Друзья-подруги (СИ) - Ткаченко Наталья - Страница 8

— Повезло ему… — завистливо протянул кто-то из обозных, дурачась, и остальные радостно заржали. Радег уже собрался встать и надавать всем весельчакам по шеям и другим частям тела — какие под руку попадутся — но тут ему пришла в голову идея:

— А проигравшему не полагается утешительный приз? — заискивающе-нагло поинтересовался он, закрыл глаза и вытянул губы трубочкой, подставляя для поцелуя под счастливое ржание окружающих: — Мммм?

— Вот тебе мой утешительный приз! — ответила Тхар под ржание ещё более счастливое и, открыв глаза, орк обнаружил прямо перед носом девичий кулачок. Осторожно коснулся губами порозовевших от ударов костяшек и сказал:

— Чудесный приз. Только учить я тебя всё равно не буду. Потому что это больно, а делать больно я тебе не могу.

— Неженка, — фыркнула Тхар и перевела глаза на кого-то, кто был вне поля зрения распростёртого на земле орка. Радег встревожено приподнялся, пытаясь заглянуть себе за спину: пусть только попробует, самолично ему шею сверну, чтобы подобная дурь в голову не лезла!

— Даже не смотри на меня! — с облегчением услышал он возмущённое рявканье Цедарга. — Чтобы рядом со мной девка махалась?! Я что уже, совсем развалина?! Секиру в руках не удержу?! Учить её драться, совсем сдурела! Если нападают, прячься за мужской спиной и сиди тихо!

— Ладно, уговорили, — вздохнула Тхар, слезая с Радега.

— Действительно, зачем тебе это нужно, — подхватил Ллио, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. — Смотри, сколько нас. Мы тебя в обиду не дадим!

— Точно, — поддержал его Гаисхаш, насмешливо косясь на встающего Радега. Тот понимал, что байку о том, как девица его на обе лопатки уложила, ещё долго будут пересказывать всем обозом, при самом активном участии друга.

— На вот лучше бутерброд, ты не завтракала сегодня, — заботливо протянула девушке еду Мирела. Тхар взяла хлеб, картинно вздохнула, заявила:

— Пойду, заем горе… — и с удовольствием вгрызлась в бутерброд, покидая полянку, кажется, не очень расстроенная отказами.

— Собираемся, — скомандовал Радег, хватая сложенные у края поляны вещи и торопясь за девушкой. Ллио, на удачу, пошёл седлать Ветерка, и Тхар осталась одна у привязанного недоуздком к телеге Дружка.

Радег молча взял её руки и оттянул рукава, вздохнув. Так и знал — на светлой коже остались тёмно-розовые следы от его пальцев. А ведь старался осторожно! Ещё она хочет, чтобы он по-настоящему её учил, ненормальная!

— Не бойся, скоро пройдёт, — беззаботно заметила девушка, пытаясь забрать руки, но Радег не дал:

— Вот поэтому я и не хочу тебя учить, — он бережно погладил покрасневшую кожу. — Мне сейчас самому больно оттого, что тебе больно.

— Мне не больно, — возразила девушка и строго посмотрела на него: — Кстати, я знаю, что ты мне поддался! С чего это вдруг?!

— Ну не всё ж мне тебя "лапать"! — ухмыльнулся орк. — Я решил, тебе тоже хочется!

Тхар засмеялась, наконец высвобождая руки, покачала головой и уже хотела что-то сказать, как Радег резко помрачнел:

— А этот твой Гарраш или как его там — урод. Как он мог согласиться…

— Он и не соглашался, — пожала плечами Тхар. Орк удивлённо посмотрел неё, и девушка спокойно пояснила, чуть насмешливо улыбнувшись: — Я смотрела, как он тренировал своего двоюродного брата. Тот был ещё мелкий, и Гарраш его щадил. Остальных-то на тренировках лупил по-чёрному. А мне в ответ на просьбу разрешить участвовать ответил: "Не позорь меня, женщина!" — Тхар засмеялась, но не очень весело. — Мы здорово разругались, но у него был тот же орочий принцип, что и у вас с Цедаргом: женщина не должна сражаться.

— Это очень правильный принцип, — настоял Радег.

— Да, а если рядом не окажется мужской спины, за которую мне надо прятаться? — немного раздражённо поинтересовалась девушка.

— Пока я рядом, она у тебя всегда будет, — спокойно ответил орк, надеясь, что девушка поймёт, что он вкладывает в эти слова.

