Сказка о силе - Кастанеда Карлос - Страница 45
- Предыдущая
- 45/90
- Следующая
Сжатие тоналя
В среду утром я покинул свой отель примерно без четверти десять. Я шел медленно, дав себе около пятнадцати минут, чтобы достичь места, где мы с доном Хуаном договорились встретиться.
Он выбрал угол на улице Нассео де ля реформа в пяти-шести кварталах в стороне, перед кассами аэрофлота.
Я только что закончил завтрак со своим другом. Он хотел пройтись со мной, но я притворился, что иду на свидание с девушкой. Я намеренно шел по противоположной стороне улицы, а не по той, где находились кассы аэрофлота. У меня было неприятное подозрение, что мой друг, который всегда хотел, чтобы я его познакомил с доном Хуаном, догадывается, что я иду на встречу с ним, и может быть следует за мной. Я боялся, что повернувшись, обнаружу его позади себя.
Я увидел дона Хуана у витрины магазина на другой стороне улицы. Я начал пересекать дорогу, но должен был остановиться посреди улицы и ждать, пока она не будет безопасной для перехода. Осторожно обернувшись, я увидел, что мой друг следует за мной. Он стоял на углу позади меня. Он улыбался как овца и размахивал рукой, как бы говоря мне, что не смог удержаться. Я бросился через улицу, не давая ему времени догнать меня.
Дон Хуан видимо понимал мое положение. Когда я достиг его, он бросил взгляд через мое плечо.
— Он подходит, — сказал он. — нам лучше свернуть в боковую улицу. — он указал на улицу, которая по диагонали сливалась с Пассео де ля реформа в том месте, где мы стояли. Я быстро сориентировался. На этой улице я никогда не был, но двумя днями ранее я был в кассах аэрофлота. Я знал расположение этого здания. Контора находилась на узком углу, образуемом этими двумя улицами. Она имела по двери, открывающейся на каждую улицу, и расстояние между двумя дверьми должно было быть около трех-четырех метров. В конторе был проход от одной двери к другой и можно было легко перейти с одной улицы на другую. Сбоку от этого прохода находились кассы и большая круглая конторка с клерками и кассирами за ней. В этот день, когда я там был, там было полно народу.
Я хотел спешить, может быть даже бежать, но шаг дона Хуана был расслабленным. Когда мы достигли двери конторы на диагональной улице, я знал, не оглядываясь назад, что мой друг тоже перебежал через бульвар и вот-вот повернет на улицу, по которой мы идем. Я взглянул на дона Хуана, надеясь, что у него есть какое-то решение. Он пожал плечами. Я чувствовал раздражение и ничего не мог придумать сам, разве что стукнуть моего друга по носу. Должно быть я вздохнул или выдохнул в этот самый момент, потому что следующее, что я ощутил, это внезапная потеря воздуха, вызванная ужасающим толчком, который дал мне дон Хуан, и который послал меня волчком через дверь конторы. Брошенный его чудовищным толчком, я практически влетел в комнату. Дон Хуан застал меня настолько врасплох, что мое тело не оказывало никакого сопротивления. Мой испуг слился с действительным потрясением от его толчка. Я автоматически выставил перед собой руки, чтобы защитить лицо. Сила толчка, который дал мне дон Хуан, была настолько большой, что слюна летела из моего рта, и я испытал слабое помутнение в глазах, когда ворвался в комнату. Я чуть не потерял равновесие и вынужден был делать чрезвычайные усилия, чтобы не упасть. Пару раз я крутнулся вокруг себя. Видимо скорость моего движения сделала всю сцену неясной. Я смутно заметил толпу посетителей, занимающихся своим делом и ощутил огромное раздражение. Я знал, что все смотрят на меня, пока я тут кручусь по комнате. Мысль о том, что я выгляжу дураком, была более чем неудобной. Ряд мыслей мелькнул у меня в голове. У меня была уверенность, что я упаду лицом вниз, или налечу на посетителя, может быть на старую даму, которая покалечится от столкновения. Или еще хуже, стеклянная дверь на другом конце будет закрыта и я разобьюсь о нее
В помутненном состоянии я достиг двери на Пассео де ля реформа. Она была открыта, и я вышел из нее. Мое отождествление с прошедшим моментом было таково, что я должен был успокоиться, повернуться направо и идти по бульвару в направлении центра. Как если бы ничего не случилось. Я был уверен, что дон Хуан присоединится ко мне и что возможно мой друг продолжает идти по диагональной улице.
Я раскрыл глаза, или вернее сфокусировал их на местности перед собой. Прежде чем я полностью сообразил, что случилось, я испытал длинную минуту онемения. Я не был на Пассео де ля реформа, как я должен был быть, а находился на базаре Лагунилья в полутора милях в стороне.
В момент подобного осознания, все, что я мог делать — это остолбенело смотреть.
Я оглянулся, чтобы сориентироваться, и понял, что фактически я нахожусь очень близко от того места, где я встретил дона Хуана в свой первый день в городе Мехико. Может быть я был даже на том же самом месте. Прилавки, где продавались старые монеты, были от меня в полутора метрах. Я сделал огромное усилие, чтобы взять себя в руки. Очевидно я галлюцинировал. Ничем иным это не могло быть. Я быстро повернулся, чтобы пройти обратно через дверь в контору, но сзади меня был только ряд прилавков с подержанными книгами и журналами. Дон Хуан стоял рядом со мной справа. На лице у него была огромная улыбка.
Я почувствовал тяжесть в голове и мурашки, как будто бы углекислый газ от газированной воды вырывался у меня через нос. Я был бессловесен. Я попытался что-либо сказать, но безуспешно. Я явно расслышал, что дон Хуан велел мне не пытаться говорить или думать, но я хотел сказать что-нибудь, все равно что. Ужасная нервозность росла у меня в груди. Я чувствовал, что слезы катятся у меня по щекам.
Дон Хуан не встряхнул меня, как он делал это обычно, когда я становился жертвой неконтролируемого страха. Вместо этого он мягко погладил меня по голове.
— Ну, ну, маленький Карлос, — сказал он, — не теряй своих шариков.
Мгновение он держал мое лицо в своих руках. — Не пытайся разговаривать, — сказал он. Он отпустил мое лицо и указал на то, что находилось вокруг меня. — это не для разговора, — сказал он. — это только для того, чтобы следить. Следи! Следи за всем!
Я действительно плакал. Моя реакция на мой плач была очень странной, однако. Я продолжал плакать, не заботясь об этом. В этот момент для меня не имело значения, кажусь я дураком или нет.
- Предыдущая
- 45/90
- Следующая