Инструмент богов - Соболева Лариса Павловна - Страница 37

• Предыдущая
• 37/71
• Следующая

– Прости, Кобыла, бес попутал, – повинился Николай. – Так ведь баба смачная, а как не дается, смачнее становится, я и скрутил ее.

– Сучка не захочет, кобель не вскочит, – усмехнулся Кобыла, раскусив благородство Викинга, выгораживающего Сонетку.

– Откуп примешь?

Хоть Кобыла и слыл изобретательным вором, а в тот момент его серое вещество находилось в пассивности, вор попал в тупик. И виной тому Викинг, который признался, что поимел Сонетку, предложил откупного, а повинную голову меч не сечет. Тем не менее самолюбие страдало. И, чтобы не уронить достоинство окончательно и выставить себя гордым человеком, для которого баба ценности не имеет, он сказал:

– А знаешь что?.. Я продам ее тебе. На что мне сучка?

– Я – не твоя вещь, – обозлилась Сонетка.

Тут же, изящным движением аристократа и при полном спокойствии, Кобыла выплеснул ей в лицо водку из рюмки. Сонетка задохнулась, закрыла глаза и замерла, не стирая водку. А Кобыла тихо, елейным голосом произнес:

– Права голоса не имеешь, шлюха. Как, Викинг, покупаешь?

Сонетка была права: легендарный «ювелир» – трус, даже из оскорбления решил выкачать выгоду. Но Николай опасался, что Кобыла приготовил очередную ловушку, поэтому сказал:

– Откупаюсь, так как виноват. Но коль настаиваешь, куплю ее. Есть дело. Возьмем фикосную банду (ювелирный магазин), мою долю заберешь.

– Я же еще и работать должен?

– Одному мне не управиться, там новый шнифер (сейф), а ты ведь дорого запросишь. На днях товар завезли, много кой-чего. План у меня есть, Фургон на шухере постоит. Завтра днем сходим, посмотришь на месте, что да как. Я могу и в одиночку – где наша не пропадала? Но тогда откуп будет меньше.

У Кобылы алчно сверкнули глаза: отдать первенство какому-то пришлому Викингу – выше сил. А ограбление ювелирного магазина – это и слава, и барыш, и длительный отдых на берегах Крыма. Он процедил, усмехаясь:

– Что ж, поглядим завтра.

Николай выпил рюмку, хлопнул по плечу Фургона, мол, идем, и направился к выходу. Он был уверен в успехе, а купил Кобылу элементарно: не стал клятвами сыпать, дескать, оболгали меня и Сонетку, купил признанием.

– Викинг, – отвлек его от мыслей Фургон, – чего мне делать?

– Пока только последить, кто за мной ходит.

– Угу, – кивнул Фургон.

Ночь провели у Николая, ближе к полудню встретились с Кобылой, поехали в ювелирный на Коврижке, как называли один из районов города. Фургона оставили в сквере, вошли в магазин, изучали украшения, на самом деле осматривали место, двери, окна. Кобыла, выглядевший как директор, примерил перстень с рубином, купил. Идя к скверу по мокрому снегу, он с легким чувством недоумения произнес:

– Не скажешь, Викинг, зачем советским людям булыги (драгоценные камни)? Им надо думать о победоносном шествии коммунизма, а не новые фикосные банды открывать. Кстати, ты заметил? Там сигнализация.

– Сигнализацию беру на себя, – сказал Николай. – А вот вспороть медведя (вскрыть сейф) – попотеть придется.

– И когда берем?

– Сегодня. Пока охраны нет, а то в ближайшее время поставят, сведения у меня точные. Кстати, позавчера на витрине лежала карточка, в ней значилось: «Брошь», а самой броши не выставили. Только написали: «Золото, бриллианты, изумруды, жемчуг». Карточки больше нет, значит, брошь купили. Видишь, некоторые советские люди не хуже нашего разбираются в булыгах.

Договорились встретиться поздним вечером в сквере, Николай намеренно слонялся по городу, за ним по пятам ходил Фургон, держась на значительном расстоянии. После трехчасовой «прогулки» Николай задержался у афиш возле кинотеатра, Фургон, насвистывая «Кукарачу», остановился рядом. Если б он насвистывал другую мелодию, это означало бы, что слежки нет. Николай и Фургон не делали вид, будто незнакомы, ведь тот, кто сидел на хвосте, знал об их дружбе. Но диалог был коротким, даже не диалог, Николай повернулся к Фургону и бросил коротко:

– Встречаемся у меня.

