Дикая жизнь в лесу - Третьяков Юрий Федорович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/12
• Следующая

— Вот дураки-то!.. — хихикнул Братец Кролик, потом с опаской спросил: — А они на нас не нападут?

— Мы сами на них нападем, — сказал Гусь. — Дай оглядеться малость да Меркушкин клад откопаем!.. А сейчас — пошли глянем, что за лагерь они там устроили!

Но вещи как были свалены в кучу, так и лежали, а отец с Глебом сидели на рюкзаках и спорили.

— Ничего, брат, у нас не клеится! — пожаловался отец Мишане.

— Почему?

— Да, понимаешь, место кругом неправильное попалось… Никак ничего по правилам не выходит… Вот он вам растолкует… — показал отец на растерянного Глеба.

— Да… — кивнул Глеб. — По правилам палатка должна стоять лицом к западу, но палатки у нас нет, это пускай… Дальше… на бугорке!.. Бугорков тут тоже нет… Ладно… Чтоб не под одиноким деревом — в них всегда молния ударяет… И чтоб от любого дерева не ближе, чем на пятьдесят метров. Ну и дальше: чтоб в тени, близко от источника воды, костер — с наветренной стороны… Есть еще мелкие правила, но без них обойдемся…

— А у нас тут такая картина рисуется, — сказал отец. — Дубы тесно выросли: не выходит по пятьдесят метров… Ну да им лет по сто: не видно, что молния в них за это время ударяла, может, и теперь обойдется… Тень — она сейчас тут, а через полчаса вон куда отъехала… Опять же ветра нет — не поймешь, какая тут сторона наветренная, какая подветренная… Такое вот дело…

— Только одно и есть по правилу: источник воды близко! — сказал Глеб.

— Источник у нас сильный, — согласился отец. — Цельная речка! Под кручку вот сложно за водой лазить!..

— Слазим! — сказал Гусь. — Какая важность! А правил этих я с детства не уважаю… Тут вот что интересно: какое тут пацанье по лесу бродит?.. Дачниками нас обозвали!

— Это лесник тут недалеко живет, — объяснил отец, — тоже Синица по фамилии… Детишек у него — цельный колхоз! В городе такую ораву без пастуха нипочем нельзя держать — разбредутся, не соберешь! А тут утром он их на травку выгонит, вечером обратно загонит, сочтет: все тут, отходу нет? Как вот, к примеру, утей… Однако, братцы-разбойники, не пора ли нам ужинать да за спанье приниматься?..

— Может, надергаем по-быстрому какой рыбешки на одну ушицу? — спросил Братец Кролик.

— Это ее варить… долгая история! — махнул рукой отец. — Сегодня поужинаем чего есть, а завтра на зорьке встанем и возьмемся за это дело основательно…

Так как еда у всех была одинаковая: хлеб, картошка, огурцы, помидоры, яблоки и лавровый лист, то и беспокоиться о ее сохранении не стоило. Хлеб сложили в рюкзак и повесили на ветку, лавровый лист спрятали в дупло, картошку высыпали под один куст, огурцы с помидорами и яблоки — под другой, все прикрыли сверху травой, и порядок. Если не считать хлеба, то взятые продукты еще и тем были хороши, что ни дождя, ни жары, ни сырости не боялись, а дождь для них даже лучше — помоет!

Поужинали быстро, хоть для первого раза и за неимением другой еды съели почти половину всех огурцов и помидоров.

Ночлег так же быстро обладили: сложили в несколько раз и постелили брезент, вместо подушек пустые мешочки травой набили, сверху разными одежками укрылись, — как хорошо, что много барахла не взяли!

На Колюньку, объевшегося ежевикой, напала сонливость, и его засунули в спальный мешок, где он тот час заснул вместе со своим Чиполлинушкой.

Гусь перед сном вломился в чащу и выволок от туда целое деревце с корнями. Корни он отрубил топориком, ствол укоротил, подстругал — вышла дубина самому Илье Муромцу впору!

Поднатужась, Гусь приподнял ее, ахнул толстым корневищем об землю и остался доволен:

— Палица всорок пудов! На ночь рядом положу. Пускай тогда хоть сам медведь налетает, не говоря уж про Синиц!

Братец Кролик к длинной палке прикрутил проволокой кухонный ножик, и получилось копье.

— Никакого другого наконечника не нашлось! — объяснил он. — Дома теперь небось обыскались: куда ножик делся. А он вот где оказался: на копье!..

