Два гения и одно злодейство - Соболева Лариса Павловна - Страница 36
- Предыдущая
- 36/77
- Следующая
Утренний кофе напоминал хаотичное брожение: девушки с чашками ходили от одного окна к другому, Володька мерил шагами пространство, рассматривая рисунки, сделанные вчера, Влад бесцельно слонялся туда-сюда, напевая. Полин не появлялась, хотя время подходило к полудню. Влад спросил, подойдя к Володьке:
– А где Полина? Я с утра ее не видел.
– Не знаю. Спит, наверное.
Влад попросил рисунки, сел в кресло. Володька пристроился неподалеку прямо на полу, пил остывший кофе.
– Слушай, а что это за звуки раздавались сегодня ночью? – как бы между прочим спросил Влад. – Или мне показалось спросонок?
– Я занимался гимнастикой, – не моргнув глазом, ответил Володька.
– Ночью?!
– Ну да. У меня избыток энергии, должен же я куда-то девать ее?
– Интересно… Мне даже чудилось, кто-то приглушенно стонал…
– Я стонал. Когда отжимался на руках. Попробуй, ты тоже застонешь.
– Серьезно? Только мне показалось, стоны были женские. – Он вдруг наклонился ближе, тоном заговорщика прошептал: – Признайся, ты оприходовал одну из танцовщиц? Кого? Я не скажу Полине, клянусь. Ну, признавайся.
Вот так так… значит, Полин вне подозрений. Что ж, по его мнению, простак типа Володьки не имеет шансов добиться Полин. А слово-то какое употребил: оприходовал! Видимо, это его суть: грязненькая, закамуфлированная внешним лоском.
– Признаюсь: нет, – ответил в тон Владу.
Разумеется, тот не поверил. По лестнице спускалась Полин с приветливой улыбкой, аккуратно причесанная. Только едва заметные голубые тени под глазами говорили о беспокойно проведенной ночи.
– Полина, дорогая, – двинул к ней навстречу Влад, – дом без хозяйки сиротлив. Выглядишь потрясающе, но утомленной. Как спала?
– Кошмары снились…
«Мама дорогая, – думал в это время Володька, – я, кажется, влип выше крыши. Провел с ней ночь, а увидел – все закачалось».
– А наш Моне гимнастикой занимался ночью, – возвестил торжественно Влад.
– Да? – насторожилась Полин, садясь в кресло.
– Представь себе. Слышу – возня, приглушенные звуки… Думаю, привидения разгулялись. Или другое что… Думаю, а если шалит наш юный друг? Ну, я вставать не стал, чтоб случайно не смутить. А он, оказывается, гимнастикой занимался. Ночью. Во где энергия бьет ключом! Позавидуешь.
«Понял, почему я его ненавижу, – обрадовался открытию Володька. – Он подлючая гнида. Не змей, куда ему! Шакал. Так бессовестно сексотить…»
– Володя, тебе не спалось? – спросила Полин, наливая себе кофе.
– Даже очень здорово спалось.
– Тогда не понимаю, о чем речь? – На ее лице не дрогнул ни один мускул. – О том, что нашему Пинкертону не спалось, – рассмеялся Володька, – а чудились звуки ему из потустороннего мира или разыгралось воображение на почве сексуальной недостаточности. Влад, тебе вредно находиться в темной комнате одному.
Даже за завтраком, соответствующим больше обеду, оба пикировались, причем Володька в основном отбивался, нападал Влад. Видимо, «юный друг» тоже сильно действовал ему на нервы. «И нет никакой возможности перекинуться с Полин парой слов, ходят тут всякие», – с досадой думал Володька. Но момент все же улучил, поймал ее на кухне, остальные собирались в дорогу.
– Нас могут увидеть, – предостерегла Полин, когда он неожиданно обнял ее сзади.
– Ну и что? Тебя это волнует?
– Не знаю… Я пока не готова.
– Ох, Полин… – и сжал ее крепко-крепко.
– С ума сошел! Пусти сейчас же! – Ей удалось вырваться. Пройдясь руками по одежде и убедившись в полном ее порядке, строго сказала: – Держи себя в руках.
