Руки вверх, Синяя Борода - Роньшин Валерий - Страница 18

• Предыдущая
• 18/28
• Следующая

— Цыпух, — писклявым голосом прокричал Кармалютов, — какого черта ты нас сюда привез?

— И правда, Вольдемар, — томным голосом сказала бледная женщина с яркими губами, — зачем мы сюда приехали?

— Я подумал, вам будет интересно посетить местный ресторанчик, — ответил доктор Цыпух.

— У меня великолепная кухня, Трофим Петрович, — суетился хозяин ресторана. — Вам понравится, Трофим Петрович…

Н-да? — Карлик с кислым выражением лица оглядел зал. Взгляд его на мгновение остановился на Катьке. Затем перескочил на Лику.

Толстяк, подбежав к девчонкам, решительно произнес:

— Ну-ка, быстро отсюда! Кто вас сюда пустил?

— Нет! Нет! — воскликнул лысый карлик, не сводя с Лики пристального взгляда. — Зачем ты их прогоняешь? Пускай остаются. Какие миленькие девчушки. Угости их за мой счет.

— Как прикажете, Трофим Петрович, — заюлил хозяин и, заискивающе улыбнувшись Катьке с Ликой, мигнул официантке. — Обслужи девочек.

Та подлетела к столику, за которым сидели подруги, и сладким голоском начала перечислять;

Салат "по-королевски", форель "по-альпийски", террин из утиной печени, "Шпажки Робин Гуда" с острым соусом…

Вы же говорили, у вас по утрам не готовят? — съязвила Орешкина.

А уже день, — невозмутимо ответила официантка. — Так что желаем, девочки?

Катька не растерялась.

— Все желаем, — сказала она. — Тащите.

Кармалютов между тем начал капризничать.

— Эй, зашторьте окна. Я ненавижу солнечный свет.

— Сей момент, Трофим Петрович. — Хозяин ресторана принялся лично зашторивать окна. Сделав это, он щелкнул выключателем. Зажглись люстры.

— Вы с ума сошли! — запищал карлик. — Сейчас же погасите! Я не выношу электрического света!..

— А как же, Трофим Петрович? — растерялся толстяк. — В темноте кушать изволите?

— Принесите свечи, — распорядился доктор Цыпух. — Господин Кармалютов ест только при свечах.

Хозяин позвал официанток, и те начали устанавливать по одной горящей свечке на каждый столик.

Зал превращался в какой-то мрачный склеп.

— Где музыка? — пищал Кармалютов. — Музыку хочу!

Нашлась в ресторане и музыка. Точнее, музыканты. Они вышли на. эстраду, взяли в руки инструменты и заиграли хит весеннего сезона "Стеклянное сердце".

— Что за дребедень! — злобно завопил карлик. — Перестаньте, перестаньте…

Музыканты перестали играть.

— Сыграйте танго "Брызги шампанского", — приказал Кармалютов.

Музыканты заиграли древнюю мелодию, которую девчонки слышали в каком-то не менее древнем кинофильме.

Кармалютов, семеня коротенькими ножками, подошел к столику, за которым сидели подруги.

— Идем танцевать, — цепко схватил он Лику за руку своими крохотными пальчиками.

Соломатина, словно загипнотизированная, встала и послушно пошла за карликом.

Кармалютов едва доставал Лике до плеча. Приведя ее на площадку, карлик закружил Лику в быстром танце.

Соломатина явственно ощутила, как вся ее энергия куда-то уходит… уходит… уходит…

— Пам-пам-пампампампам-пам… — в. такт звучащей мелодии подпевал Кармалютов. — Тебя как зовут, малышка?

— Лика, — чуть слышно ответила Соломатина, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова, а по телу разливается непонятная слабость.

Лысый карлик скривился, отчего лицо его стало в два раза противней.

— Плохое имя, — заявил он. — я буду называть тебя Глорией, Мне нравятся и имена. Нора, Ада, Эдита, Фанни… А ты будешь Глория.

Лике не хватало воздуха. Она задыхалась.

Я приглашаю тебя в свою хибарку продолжал Кармалютов, кружа Соломатину танцплощадке.

В хибарку? — пробормотала Лика. Перед глазами у нее все плыло.

— Да, там, на холме, — мотнул лысой головой карлик. — Ее еще называют — "Замок Синей Бороды". Ха-ха-ха… — вдруг ни с того ни с сего разразился Кармалютов истеричным хохотом.

