Мост дружбы - Казанцев Александр Петрович - Страница 51
- Предыдущая
- 51/120
- Следующая
— Шашлык был замечательный! Никогда в жизни не ел ничего подобного, — заявил профессор, вытирая губы и бороду платком.
— Скорее, скорее! — торопил Андрей.
Жужжание усилилось. Козы подняли головы и умными красивыми глазами провожали странного орла, поднимающегося вертикально в небо.
Скоро маленькая точка исчезла в прозрачной синеве.
Глава шестая. ИСПЫТАНИЕ
Леса и перелески, дачные домики, поле с уборочной машиной, платформы с промелькнувшими людьми, шоссе с бегущими грузовиками, самолет в воздухе, ребята, скатывающиеся с пригорка, тоненькая девушка с косами, приветно машущая рукой…
И уже скрылась легкая фигурка. Бегут назад кудрявые рощицы по обеим сторонам полотна, и вдаль уходят прямые, как лучи, рельсы, загибаются за самый горизонт, повторяя выпуклость земли.
Идеальная прямая! Когда-то царь-самодур с тупым упрямством провел эту линию. Так и должны были строить дорогу из Петербурга в Москву. Так и строили ее напрямик через холмы и болота, строили… на человеческих костях.
И как память прошлого лежит и сейчас прямолинейное полотно, ведет в Москву среди полей и рощ, садов и перелесков.
На одну из дачных станций этой дороги прибыл необыкновенный поезд. Он был похож на гигантскую трубу, поставленную на колеса. Прибытие этого поезда вызвало переполох в дачном поселке. На платформе собралась толпа: мужчины в спецовках или летних пиджаках, девушки в открытых сарафанах или легких брюках, руководительница детского сада — молоденькая, строгая, с сияющими и любопытными глазами и целым выводком построенных в пары, умирающих от восторга ребятишек, старушка в теплой кофте, два древних старика, оба лысые, бородатые, один в очках, наконец, мальчишки, всюду во все времена одинаковые мальчишки в неподпоясанных рубашках, в коротких уже им штанах… Они оседлали забор, забирались на ветви тополя и кричали оттуда:
— А окна-то где?
— И дверей не видать. Вот чудно!
— Это цистерна, бензин перевозить.
— Врешь, это пушка…
— «Пушка, пушка»! Много ты понимаешь! А как целиться?
— А это осадная. На цель рельсы прокладывают. Честное слово, так. Мне Егорка говорил.
— Ребята, ребята! Смотри, идут.
— На четырех турбобилях приехали. Видите?
— Смотрите, какой дяденька! Не дяденька, а целых полтора дяденьки!
— Он тебе на дереве уши надерет, только руку протянет.
— А я знаю, кто это. Это Седых, большой начальник!
— Много ты знаешь! Пушка, тоже сказал… А как она заряжается?
— А вон видишь — сзади такое кольцо с дырками. Наверное, оно отвертывается.
— Ничего вы не знаете. Не дырки, а дюзы. Это снаряд ракетный, на Марс лететь.
— На Марс?
— Ой, на Марс! Вот хорошо бы залезть да спрятаться!
— Найдут, наверняка найдут. У них приборы чующие, по запаху определяют, кто есть.
— У-у! Тогда тебя сразу почуют!
— Откуда ты знаешь, что это ракетный снаряд?
— А вон, видишь, с полуторным дяденькой женщина идет?
— Ну, вижу.
— Это его дочь. Она в Ракетном институте училась. Мы в прошлом году с ними на Истре рядом жили… дача там у них.
— И они отсюда прямо на Марс полетят? Космические корабли не такие. Не ври!..
— Вот увидишь! Снаряд по рельсам разбежится, разбежится, а потом как ахнет — и сразу в воздух! Ну а потом прямым ходом на Луну. И обратно!.. Или на Марс.
— Тоже скажешь, обратно. Обратно только одна кабина возвращается, на парашюте.
— Это в многоступенчатых ракетах. А здесь совсем другой принцип.
— Сам ты принцип!..
Группа приехавших подошла к трубообразному поезду. Мальчишки притихли.
Здесь действительно была Аня Седых. Одетая в голубой комбинезон с белыми отворотами, она выглядела совсем юной. Только темные круги под глазами делали ее усталой и более взрослой.
Да, так все получилось! Андрюшу мог спасти только полный покой. «Никаких ассоциаций!» — сказали профессора. Ничто не должно было напоминать о пережитом, даже… жена. Аня рвалась к Андрюше, но ее убедили… И у нее тогда ничего не осталось, кроме проекта.