— Ну, не всегда же ты будешь рядом, — безжалостно фыркнула Тхар, шагая к нему и подталкивая в сторону первого фургона. — Вот, например, сейчас ты, как хороший купец…

— …пойду проверять, всё ли в порядке, — со вздохом подхватил до боли знакомую фразу Радег, слушаясь. Наградой ему стало то ли насмешливое, то ли одобрительное:

— Молодец!

Уже отойдя на несколько шагов, орк обернулся и предельно серьёзно попросил:

— Ты только, пожалуйста, не вздумай просить эльфов научить тебя фехтовать, хорошо?

— Отличная мысль! — оживилась Тхар. — Дирелл, конечно, откажется, но зато какое у него будет лицо, когда я об этом заикнусь!

Радег только хмыкнул, покачал головой и пошёл исполнять обязанности примерного купца.

— Ллио! — Тхар в нетерпении топталась перед фургоном, из-под которого торчала нижняя часть эльфа, судорожно что-то ищущего в своих вещах. — Давай ты вытащишь всё наверх и найдёшь здесь! Всё равно надо убрать внутрь. А почта вот-вот закроется!

Эльф послушался разумного совета и попятился, волоча за собой вещи. Сегодня обоз остановился у последнего города перед Пустошами. Здесь было почтовое отделение, и Тхар, верная своей привычке, собиралась отправить весточку деду с бабкой. Ллио и в прошлый раз ходил с ней: Тхар объяснила, что он может написать письмо маме, а обратным адресом указать: "Сейкальская область, г. Заречный, Главное почтовое отделение, Ллио Алленгоранле, до востребования". Поскольку почтовые кареты и голуби двигались гораздо быстрее обоза, ответы Миреллин доберутся до залива раньше, чем сам Ллио. В крайнем случае, их можно будет "востребовать" на обратном пути.

Первое письмо еле вместилось в почтовый конверт, второе обещало стать ещё толще: сейчас Ллио спешно перебирал свои немногочисленные бумаги, гадая, куда подевались карандашные зарисовки Дирелла. Старший брат хорошо рисовал — кому-то бы показалось, что его работам не хватает живости, но технически она были безупречны, стопроцентно отражая окружающую реальность, и Ллио попросил пару листов из альбома, чтобы проиллюстрировать для мамы их путешествие. Дирелл без сожалений расстался с рисунками, вручив Ллио ещё и короткое письмо от себя лично.

Старший Алленгоранле сочинил шедевр эльфийского эпистолярного искусства: за витиеватыми уверениями, что путешествие их проходит благополучно, все чувствуют себя прекрасно и получают массу новых впечатлений, никто бы не разгадал истинного состояния души эльфа. А состояние это было плачевным: Дирелл всё больше убеждался в крепости уз, связывающих его неразумного брата и вздорную человеческую девицу, словно задавшуюся целью нарушить все правила приличия. Чего стоила только её привычка ночевать в одном фургоне с орком! "Вопиющее бесстыдство!" — с ханжеским упоением восклицал про себя Дирелл всякий раз, как видел девушку, направляющуюся на ночлег. Хотя прекрасно знал (и хмуро огрызающийся на наводящие вопросы орк только подтверждал это), что ничего непристойного между ними не происходит. Но для настоящего эльфа соблюдение приличий — превыше всего! А разве соответствует приличиям её выходка — так называемая тренировка всё с тем же орком?! Не говоря уж о её внешнем виде, манерах (вернее, их отсутствии) и поведении.

Но больше всего Дирелла беспокоило дурное влияние, которое Тхар оказывала на Ллио. Тот совсем отбился от рук и вёл себя совершенно неподобающим приличному эльфу образом. И наконец (но сам эльф в этом бы ни за что не признался), он отчаянно ревновал брата, к которому неожиданно привязался за несколько дней их совместного путешествия. До того, как эта посторонняя девица отняла время и внимание, которые Ллио мог бы потратить на родного брата!

— Ллио, бери сумку с собой, поищешь по дороге! — не выдержала девушка. — Завтра мы уходим утром, а отделение открывается только в полдень! Опаздываем! Пошли! — она потянула юношу прочь, тот еле успел подхватить сумку и поспешил за ней, провожаемый мрачным взглядом Дирелла.

"С этим надо что-то делать, — решил эльф, забирая собственные вещи и незаметно следуя за торопящейся парой. — Причём, как можно быстрее. Завтра же". На случай, если его заметят, у него было заготовлено правдивое объяснение: этой ночью он собирался спать в кровати в гостинице, а не на голой земле у обоза.