Потом хитро на всех посмотрел и достал из своего секретного мешка длинную веревку.

— Видали? — торжественно развернул он ее и поднял над головой. — Волосяная! Из конского волоса сплетена! Никакая змея не переползет! Вокруг себя окружим!..

Отец осмотрел веревку и одобрил:

— Читал я… как же… Во «Всаднике без головы» описывается… Давай окружай! Хоть об змеях тут вроде и не слыхано, а кто ее знает… Где взял?

— У пастуха! Тетка Федотьевна за ней ходила… по моему поручению!..

Еще больше округлив свои заячьи глаза, он по секрету шепнул Мишане:

— И порох у меня есть!.. У аспиранта-квартиранта отсыпал… Если все ж таки змея укусит кого, сыпнем на это место, подожгем, пыхнет, и весь яд сгорит!..

Он начал старательно обкладывать место ночлега веревкой, которой как раз хватило, чтобы змее негде было проползти и помешать всем спать.

Приползала какая-нибудь змея или нет — неизвестно, но только не змеи, а комары на всех накинулись.

На Синичке комары водились особой породы — поменьше мухи, но гораздо больше обыкновенного городского комара, с жалом толстым и острым, а голоса у них были громкие, грубые — лесные.

Стоило только закрыть глаза, как над ухом нахально раздавалось: зь-зь-зь-зь…

Одного прихлопнешь, другой уж зудит: примеривается, где бы сесть.

Поэтому все не спали, а хлопали комаров. Только и слышалось: хлоп! хлоп! хлоп!

Один Гусь как лег, так сразу богатырски захрапел под своей драной шубой.

— Ишь как старается! — позавидовал Гусю отец. — Никаких комаров не признает!..

— Если Гусь заснет, — объяснил Братец Кролик, — То его не то что какие-то там комары — пчелы не разбудят! Зря дубину приготовлял… Медведь успеет у него половину ног отъесть, покуда он проснется!.. У него сон крепкий, как у слона, потому что — закалка большая против всего! Я тоже с завтрашнего дня закаляться начну! Давно я собирался на зорьке купаться для закалки, но дома всегда просыпал! А тут, чуть рассветет, я сразу в речку — бултых!..

— И я! — сказал Глеб.

— И я! — сказал Мишаня.

— Я вам дам «бултых», — сказал отец. — Чтоб вы мне всю рыбу тут распугали?..

— Мы подальше место найдем! — успокоил его Братец Кролик.

Потом все долго молча хлопали комаров, стараясь уснуть по примеру Гуся, но никак не удавалось.

— Сквозь телогрейку прокусывают, черти! — громко сказал отец, и всем стало смешно, да и к комарам начали привыкать, потому что уже не разобрать было, где старый укус чешется, где новый комар кусает.

Долго молчавший Глеб сказал:

— Даже хорошо, что комары! Путешественники всегда становились жертвой комаров, москитов… Не какие-нибудь дачники, как Синицы дразнились!..

От этого настроение у всех еще больше улучшилось, и все начали воображать себя в тайге.

Скоро и комары перестали кусаться, наверное, уже наелись или кончился их рабочий день, и все уснули…

Ночью какой-то неизвестный лесной житель залез в продуктовый мешок и прогрыз дырки во всех пачках отцовских папирос — интересовался, что там положено.

Но это обнаружилось потом, когда собрались завтракать, а рано утром Мишаня проснулся, выглянул из-под телогрейки и увидел двух собачек — желтенькую и пестренькую. Они навострили уши, дружелюбно вильнули хвостами и не спеша побежали рядышком по тропинке, которая вела в чащу леса.

Собачки, видно, прибегали посмотреть, кто здесь поселился, и заодно подобрали все корки, оставшиеся после ужина.

Трава была серая от росы, с воды поднимался пар.

Когда Мишаня сунул палец в воду, она оказалась теплая, но лезть в нее все равно не хотелось…

Мишаня разбудил Братца Кролика: может, он первый бултыхнется, как вчера обещал, а уж Мишаня — за ним…

— Купаться, да? — спросил Братец Кролик, выбираясь из общего логова.

— А как же! — сказал Мишаня. — Ты ж обещал! Глеб, вылазь, буди отца с Гусем: зорька уже кончается, а они все спят! И догоняй нас — мы пошли место для купания искать!

• Предыдущая
• 3/12
• Следующая