ясно, что Васька здесь ни при чем, а влетело им с Барбосом поровну.

Но Васька был не из тех, кто унывает от всяких мелких неприятностей.

Васька и Колька сидели на крыльце, а под крыльцом Барбос терзал веник.

— Попадет мне опять за этот веник, — говорил Васька. — А не знают, что это у него зубы растут… И скучно ему… Хорошо бы кроме Барбоса иметь какую-нибудь еще живность… хотя бы кролика, а? Прибавилось бы у нас дела, как ты думаешь?

— Ну еще бы! — ответил Колька.

— Да… — мечтательно продолжал Васька. — Выходишь ты во двор, а он сидит… такой… с ушами… Прыгает — скок, скок, скок… или травку ест. Он бы у нас жил, а мы ему травку носили, всякие веточки. У Коськи с Котькой — кролики: вот это жизнь! Где их ни встреть: «Эй, вы куда?» — «Кроликам за травой!» Смотришь — опять идут: «Куда?» — «За ветками кроликам!» А то потеха: ихняя мать приходит к нам: «Экая, говорит, у вас капуста превосходная. А у меня захирела… Морковь совсем редкая, не растет! Что такое?» А Коська мне рассказывал: «Мы с Котькой, говорит, как только у капусты листок нарастет, мы его обрезаем незаметно — кроликам. Им полезно капусту есть. А морковь? Мы каждый день дергаем по три-четыре морковки… Морковь им тоже полезная».

— А у нас множество этой моркови растет! — сказал практичный Колька.

— Еще бы! Десяти кроликам хватило бы дергать! И у тебя и у меня! Жалко, Барбос не ест капусту, так пропадает зря…

— А еще сейчас в лесу на полянках — клевера урожай… и белый, и красный, и всякий… Ты не видел, как кролики ветки едят от ветлы: всю кожицу объедят, остаются беленькие палочки…

— И главное, сажать есть куда! — вспомнил Колька. — У нас такой садок остался из хвороста, плетеный: когда у нас куры были, мы туда наседку сажали. Сейчас он пустой. Принести?

— Валяй!

С большими предосторожностями Колька переправил садок через забор на Васькин двор. Сперва посадили было в него Барбоса, но тот, наверно, принял это всерьез — выл, визжал, ломился, пока его не выпустили.

Потом Васька с Колькой натаскали туда травки, поставили воды в черепке, и жилье для кролика было готово. Только самого кролика не хватало.

— Сколько стоит кролик?

— Рубль, — сказал Колька. — Самый маленький крольчонок стоит рубль.

— Эх! — хлопнул себя по лбу Васька, — Главное, был у меня недавно рубль, хотел я его беречь, а потом взял да и потратил!

— А я! — терзался Колька. — И у меня недавно был ровно рубль. А я не удержался — весь его пропил на газировке! Этих автоматов везде понаставили! Каждому же интересно глянуть, как она оттуда выльется! Как увидишь, так будто кто меня в бок толкает: «Суй туда три копейки. Суй три копейки». Как будто нельзя без газировки прожить! Да все — с сиропом! Как будто без сиропа и пить не мог, что твой фон-барон!

— А я на свой рубль, — сказал Васька, — купил мундштук. Раз уж, думаю, я не курю, то пускай у меня будет мундштук. А он потом и потерялся… Уж ладно бы ножичек, и то не так обидно… А теперь вот и кролика не на что купить…

— А когда я заливался этой газировкой, как корова или гиппопотам какой, мне и в голову не пришло насчет кролика…

Они не заметили, как приоткрылась калитка, в воздухе просвистела какая-то веревка, чуть не долетев до Васьки, упала на землю и уползла назад. Потом в калитку заглянул Жорка, свертывая веревку кольцами и надевая на руку.

— Привет, дети прерий! — сказал он. — Чего сидите? Видели, какое лассо! Становись, Васька, я сейчас на тебе покажу! Иль, если хочешь, Колька, давай, ты первый. Мне все равно. Увидите, как здорово за сегодняшний день натренировался: ловил и кур, и кошек, и собак!.. И девчонок всяких. Неужели не слышали, какой на улице стоял крик? Что, и вы оглохли?

— Некогда нам слушать, мы вот думаем, где взять кролика в эту клетку!

— И не придумали?

— Нет.

— Я так и знал! Без меня вам ничего не придумать! Только я один могу достать кролика!

— Где?

— У одного малого! Он присвоил книжку «Хижина дяди Тома». В общем, он ее не присвоил, только прочитать там уже ничего невозможно, потому что у него такой маленький братишка есть — взял да и окунул ее в керосин! Вот у него полно маленьких кроликов, одного он мне за книжку отдаст, я его — вам. Колька мне отдаст свою «Хижину дяди Тома», я ее отнесу Володьке Косому — та книжка, которая в керосине, его и была, — тогда он мне отдаст «Всадник без головы», которую я взял во второй библиотеке и уже целый месяц не отдаю…

— Идет!

— Сколько сейчас времени? Три будет? В три мне надо учить садиться. С сегодняшнего дня решил начинать. Я уж странички все разметил… Да ничего не поделаешь, придется отложить на завтра, а то как вы без меня?

• Предыдущая
• 22/25
• Следующая