Этот дипломный проект имел шумный успех. Степан Григорьевич Корнев — какой это все-таки умный и влиятельный человек! — сумел не только заставить Аню делать не ученический, а реальный проект, но и привлек к нему внимание технической общественности. И это он включил строительство ракетного вагона по Аниным чертежам в число первоочередных экспериментальных работ для Арктического моста. Степан Григорьевич остался вместо Андрея, и с ним посчитались. Аня должна быть ему очень, очень благодарна!..
Но что будет с Андрюшей? Сначала Аня носилась с ребяческой мыслью сделать ему сюрприз. Конечно, она, не выдержав, во всем бы ему давно призналась, но тут случился этот шторм в Черном море. Андрюша был в таком тяжелом состоянии. С ним ни о чем нельзя было говорить. И даже подготовить на расстоянии было невозможно. Профессора запрещали. Может быть, это и к лучшему, что он приедет сразу на испытание. Ах, если бы приехал прежний Андрюша, каким он был в Светлорецке! Он бы все понял, принял бы и Аню и ее изобретение… И никаких стрессов!
— Что ж, Анна Ивановна… — сказал, словно читая ее мысли, шагавший с ней рядом Степан Григорьевич. — Я бы хотел, чтобы Андрей так же оценил ваш труд… и вас… как ценю я, ибо отношение человека определяется оценкой не своего собственного, а чужого «я»…
— Да-да, — рассеянно отозвалась Аня. — Конечно…
— К сожалению, для нас с вами не секрет, что Андрей… Да что там говорить! Жизнь полна несообразностей, ибо люди всегда выбирают не тех, кто особенно хорошо к ним относится, а чаще тех, кто… даже не хочет замечать…
— Вы думаете, что Андрюша меня не заметит? — улыбнулась Аня.
— Не надо меня понимать в буквальном смысле.
— А как вас понимать? — чуть склонила набок голову Аня.
Степан Григорьевич промолчал и пошел по перрону.
— Пардон! Могу я поговорить с конструктором ракетного вагона Анной Ивановной Седых?
Аня оглянулась и увидела стоящего в почтительной позе немолодого полного человека с прилизанной реденькой прической. Его подбородок тонул в налитой шее.
— Да, да, конечно! Я и есть Анна Седых. Что вас интересует?
— Видите ли, я из министерства, но сейчас внештатный корреспондент технической газеты Милевский, хотел бы услышать несколько слов о вашем вагоне. Не стесняйтесь в терминологии.
— Очень приятно. Ну что же мне вам сказать? Пожалуй, обо всех цифрах мы поговорим после испытания, если вы здесь будете.
— О, несомненно!
— А сейчас скажу, что мечтаю применить реактивное движение в поездах черноморского плавающего туннеля и Арктического моста.
— Ах, Арктический мост, Арктический мост! — многозначительно вздохнул корреспондент. — Если бы вы знали, что у меня с ним связано! Я помню его еще с юности, со студенческих лет. Я готов был всего себя отдать этой дерзкой мечте. Как жаль, что здесь нет Андрюшки Корнева!
— Андрюшки?
— Да-да! Мы с ним встречались… в Светлорецке.
Аня нахмурилась, силясь что-то вспомнить. На кого же похож этот толстяк?
— Конечно, он теперь такой великий человек!.. Я могу только взять у него интервью, но, к сожалению, он сейчас далеко.
Корреспондент вынул блокнот и стал писать в нем причудливым заграничным фломастером.
— Ошиблись! Андрей Григорьевич Корнев здесь.
— Как здесь? — опешил корреспондент, пряча блокнот в карман.
— То есть он сейчас будет здесь, приедет. Вы можете с ним поболтать. Узнаете друг друга. Как вы сказали? За его идею вы готовы были отдать всего себя?
— Разумеется!.. Пардон, я поспешу… Вы сказали, он подъедет? Я побегу к шоссе. Мерси!
Аня посмотрела ему вслед и усмехнулась.
Мальчишки на заборе видели, как сел толстый дядя в свою машину и поспешно помчался по направлению к Москве.
— А этот куда покатил?
— Дурак, с донесением!
И сразу же мальчишки на дереве заволновались. Они кричали своим друзьям на заборе, словно им с дерева было лучше видно:
- Предыдущая
- 51/120
- Следующая