– Когда они уедут?
– Сегодня. Сейчас. Я повезу их обратно.
– Постой, постой… Ты тоже уедешь? Я поеду с тобой.
– Нет. Оставайся здесь и работай. Ты ведь за этим прошагал пол-Европы?
– Когда приедешь?
– Есть еще дела… Я приеду, Володя. Мне надо о многом подумать.
– О чем?
– О том, что произошло… о тебе… о себе…
– Да что тут думать! – Он притянул упирающуюся Полин, выждал, пока она не перестала сопротивляться. – Мне никогда, слышишь, никогда, ни с кем не было так здорово, как с тобой. Ни с кем.
– Мне тоже. Потому немного страшно…
– Не понимаю, что же тут страшного? Достоевщина хороша в книгах.
– Мне трудно сейчас объяснить… потом. Ты ведь меня не знаешь, я тебя…
– Не знаю, но хочу узнать.
– Pauline! Pauline! – послышались издалека голоса Софи и Одетт.
Володька, целуя ее, с радостью отметил, что напряжение в ее теле быстро исчезает, она обмякает. Зов Влада раздался ближе, Полин вырвалась:
– Да отпусти, в конце концов! Сюда идут!
Она вовремя отпрянула, так как вошел Влад.
– Полина, мы готовы, – сказал медленно, попеременно глядя на обоих.
– Я сейчас переоденусь.
Она выскочила, Влад же вальяжным шагом, сунув руки в карманы брюк, приблизился к Володьке:
– Глазки горят, сбивчивое дыхание, по-девчоночьи смущена… Такой я ее не видел. Что ты с ней сделал, шустрик?
– Скажу честно: мне иногда хочется в зубы тебе заехать, – иезуитски ласково проговорил Володька.
– Тебе не кажется, что ты наглеешь?
– В каком смысле? – Володька вызывающе вздернул подбородок.
– Красивая, богатая, свободная… Далеко пойдешь, если вовремя не остановить. Не стоит докучать Полине приставаниями, не с твоим уровнем. Ты должен быть благодарен ей и вести себя соответственно. Надень рубашку, ходишь, как папуас.
– А не пошел бы ты на хер?
– Вот и я о том же, гегемон ты наш.
Влад ушел, Володька вслед показал ему кулак. Прощание было коротким и спешным. Рисунки с изображениями Софи и Одетт подарил девушкам. Все сели в машину, и Полин уже завела мотор…
– Мне надо два слова сказать Володе, извините, – спохватилась.
Войдя с ним в дом, она порывисто обняла его за шею.
– Когда ты приедешь? – целуя ее, спросил он.
– У меня дела, думаю, через несколько дней. Надень рубашку.
– Это я для тебя так хожу, смотри и запоминай: лучше меня нет.
– Хвастун.
– Полина, – пробасил недовольно Влад, – время!
– Что у тебя общего с этим шакалом?
– Русский язык, Володя, больше ничего. Да и тебе он пригодится.
– Не перевариваю я его.
– Ты несправедлив. Ну, все, все, пусти. Я поехала.
Когда машина скрылась, Володька подпрыгнул и заорал что есть мочи. Потом, издав вторично счастливый вопль, подставил лицо солнцу, жмурился и смеялся, вспоминая прощальную сцену с Полин. Опустив голову, вздрогнул – Луиза словно из-под земли выросла.
– О! Salut Louise! (Привет, Луиза.) Пришла работать? Пошли. Сегодня у меня чертовски здорово будет получаться! (Луиза сняла пиджак, подняла свитер…) Non, non, Луиза… Я займусь только лицом. Постой, постой, ты согласна без конфет раздеться? Вот это да! Но сегодня не надо, тело я написал. Садись теперь на стул. Так. Regarde ici dans la fenetre. (Смотри сюда, в окно.) Отлично. Луиза, сегодня я и Полин… это не важно. Для тебя. А для меня важно. Ночью… это было как в сказке… как в раю. Точно, я был в раю.
- Предыдущая
- 36/77
- Следующая