Лика почувствовала, что если сейчас она не остановится, то потеряет сознание. К счастью, мелодия в этот момент закончилась. Карлик проводил Соломатину на ее место.

Лика буквально рухнула на стул.

Орешкина времени даром не теряла. Она успела перепробовать все вкусности, которые принесла официантка.

Попробуй форель "по-альпийски", стала советовать Катька подруге. — Клеевая вещь.

Пошли отсюда, — слабым голосом сказала Лика.

Тут только Орешкина заметила, что Соломатина бледная-пребледная.

— Что с тобой, Лик?

— Мне как то нехорошо. Пойдем скорей.

Катька с сожалением оглядела тарелки с едой.

— Да ты поешь вначале. Может, лучше станет.

— Нет, нет. Мне надо на свежий воздух.

— Идем.

И не дожидаясь, что ответит Катька, Лика встала и, пошатываясь, побрела к выходу.

— До скорой встречи, Глория, — пропищал ей вслед Кармалютов.

На улице Лике стало лучше. Она жадно вдыхала свежий воздух.

— Фу, чуть в обморок не грохнулась, когда с этим Кармалютовым танцевала. — Соломатина расстегнула две верхние пуговки на блузке.

— А что он такого делал?

— Да ничего не делал. Просто в глаза мне смотрел.

— Все ясно, — сказала Орешкина.

— Что ясно?

— А то, что Синяя Борода — вампир.

— Я смотрю, в Гусь-Франковске полным-полно вампиров. Доктор Цыпух — вампир. Кармалютов — тоже вампир.

Ты не врубилась. Кармалютов не просто вампир. Он энергетический вампир.

— Как это?

— Ну, есть такие люди, которые высасывают из других энергию. Их называют энергетическими вампирами. Вот и Кармалютов такой. Тебе стало плохо; потому что он из тебя энергию высосал.

Головокружение у Лики постепенно прекратилось. Зато заломило в висках.

— Почему он тогда из тебя энергию не высосал?

— Потому что у меня сильная воля. Я сама могу у кого хочешь энергию высосать.

Несмотря на то что в висках ломило все сильнее, Лика улыбнулась.

— Так, может, ты тоже энергетический вампир?

— Нет, я не вампир, — ответила Орешкина и не отказала себе в удовольствии лишний раз повторить: — Я будущий психиатр, А энергетические вампиры чувствуют психиатров, особенно — будущих. Они их боятся.

Соломатина вдруг кое-что вспомнила,

— Слушай, Кать, когда я танцевала с Синей Бородой, он сказал, что ему нравятся имена Эдита, Ада и Нора.

— Это же имена Вам, Блюм и Барбильяк!

— А еще он назвал имя — Фанни, — припомнила Лика,

— Фанни?! Так зовут ту бледную женщину которая была с ним в ресторане.

— Откуда ты знаешь?

— Я слышала, как Цыпух ее по имени называл. — Катька азартно потерла руки, — Расследование продолжается! У нас наконец-то появился подозреваемый.

— Синяя Борода?

— Он самый. Кстати, ты заметила, что у него лридурошный взгляд?

— Ой, Катька, мне как-то не до того было.

— А я заметила. По-моему, он со сдвигом.

— Со сдвигом?

— Ну да. Чокнутый.

Лика с сомнением покачала головой.

— Мне он вообще-то не показался чокнутым.

— Ясное дело. Ты же не специалист, А я сразу по его поведению определила, что он шизик,

— Так уж прямо и шизик.

— Шизик, шизик.

— Да он вроде нормально себя вел.

Орешкина принялась объяснять:

— Шизофрения — такая болезнь, которая то обостряется, то затухает. Ты можешь с шизофреником целый день проговорить и не понять, что он шизофреник. Только опытный специалист в состоянии это определить. Такой, как я…

— Ты извини, Кать, — перебила подругу Лика. — У меня голова прямо раскалывается, Я бы легла.

— Ой, это ты меня извини, — спохватилась Катька. — Пошли домой.

Они вернулись на улицу Покрышкина.

Соломатина легла на кровать, а Орешкина принялась за ней ухаживать. Сбегала за молоком, сварила манную кашу и даже хотела покормить подругу этой кашей с ложечки. Но Лика отказалась.

— Ты уж, Кать, совсем, — сказала она. — Ложку я пока что в состоянии держать.

Ближе к вечеру Орешкина открыла бельевой шкаф и начала перебирать Светкины наряды

• Предыдущая
• 18/28
• Следующая