Тайна Африканского Колдуна - Роньшин Валерий - Страница 10

• Предыдущая
• 10/21
• Следующая

— А-а, видел я твоего деда, — захрустел сторож соленым огурцом. — Он в тельнике ходил, да?

— Да. И в плаще. Зимой и летом. А когда его корабль стоял в Рио-де-Жанейро, дедушка украл из местного музея черную жемчужину,

— А охрана куда смотрела?

— Не знаю.

— Во лопухи! — развеселился сторож. — Выпить хочешь? — Он протянул мне бутылку.

— Спасибо, дяденька, я не пью.

— Какой я тебе дяденька? Меня Федькой звать.

Я украдкой глянула на часы. Было уже полпервого. Блин! Надо что-то срочно предпринимать!.. И я с ходу приняла решение: пускай этот Федька выкопает клад, а там разберемся… Главное, чтобы золото не досталось бандитам.

— А я тут сутки через трое работаю, — разглагольствовал пьяный сторож, — Круто, да?

— Круто, — согласилась я.

— А хочу еще круче устроиться. Найти себе такую работенку, чтоб день работать, а неделю отдыхать. Зачем напрягаться? Верно?..

Сделав из бутылки приличный глоток, он плюхнулся на стул и захрапел. Этого мне еще не хватало!

Я вылила ему на голову остатки водки, а заодно и весь огуречный рассол. Сторож ошалело вскинулся.

— Ты кто? — уставился он на меня.

— Черт в малиновом пальто!

— Б-р-р, — закрутил Федька мокрой головой. — Так че там с жемчужиной-то?

— Дедушка зашил ее в подкладку морского кителя, — продолжила я вешать ему лапшу ни уши. — А потом умер. Мы с бабушкой его в этом кителе и похоронили.

— Так это что ж выходит — жемчужина в гробу?! — мигом сообразил сторож.

— Ну да, — подтвердила я. Федька возбужденно вскочил.

— Тебя звать-то как?

— Даша.

— Давай, Дашка, бери фонарь. Идем могилу раскапывать.

Мы вышли из сторожки и направились в глубь кладбища.

— Продадим жемчужину — денежки пополам, — деловито говорил Федька. — Заметано?

— Заметано!

— Эх, сколько можно будет водяры купить… — размечтался Федька.

Мы подошли к Лизаветиной могиле, и сторож взялся за лопату. Он так рьяно копал, что скоро оказался по пояс в земле. Затем по грудь. А после и вовсе скрылся с головой.

Наконец Федька выбрался наверх. Пот лил с него ручьями.

— Какая-то безразмерная могила получается, — тяжело дыша, сказал он. — На такой глубине и не хоронят. Где твой дед-то?..

Я посмотрела на часы. Полвторого. Пори срочно уносить ноги.

— Что ты у меня-то спрашиваешь?! — заорала я. — Кто тут сторож — ты или я?!

Федька от изумления рот разинул:

— А?

— Бэ! — ответила я и быстренько слиняли с кладбища.

Конечно, я не потащилась через весь город в гостиницу, а провела остаток ночи в параднике ближайшего дома.

"Какой облом, — мрачно думала я, сидя на ступеньках, — раз в жизни выпал шанс найти сокровища — и тот оказался пролетным". Все остальное тоже было не фонтан… Кинувшись сломя голову за золотом, я совсем упустила из виду снайперскую винтовку в чемодане у незнакомца. Выходит, это он в меня стрелял. А зачем, спрашивается?..

И тут я вспомнила, где слышала его хриплый голос.

Да на автоответчике!

Ну конечно же, это он предлагал капитану Кэпу обговорить интересное дело на теплоходе. Теперь ясно, откуда у него дедушкины записи… Зато другое непонятно: к чему нанимать Свинарского для поиска записей?.. И еще непонятно: для чего Кира подсыпала мне в молоко "Привет из Африки"?

Да-а, загадка на загадке.

Скорей бы уж Воробей прилетел, а то я тут одна совсем запутаюсь.

Решив больше не мучить себя вопросами, я уснула. А утром проснулась злая как черт.

Особенно меня почему-то раздражал тринадцатый трамвай, на котором я сюда приехала; на нем же, кстати говоря, мне пришлось и в гостиницу возвращаться.

"Эх, блин, — думала я, мрачно глядя в окно, — был бы у этого трамвая другой номер, нее было бы по-другому. А теперь сиди" как дура, и кукуй — без дедушки, без сокровищ и

без лопат".