Разошлись, ударив по рукам. Николай дошел до трамвайной остановки, запрыгнул на подножку в самый последний момент, когда трамвай тронулся. Домой пришел, убедившись, что за ним нет «хвоста», для чего заходил в пустые дворы. Фургон хозяйничал на кухне, успев за время проживания непонятным образом очаровать полквартиры, разумеется, женскую часть. Поставив на стол сковородку с жареной картошкой, он сообщил:

– Два нюхала за тобой ходят, Викинг.

– По очереди? – уточнил Николай.

– Не-а. Разом.

– Тебе не показалось?

– Я их еще вчера срисовал, как только ты вышел из кабака, думал, случайные. До самого дома оба ползли за тобой. Один по одной стороне, второй по другой. И сегодня те же хари.

– Ты заметил, они знаками общались между собой?

– Не-не-не. Даже не зыркали один на другого.

Николай задумался: что за чертовщина? Один шпик – понятно, а второй откуда взялся? Видно, все же подстраховывают друг друга, но зачем? Выжидают, чтоб убить? Для этого у них было и место, и время. Может, заметили Фургона? Он решил не подставлять парня под удар, сказал ему:

– Ты не идешь сегодня на дело.

– А кто на шухере стоять будет?

– Обойдемся. Там тупик, никого в это время не бывает, я проверял. Чего притух? Все равно на Кобылу пахать.

Собираясь, Николай захватил пистолет, явился в сквер ночью, задолго до появления Кобылы и, стоя в темноте, изучал пространство вокруг. Было безлюдно и тихо, подчеркивая покой, падал крупный снег. Кобыла принес большую тяжелую сумку, оглядевшись, поинтересовался:

– Где Фургон?

– На месте, шумнет, если что, – ответил Николай. – Нечего скопом ходить.

У магазина он разбил камнем фонарь. Отмычками работал «ювелир», а первым проник внутрь Николай, осторожно двигаясь по стенке. «Ювелир» ждал недолго, получив сигнал, вошел, подбирая отмычки для следующего замка, ворчал:

– Раньше жизнь была, разве ж сравнить с нашей? На все шниферы пара контов (на все сейфы пара инструментов для взлома). Что делает прогресс! Столько веков жили без прогресса, и хорошо жили... Есть!

Большой новенький сейф казался неприступным. Кобыла отстранил Николая, поставил у ног сумку и достал сварочный аппарат, ухмыльнулся:

– Чтоб зубы не сломать о шнифер. На прогресс – и мы прогрессом!

Во время работы напарника Николай выходил пару раз из комнаты, короткими фразами поторапливал Кобылу, но тот сосредоточенно, держа перед собой маску, резал сейф. Прорезав квадратную дыру, Кобыла стал вынимать коробочки и вытряхивать их в сумку, а то и с коробочками бросал. Выбрав улов и пошарив рукой по полкам – не залежалось ли там чего, – Кобыла подхватил сумку и метнулся к выходу. Момент ухода самый волнительный, так как дело сделано, а по закону подлости в последнюю минуту, случается, удача подсовывает свинью. Кобыла толкнул дверь, она оказалась заперта.

– Викинг! – позвал Кобыла. – Ты где?

– Здесь, – ответил Николай. – Ну, как там, в мышеловке?

– Викинг, не дури! – бился в дверь Кобыла. – Открой!

– У тебя десять минут, как было у меня. Если ты настоящий вор, выберешься, как выбрался я. На отмычки время не трать, я подпер ломом. Удачи!

– Викинг! – шипел в ярости ювелир. – Я тебя порву на куски! Не то что кровью харкать будешь – кишки свои выплюнешь! Открой по-хорошему...

Николай прибежал к телефону-автомату и позвонил в милицию Тарасу, который ждал звонка. Ограбление организовал при помощи милиции, оттого и прошло оно без сучка без задоринки. Осталось сделать марш-бросок к Сонетке и на время забыться. Его не терзали противоречия, как терзали раньше, он попал в необычные обстоятельства, диктующие свои правила, отсюда и влез в шкуру зверя. Осязал, обонял, видел в темноте, определял, где опасность, как зверь, очутившийся на чужой территории. А опасность кралась сзади, Николай знал об этом. Он шел размеренным шагом, не оглядываясь и напрягая слух, порами кожи ощущая расстояние между собой и тем, кто крался за ним. В конце квартала свернул, пробежал несколько метров и прижался спиной к стене дома за выступом, спрятавшись в густой тени.

• Предыдущая
• 37/71
• Следующая