Вспомнив злополучные лопаты, я разозлилась еще сильнее. Ну надо же, блин, теперь мое золото досталось жирному Свинарскому и незнакомцу с черной тростью. Этим бандюгам с большой дороги!.. Где справедливость, я вас спрашиваю?! Нет ее!

— Твой билет, девочка, — раздался над ухом строгий голос.

Я чуть не разревелась от обиды. Ну прямо облом за обломом! Мало того, что я пролетела мимо сокровищ, меня еще сейчас за безбилетный проезд оштрафуют.

Но, подняв голову, я увидела не контролера, а Курицына.

— Что, испугалась, дитя мое? — посмеивался директор музея. — "Зайцем" едешь?

— Крокодилом, — не очень-то любезно ответила я. — А вы куда, в музей?

— Разумеется. А ты куда?

— Просто так катаюсь.

— Вот и съездила бы посмотреть на памятник Лизавете. Это здесь, рядом.

Я сумрачно вздохнула.

— Да уж посмотрела. Клевый ангелочек. Жаль только, нос у него отбит.

— Жаль, — согласился директор. — Это! его так неаккуратно перевезли.

— Перевезли?

— А я разве не рассказывал?.. — сразу загорелся Курицын и тут же начал рассказывать: — Раньше в Задонске два кладбища было. Старое и новое. В тридцатые годы на месте старого решили разбить парк культуры. А все надгробия, представляющие историческую ценность, перевезли на новое…

Меня прямо в жар бросило.

— Вы хотите сказать, что под старинными надгробиями ничего нет?!

— Совершенно верно. Прах умерших тревожить не стали. Это же были захоронения начала позапрошлого века.

Вот так фишка! Выходит, когда я каталась на каруселях, сокровища были совсем рядом.

— Лев Николаич, — с надеждой смотрела я на Курицына, — а вы случайно не знаете, где в парке находится могила Лизаветы?

— Конечно, знаю. Я же все-таки директор краеведческого музея. У нас в фондах хранился план старого кладбища.

Сердце мое упало.

— "Хранился"?.. Значит, сейчас его нет?..

— Увы, — развел он руками, — план сгорел во время пожара.

Опять двадцать пять!.. Ну что за невезуха!..

— Но я тебе и без плана могу сказать, где Лизаветина могила, — продолжал Курицын. — Как в ворота войдешь, сразу налево. Буквально в двух шагах…

— А где были ворота?

— Там, где сейчас вход в парк. Чугунные порота трогать не стали, потому что их отливал известный литейщик восемнадцатого века по имени…

Но я уже не слушала разговорчивого старики. А неслась к дверям.

— Куда же ты, дитя мое? — растерянно закричал Курицын.

— Моя остановка, — откликнулась я на бегу и, соскочив с подножки трамвая, помчалась в хозяйственный магазин.

Продавщица была та же, что и вчера.

— Дайте, пожалуйста, две лопаты, — едва переведя дух, выпалила я. — И три мешка. Покрепче.

— Девочка, ты же вчера уже покупала две лопаты и три мешка, — припомнила она. — Зачем тебе столько?

— Клад иду искать, — сказала я правду.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась продавщица. — Ну тогда желаю удачи.

— Спасибо!

Да, удача мне нужна была позарез. Схватив покупки, я побежала на остановку. Тут же подошел тринадцатый трамвай. Но я, наученная горьким опытом, пропустила его и села в следующий. Под номером "семь"! На сей раз мне должно было повезти! Правда, имелся один маленький нюанс. А вдруг незнакомец с черной тростью знает, что Лизаветина могила не на кладбище, а в парке?.. Хотя, с другой стороны, откуда ему знать-то?.. В записках капитана Кэпа просто сказано: сокровища в склепе! И все!

Спрыгнув с подножки, я помчалась в парк. Проскочила старинные ворота с узорчатой решеткой, свернула налево и…

И обе лопаты выпали из моих рук.

Нет, никогда человеку, родившемуся тринадцатого числа, не будет в жизни счастья.

На том самом месте, где, по словам Курицына, находился склеп Лизаветы, стоял небольшой домик. Я подошла ближе и прочла вывеску над входной дверью:

"МАЛЕНЬКИЙ МАГАЗИНЧИК УЖАСОВ"

• Предыдущая
• 10/21
• Следующая